Меч наемника - Элизабет Мун

Арьергард, оставленный перед мостом Синьявой, отступил еще до того, как стрелки Арколина подошли на расстояние прицельного выстрела. Первым перевел свою когорту через мост Арколин. Его солдаты сразу же углубились в лес и стали обходить стены крепости, рассчитывая хотя бы частично перекрыть путь возможным гонцам или беглецам из отрядов Медового Кота. Вскоре передовой дозор наткнулся на группу людей в кожаных куртках, вооруженных луками и палашами. Среди них Пакс узнала самого Черного Алюреда.

— Ну что, капитан, — обратился пират к Арколину, — загнали-таки своего противника в западню? Где ваш герцог?

— Прибудет со следующей когортой. А что?

— Поговорить с ним надо.

— Как тут у вас? Тихо все обошлось?

— Разумеется. Я обещал герцогу, что не пропущу Медового Кота через свой лес, — и я слово сдержал.

— Неужели нельзя было не впускать его в крепость? — с долей упрека спросил Арколин.

— Капитан, во-первых, мы с Пеланом договаривались только об одном: я не должен пропускать Синьяву в лес. Про крепость, стоящую на краю моих владений, не было сказано ни слова. Но вам не в чем меня упрекнуть, капитан, и с другой стороны. Одно дело — действовать в привычных условиях, скрываясь в зарослях, нанося противнику урон стрелами и ловушками на тропах. Другое дело — открытый бой. Чтобы противостоять крупному отряду, у меня не хватит людей, капитан. Да и не обучены они такому бою. А уж крепость удержать — и вовсе для нас немыслимо. Так что зря вы на меня злитесь.

— Я вас понял. Что ж, нам предстоит очередной упорный и кровавый штурм. Надеюсь, последний. Если, конечно…

— А вот об этом-то я и хотел поговорить с герцогом.

Больше Пакс не удалось ничего услышать, потому что Стэммел повел свой взвод дальше, навстречу другим подразделениям, замыкавшим кольцо вокруг крепости.

Вечером, ужиная у костра в осадном лагере, Пакс увидела, как от одной группы солдат к другой ходят два человека: Верховный Маршал Геда и паладин в сверкающей кольчуге и накинутом сверху ярко-красном плаще. Пакс вовсе не горела желанием встречаться с ними, но Маршал, перекинувшись несколькими словами с улыбнувшимся Стэммелом, обратился прямо к ней:

— Приветствую тебя, Паксенаррион.

Делать вид, что она по-прежнему не замечает его, было бы просто хамством.

— Здравствуйте, сэр, — ответила она.

— Я хотел бы представить тебе Фенита, того паладина, с которым ты сражалась бок о бок в Сибили. Он хочет поговорить с тобой.

Черноволосый широкоскулый паладин улыбнулся ей:

— Я хотел бы прежде всего поблагодарить тебя, Паксенаррион. Твоя помощь была очень и очень своевременной.

Пакс пожала плечами; она до сих пор лишь с чужих слов знала о том эпизоде и не ощущала его как часть своей жизни.

Подсев к костру. Маршал и паладин завели с солдатами разговор о неделях, прошедших после штурма Сибили. Пакс с удовольствием рассказывала о пережитых сражениях, удачных маневрах, отваге и упорстве ее товарищей. Где были все это время Маршал и паладин, что делали — никто из солдат спросить не решился. Прощаясь, Фенит сказал:

— Скорее бы закончился этот поход.

— Да, — вздохнул Верховный Маршал. — Зло опять пробудилось и желает подчинить себе мир. И Синьява — далеко не единственная его сила. Что поделаешь — придется воевать.

Пакс почувствовала какое-то неясное беспокойство при этих словах. Маршал улыбнулся ей:

— Тебе кажется странным, что Маршал и паладин Геда вдруг сожалеют о том, что им нужно участвовать в войне?

— Честно говоря… да, непонятно…

— Вспомни, что я говорил тебе в Сибили. Святой Гед воевал как защитник, спасая свой народ как от земного, так и от сверхъестественного зла. И делал он это не по призванию, не ради удовольствия и не ради денег или трофеев… Нет-нет, я не хочу оскорбить ни тебя, ни твоих товарищей, ни герцога Подана. Но вспомни, как ведут себя другие: вспомни погибших мирных крестьян, сожженные деревни, вытоптанные поля… Да и семьям погибших ополченцев кто возместит потерю кормильца? Кто будет вместо них пахать, сеять, кто возьмется за инструменты в кузнице или мастерской ремесленника? И я хочу увидеть, как затянутся эти раны, нанесенные войной, как покинут эти земли разбойники, как восторжествует закон, порядок и справедливость… Но боюсь, ждать этого придется очень долго.

К удивлению Пакс, паладин вежливо, но твердо возразил жрецу:

— Верховный Маршал, не забывайте, что Пакс — не новообращенный ученик пастуха на одной из наших ферм, а воин — наш союзник в этом походе и сражениях. — Затем паладин обратился к Пакс: — Скажи мне, чувствовала ли ты какое-либо воздействие медальона Геда, помог ли он тебе в чем-нибудь? Ты ведь по-прежнему носишь его?

— Да, сэр, медальон всегда со мной, но я не уверена, что смогу распознать его помощь, почувствовать воздействие. Мне сказали, что в Сибили он спас мне жизнь, но тот день я совсем не помню.

— Не чувствовала ли ты когда-либо от него холод, тепло, жжение или покалывание?..

Пакс прикинула, стоит ли рассказывать о том, как что-то кольнуло ей руки, когда она впервые взяла медальон Канны, но в присутствии жреца ей не хотелось говорить ничего лишнего. А что касается острого укола в грудь перед тем, как рота попала в засаду в лесу, — так ведь это могло и показаться из-за усталости и духоты перед грозой. В общем, Пакс отрицательно покачала головой.

— Если все же ты вдруг почувствуешь что-то непривычное, странное, постарайся сообщить об этом одному из нас, — сказал паладин, показав на жреца. — Это может быть очень важно и для тебя, и для твоих товарищей, не говоря уже о нашем братстве. А главное — не отбрасывай эти ощущения, отнесись к ним с вниманием, попытайся понять, что они обозначают.

Паладин и Маршал удалились, оставив Пакс в напряженных раздумьях. К действительности ее вернули голоса Вика и Дженитса.

— Как они тебе? — спросил Дженитс.

— Хороши, ничего не скажешь, — ответил Вик. — Одна кольчуга у паладина чего стоит. И как он умудряется поддерживать ее такой блестящей?

— Да уж этот-то знает какое-нибудь волшебное слово… Слушай, Вик, а ты хотел бы стать паладином? Представь себе, едем мы с тобой — в сверкающих кольчугах, в шлемах с забралами, на отличных конях…

Дженитс принял величественную, по его мнению, позу, чем изрядно насмешил окружающих, да и себя самого.

— Скажешь тоже, — ответил Вик. — Нет, нам с тобой это светит лишь тогда… когда Пакс за нас замолвит словечко, сама став настоящим паладином.

С наступлением темноты в штабной шатер были вызваны все солдаты из когорты Арколина, награжденные почетными перстнями за оборону форта у Гномьих гор. Одновременно к штабу, в котором собрались командиры союзных подразделений, герцог и Черный Алюред, подошли знакомые Пакс по форту солдаты Хальверика.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});