Правила чужой игры - Алексей Фомичев

– Точно, – подтвердил я незаконченный вопрос. – Твоя рота начинает отрабатывать штурм особо укрепленного пункта. И действия в закрытом помещении.

– Сколько у нас времени?

Я помедлил с ответом, прикидывая сроки. Если начало вторжения назначено на начало февраля, то мы должны раздолбать станцию хотя бы за несколько дней до этого.

– Недели три в запасе есть. Твоя рота ни на что больше не отвлекается, работает по плану, привыкает к новому снаряжению. Чтобы до автоматизма.

– Сделаем. Один вопрос, Артур.

– Давай.

Влад слез с полки, забросил полотенце на плечо.

– Почему мы?

– Потому что у тебя в роте больше всего ветеранов. Тех, кто не только прошел полную подготовку, но и имеет большой опыт. И тех, кого я знаю лично. Новички хороши, ничего не скажу, но здесь опыт. Наш опыт.

– Понятно.

– И еще. Я пойду с тобой.

Влад посмотрел на меня, кивнул и первым вышел из парилки.

– …Я тоже иду с вами, – сказал Радован, когда мы с ним после бани зашли в кабинет.

– Зачем? Одновременно со штурмом станции мы будем проводить операцию в Олдянске. Двумя ротами. Я хотел, чтобы ты взял это на себя.

– Ничего. Панов пойдет, он уже рвется на задания, думает, мы его затираем.

– С Пановым я имел разговор еще до выхода к Ягдари. Он все понимает.

– Но думать не перестает. Пусть поработает.

Я посмотрел на Караджича, пытаясь понять, что у него на уме. Не доверяет? Глупость. Переживает? Не без этого, но не то.

– Радован. Я не собираюсь переходить к себе, как только найду Ворота. Это не входит в мои планы.

Караджич растянул губы в улыбке, хмыкнул.

– А я и не думаю. Но пойду с тобой. Хочу, знаешь ли, посмотреть на инопланетян.

– И все?

Радован помолчал, глядя в окно, вздохнул. Потом перевел взгляд на меня.

– Все. Я должен знать, какая дрянь лезет в мой дом. И как с ней бороться.

Наши взгляды встретились. Караджич не шутил. Уйду я или нет, но он был намерен защищать свой мир от всякого рода пришельцев. Даже если они – плод фантазии командира. Патриот, блин!..

Все следующие дни я занимался только подготовкой рейда в Ущелье, переложив на Караджича и Панова все дела батальона. Не маленькие, осилят и без присмотра. Радовану опыта не занимать, и Драган тоже не лыком шит. Все хотел сходить на боевые, вот и пойдет.

Сам же вместе с Владом проводил тренировки на полигоне и стрельбище. Работали в полном снаряжении, с боевыми патронами, потом шли на полигон и там все прогоняли на пневматике. Основной упор делали на действия в помещениях. Там, где схватки идут на самых высоких скоростях, где на первое место выходят умение мгновенно ориентироваться в незнакомой обстановке, навык стрельбы навскидку, без прицеливания, умение без слов и сигналов взаимодействовать с другими бойцами, отточенная реакция и автоматизм действий. Там, где происходят молниеносные сшибки с противником и дело часто доходит до рукопашной. И все это – в тяжелой броне, в разгрузке с магазинами, гранатами, выстрелами к подствольнику, с РПГ за спиной…

Каждый день бойцы прыгали, бегали, стреляли, вступали в рукопашные схватки, действовали прикладом, ногами, руками, ножами. После таких тренировок на базу приезжали выжатые до предела, а после отдыха – в класс, на разбор занятий, учет и исправление ошибок.

В перерывах между тренировками я успел послать запрос на получение спутниковых снимков Ущелья. В целях конспирации, понятное дело, просил снять не одно Ущелье, а всю западную часть Зоны. Это ни у кого не вызовет подозрения. Все знают – батальон плотно работает в том районе.

Меня интересовали данные по источникам радиоизлучения. Судя по всему, пришельцы широко использовали разного рода аппаратуру и для обеспечения контроля над Ущельем, и для создания разного рода завес. Вроде тех, которые я видел и слышал, когда проходил там. Если техника работает, ее можно засечь, а это здорово поможет нам, когда мы пойдем туда.

Отослал заявку и на поддержку авиацией. Дорич обещал помочь, если выйдет заминка. Но из штаба округа пришло «добро».

Потом привезли новое снаряжение и оружие. Начали разбираться с ним, подгонять по форме, испытывать, отлаживать.

В общем, забот выше крыши. Домой даже не ездил, только позвонил Беате и сказал, что уехал в командировку. И отказался от второго визита в столицу, хотя Дорич звал, вроде должна была быть новая встреча с сенатором.

Между тем батальон жил своей жизнью. Караджич и Панов без меня сами разработали план уничтожения банд Сухана и Стуруна. И сами его реализовали. В результате Стурун остался без боевиков, а в Сухане на одного главаря стало меньше. Крота завалили, а Самас сумел уйти. Правда, как доложила агентура, ушел он тяжело раненным и сразу был переправлен в госпиталь в Ламакее. Но это уже мелочи, главное – два ключевых города на западе Зоны вышли из игры.

Через две недели пришли данные космической разведки, а следом информация от соседей – из Департамента. Как только мы получили снимки, я отправил две разведгруппы к Ущелью.

– …Они там что, шизофреников собрали? Куда столько «жучков» понапихали?

Влад бросил на стол карандаш, откинулся на спинку стула. Радован поднял голову от снимка, хмыкнул.

– Судя по карте, там по меньшей мере сорок датчиков и иных радиотехнических устройств. Как они умудряются отслеживать показатели всех?

– Элементарно, – парировал я выпад. – Компьютеры. Они отслеживают и выдают результат.

– Как же мы туда подойдем? Нас засекут на подступах…

– Для того и выясняли, что и где, чтобы… нейтрализовать. Влад, что докладывают твои разведчики?

– Пока ничего. Вокруг Ущелья никого, а дальше мы не ходили. Сам запретил.

– Запретил, – согласился я. – Рано было. А теперь, имея это, можно посмотреть, как там начинка.

Я замолчал, прикидывая детали возникшей идеи, а потом поднял голову.

– Сделаем так…

Каждый раз, когда очередная партия груза проходила «контур», по периметру металлизированной окантовки пробегали зеленоватые огоньки – работал индикатор счетчика. И высокий женский голос сообщал:

– Включение номер семь. Два живых объекта, один транспорт. Общий вес – триста двадцать семь килограммов сорок три грамма.

– Выключи ты эту говорилку, – поморщился Уверан, глядя, как к «контуру» подкатывают следующий кар.

Техник, сидевший за пультом управления установки, провел пальцем по клавише, и звук исчез. В наступившей тишине стал слышен шелест колес кара и тяжелое дыхание техников, закатывающих его.

Второй день эвакуация станции шла полным ходом. Согласно поступившему приказу, Уверану предстояло демонтировать и отправить домой больше половины всего оборудования. Оставляли самое необходимое, без чего невозможно поддерживать работу станции.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});