Том (8). Мост дружбы - Александр Казанцев

Контонэ пользовался всеобщим уважением. Его пожертвования недавно открывшемуся университету в штате Вентена создали ему славу поборника просвещения, а умелое влияние на муниципальные выборы гарантировало процветание его предприятиям. Личная же смелость и беспощадность, а также быстрая езда снискали ему уважение среди гангстеров, остерегавшихся приобретать что-либо для своей «работы» не через посредство агентов мистера Контонэ.

Вот в одной из таких контор, существовавшей на Централь-стрит под вывеской технической конторы, и должен был получить Муцикава нужные ему средства.

– Хэлло, мистер японец! Для вас все готово, и вы получите оба ваших чемодана, даже в том случае, если захотите пустить на воздух Панамский канал. Политика никогда еще не мешала коммерции.

Толстый джентльмен с вонючей сигарой в руках затрясся от смеха, приведя в движение свои бесчисленные подбородки.

– Хэлло, вы там! – крикнул он через перегородку. – Чемоданы мистера японца!

Из-за перегородки отозвались, послав «толстого Чэрри» к черту. Какой-то парень в шляпе набекрень с трудом тащил два чемодана.

Муцикава покачал головой:

– Я не возьму, извините, этот товар у вас. Я заказывал более портативные. Для моего дела не годятся такие чемоданы.

– Хэлло, Билль! Этому джентльмену надо что-нибудь более подходящее для его роста.

– Идите вы все к дьяволу! – снова послышалось из-за перегородки. – Вечно они все перепутают! Вы взяли чемоданы не с миной для мистера японца, а магнитные мины для этих «гринго-повстанцев». В следующий раз я взорву вас этими минами! Тащите их обратно!

Муцикава терпеливо дожидался.

Через полчаса явился невысокий смуглый человек с длинными прямыми волосами и забрал оба чемодана, которые едва не попали к Муцикаве по ошибке. Они были слишком тяжелы. Через стекло витрины было видно, как индеец еле тащил их.

Наконец Муцикава дождался, и ему вынесли небольшой изящный чемодан, в котором, по словам «толстого Чэрри», сидел бес, способный разнести Эмпайр-Стейт Билдинг на кусочки не больше дюйма величиной.

Агенты Контонэ брали огромные деньги за свою продукцию. Муцикава истратил почти все, чем располагал. Остались только средства, необходимые ему и Амелии, чтобы доехать до Туннель-сити. Остальное не интересовало Муцикаву.

Узенькая Централь-стрит была заполнена стоящими автомобилями. Ездить можно было лишь по середине улицы и то с огромным трудом.

Муцикава, оглядываясь, нет ли поблизости таксомотора, стал переходить улицу. Тяжесть чемоданчика почти не ощущалась. Муцикава шел бодрым, легким шагом. На душе было спокойно. Он уверен в успехе. Он шел на собственную гибель без малейшего раздумья или страха. Жажда мести была в нем сильнее любви к жизни.

План его прост: проникнуть в здание подземного вокзала, оттуда – в трубу плавающего туннеля. Затем пройти в глубь туннеля возможно дальше от берега. Идти пешком по трубе, может быть, несколько дней, чтобы в тот день, когда пойдет первый сверхскоростной поезд, в котором поедет Корнев, взорвать туннель, пустить его на дно.

Он представил себя в тот момент, когда повернет рычажок мины на взрыв. Разве поймут они, эти гангстеры, которые продали ему страшное оружие разрушения, что ему не надо никакой выдержки времени! Ему будет некуда спасаться. Он взорвет сам себя. Да, сам себя… Рука у него не дрогнет.

Муцикава вскрикнул. Небоскребы качнулись и исчезли…

Толпа мгновенно образовалась около машины задавившей человека. Шофер в мягкой шляпе набекрень с проклятием выскочил на мостовую. Еще бы! Разве допустима задержка машины самого Контонэ! Он спешит в Нью-Йорк, и ничто не может его остановить.

Мистер Контонэ сам выглянул из машины.

– Проклятый цветной! – презрительно сказал он и дал указание, как лучше вытащить из-под колес изуродованное тело.

Услужливый полисмен потянул застрявший под дверцей чемодан.

И в этот миг произошло невероятное. Немногие свидетели этого события остались в живых. Автомобиль мистера Контонэ, сам мистер Контонэ, его шофер, полисмены, труп раздавленного японца и около тридцати зевак и прохожих были разорваны в клочья. Одно колесо автомобиля, пробив толстое зеркальное стекло, влетело в окно двадцать четвертого этажа, в офис Воздушной трансконтинентальной полярной компании. Из числа служащих компании никто не погиб, так как все были уволены за неделю до случившегося.

На место происшествия были вызваны пожарные, чтобы смыть с мостовой ужасные следы катастрофы. Движение в этой части города остановилось на несколько часов. Некоторым домам грозил обвал, а стена одного из них действительно обвалилась вскоре после взрыва.

Репортеры выдумывали всяческие подробности этого происшествия и в зависимости от направления своих газет давали самые разнообразные сообщения.

Большинство газет сходилось только в одном: мистер Контонэ – глава гангстерского треста по снабжению бандитов оружием – погиб во время перевозки крупного груза взрывчатых веществ.

Глава вторая. Лунолет

Станцию эстакадной монорельсовой дороги осаждала толпа. Попасть на эскалатор не было никакой возможности. Смельчаки забирались по ажурным колоннам, но протиснуться на платформу им не удавалось, пока не отходил очередной поезд.

Все дело было в объявлении дня открытых дверей в Ракетном институте. Попавшие туда могли увидеть воочию подготовленный к полету лунолет.

К толпе подъехал комфортабельный электромобиль. Из него вышел высокий седой человек. Держался он прямо.

Следом за ним из-за руля поднялась стройная черноглазая женщина, а с заднего сиденья выбрались два мальчика. Постарше олицетворял собой «загадочную акселерацию», ростом почти сравнявшись с седым своим спутником, а младший был подвижный, быстрый, тоже темноглазый, как мать, но белобрысый. Его лицо с тонкими чертами казалось сосредоточенным, взволнованным.

Все четверо остановились перед живой стеной, преградившей им путь.

Кто-то обернулся, узнал:

– Проходите, Николай Николаевич.

– Пропустите товарища Волкова! – поддержали его другие.

Словно невидимая рука раздвинула толпу. К эскалатору, поднимавшему пассажиров на перрон, открылся проход.

Волков отвечал на многочисленные приветствия. Женщина смущенно улыбалась, а младший мальчик считал своим долгом кивнуть каждому, кто здоровался с его дедом. Старший же окидывал всех веселым взглядом, явно довольный, что все узнают его дядю, Волкова.

– Знаю я младшего-то мальчонка. Сын это инженера Карцева, того, что Мол Северный строил.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});