Конан, варвар из Киммерии - Роберт Говард

21

Зловещие барабаны

Война стала явью, когда десятитысячная армия пойнтайнцев появилась на южных перевалах. Шпионы божились, что во главе войска едет богатырь в черных доспехах и золотой лев Аквилонии развевается над его головой. Конан жив! Король жив! В этом не сомневались уже ни друзья, ни враги.

Одновременно с известием о вторжении из Пойнтайнии пришло сообщение, что на юг двинулась армия Гандерландии, усиленная северо-западными баронами и боссонскими лучниками. Тараск во главе тридцатитысячной армии двинулся в сторону Гальпарана над рекой Ширки — эту реку гандерцы должны были перейти, чтобы ударить по крепостям, все еще находившимся в руках немедийцев. Река Ширки — быстрая и бурная, она течет на юго-запад по скалистым ущельям, и все броды через нее наперечет, особенно во время половодья. Вся страна к востоку от реки была под немедийцами, и удара следовало ожидать либо в районе Гальпарана, либо южнее — в Танасуле. Со дня на день Тараск ожидал подкреплений из Немедии, но вместо них пришла весть, что король Офира собирает силы на южных границах, и ни одного отряда выслать нельзя, чтобы обезопасить страну от вторжения из Офира.

Двадцать пять тысяч воинов во главе с Валерием и Амальриком покинули Тарантию, оставив, однако, мощный гарнизон на случай бунта.

Король во главе пойнтайнцев уже перешел горы, но не слышно было ни о штурме городов, ни о взятии крепостей. Конан появлялся и вновь исчезал. Видимо, он направлялся на запад, на рубежи Боссона, собирая по дороге добровольцев. Амальрик и Валерий вместе с армией, состоящей из немедийцев, аквилонских предателей и диких наемников, рыскали по всей стране в поисках противника и не находили его.

Амальрик убедился, что точных сведений о войске Конана ему не получить. Отряды разведчиков уходили и не возвращались, немедийских шпионов находили распятыми на дубах. Тут поднялась и деревня и стала бить по-простонародному — внезапно, грубо и наверняка. Амальрик знал одно — крупные соединения гандерцев и северных боссонцев находятся к югу от него, на другом берегу Ширки, а Конан с небольшой армией пойнтайнцев и южных боссонцев идут с юго-западной стороны. Он начал опасаться заходить в глубь дикого края: ведь Конан может просто обойти его и ударить прямо по центральным провинциям. Поэтому он приказал покинуть долину реки и встал лагерем на расстоянии одного перехода до Танасула. Тараск занял позицию в Гальпаране, потому что боялся, что Конан заманит его на юг и откроет войску гандерцев путь к сердцу королевства.

В лагерь Амальрика прибыл на своей колеснице, запряженной чудесными, не знающими устали конями Ксальтотун. Он вошел в шатер, где барон и Валерий склонились над картой на походном столике.

Карту Ксальтотун скомкал и выбросил.

— То, о чем не дознались ваши разведчики, — сказал он, поведали мне мои. Хотя донесения их довольно туманны и неопределенны, словно против меня действует некая тайная сила.

Конан движется вдоль реки во главе десяти тысяч пойнтайнцев, трех тысяч южных боссонцев и баронов с юга и запада в их отрядах около пяти тысяч воинов. Гандерцы и северные боссонцы идут на юг, чтобы соединиться с ним. Связь они поддерживают через проклятых жрецов Асуры, которых я, клянусь Сетом, после битвы прикажу отдать на корм змеям…

Обе армии идут к переправе у Танасула, но не думаю, что гандерцы будут переходить реку — скорее это сделает Конан, чтобы соединиться с ними.

— А почему именно Конан?

— Потому что ему выгодно оттянуть время сражения. Чем дольше мы выжидаем, тем опаснее становится наше положение. Горы на той стороне реки кишат его сторонниками — беглецами, изгнанниками, теми, кого разорил Валерий. Люди со всего королевства идут к нему толпами и поодиночке. Каждый день наши отряды попадают в засаду и уничтожаются крестьянами. В центральных провинциях начинаются беспорядки, которые вот-вот перейдут в открытый бунт. Гарнизоны там слабые, а рассчитывать на подкрепление из Немедии мы не можем. В том, что происходит на границе с Офиром, я вижу руку Паллантида у него там много влиятельных родственников.

Если мы сейчас же не нападем на Конана и не разгромим его, за нашей спиной вспыхнет восстание. Нам придется возвращаться в Тарантию, чтобы спасти хоть часть завоеванного, — возвращаться через бунтующий край с армией Конана на плечах, а потом еще защищать город и от внешних, и от внутренних врагов. Нет, ждать мы не можем. Нужно уничтожить Конана прежде, чем войско его усилится и восстанут центральные провинции. А если голова варвара будет прибита к воротам Тарантии, всякие волнения утихнут, вот увидите.

— Отчего же ты не обрушишь на его армию заклинания, чтобы целиком уничтожить ее? — со скрытой издевкой спросил Валерий.

Ксальтотун посмотрел на Валерия своим страшным взглядом.

— Успокойся, сказал он. — В конце концов мое искусство раздавит Конана, как молот змею. Но даже чарам должны помогать мечи и копья.

Если он переправится через реку и займет позицию в горах вытеснить его будет нелегко, — сказал Амальрик. — Но если мы сумеем настигнуть его в долине на той стороне реки, то справимся с ним. Как далеко войско Конана от Танасула?

— Если оно будет передвигаться с прежней скоростью, то будет там завтра ночью. Люди у него выносливые, и он их поторапливает. Конан будет там по крайней мере на день раньше чем гандерцы.

— Прекрасно! — Амальрик ударил кулаком по столу. — Мы будем у Танасула раньше, чем он. Я пошлю к Тараску гонца с приказом соединиться с нами. До его прихода мы оттесним Конана от переправы и разгромим, а потом вместе с Тараском перейдем реку и расправимся с гандерцами.

Ксальтотун покачал головой.

— План хорош, но не против Конана. Твоих двадцати тысяч недостаточно, чтобы уничтожить его восемнадцать до подхода гандерцев. Они будут биться с яростью раненых леопардов. А что будет, если подмога подойдет во время битвы? Мы окажемся между двух огней и погибнем раньше, чем придет Тараск, а он явно не успеет.

— Ну и что ты посоветуешь? — спросил Амальрик.

— Выступи против Конана всеми своими силами, — сказал ахеронец. — Пошли к Тараску гонца и прикажи идти сюда. Мы его дождемся и пойдем к Танасулу.

— А пока будем дожидаться, — сказал Амальрик, — Конан перейдет реку и соединится с гандерцами.

— Конан не перейдет через реку, — сказал Ксальтотун.

Мальрик поднял голову и посмотрел в загадочные черные глаза.

— Что ты имеешь в виду?

— Предположим, далеко на севере, у истоков Ширки, пройдут проливные дожди. Предположим, что уровень воды сделает невозможной переправу у Танасула. Тогда мы, не торопясь, настигнем Конана и разобьем его, а потом, когда вода спадет (а произойдет это на следующий день), переправимся на ту сторону и разгромим гандерцев. Таким образом, всей мощью нашей армии мы сможем развить противника по частям.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});