Серый туман - Евгений Лотош

— Ну вот, уже конструктивнее, — с облегчением вздохнул директор Индустриального комитета. — Ванюша, твоего голоса не слышу. Ты как, согласен играть в команде?

Кривая ухмылка исказила лицо Смитсона.

— Что я, тебя не знаю? Обязательно ведь кинешь, если удастся.

— Да и ты не образец порядочности, — парировал Перепелкин. — Сколько раз ты меня подставлял? Чуть что – и не ты в неурожае виноват, а я дерьмовые трактора делаю!.. Ладно, не о том речь. Нас трое, как паритет держать – как-нибудь договоримся. Каждый из нас при желании сумеет устроить стране небо в овчинку, так что обманывать друг друга не в наших интересах. Да что мы, в самом деле, на троих мир не поделим?!

— Может, и поделим, — согласно кивнул Папазов. — Как делить – еще обмозговать надо. Может, так и в самом деле лучше, чем в глотки друг другу вцепляться. Ну, а в Председатели кого?

— Да хоть кого! — отмахнулся Перепелкин. — Какая разница? Рулить все равно мы будем.

— Не скажите, Владислав Киреевич, не скажите… — покачал головой идеолог. — После десятилетий самоличного властвования Председатель – фигура. Ему просто по инерции продолжат подчиняться. Посторонние на такой пост, пусть и декоративный, просочиться не должны. Предлагаю так: пусть им станет кто-то из нас троих. Кто именно – пусть решит народ. В конце концов, полезные иллюзии нужно поддерживать. Пусть массы почувствуют себя значимыми – они выпустит пар, а мы получим передышку. Остальных же кандидатов нужно… убедить выйти из соревнования. Во избежание случайностей, так сказать. Ну, пообещать им чего-нибудь…

— Дельно, — кивнул Перепелкин. — Наверное, так и поступим. Ваня, что думаешь?

— Что глупо все, — пробурчал Смитсон. — Зря в ЧГПК взяли Шварцмана с Дуболомом. У меня от них мурашки по коже. Заявили бы, что только кандидаты в Нарпреды участвуют, и дело с концом.

— Тогда пришлось бы и остальных звать, — хмыкнул идеолог. — И получили бы мы толпу полудурков на свою шею. Тебе что, того молодого идиота, Кислицына, по правую руку не хватает? Нет уж, пусть лучше Шварцман под нашим приглядом побудет. А вот к теме переноса выборов можно бы и вернуться. Неделя осталась – что за нее успеть? Предлагаю все-таки сместить срок на две-три недели…

— Нет уж! — окрысился Смитсон. — Чтобы твои шавки по телеящику как следует успели объяснить, за кого голосовать требуется? Нахрен.

— Ну ладно, ладно! — успокаивающе поднял руки Папазов. — Я же так, на всякий случай. Тогда еще вот… ма-ахонький такой вопросик остается. А что скажут… те Хранители, когда пронюхают? А ведь они обязательно пронюхают!

— А вот здесь, — на лице Перепелкина отразилось торжество, — как раз проблем нет. Я с ними уже разговаривал.

— И что?

— И у нас нет особых возражений.

Все трое одновременно вздрогнули. Темная фигура обозначилась в тенях в углу комнаты, сделала шаг вперед, к тусклому свету лампочки.

— Мы понимаем, что страна в тяжелом положении, — Хранитель остановился, не доходя до стола пары шагов, и скрестил на груди руки. — Мы полагаем, что ситуацию необходимо срочно стабилизировать, и выборы правителя сейчас совсем некстати. Однако их отмена может негативно повлиять на отношения с Сахарой, чего допускать нельзя никак. Выборы должны состояться при любом раскладе. Предлагаемый уважаемым Семеном Киреевичем триумвират… достаточно любопытен. Мы не собираемся мешать вам.

— То есть вы развязываете нам руки? — секретарь по идеологии напряженно всмотрелся в излучающую почти физический холод фигуру. — Вы не станете возражать против давления на прочих кандидатов? Против устранения… нежелательных элементов?

— Мы собираемся предоставить событиям возможность развиваться естественным путем, — Хранитель многозначительно улыбнулся. — А там посмотрим.

Он сделал шаг назад, второй, его фигуру окутало размытое облако. Мгновение – и неожиданный гость исчез. Министр продовольствия со свистом втянул воздух сквозь сжатые зубы.

— Ну, смотри, Владик, — пробормотал он сдавленно. — С огнем играешь. И нас прямо в самое полымя тянешь…

— Жизнь такая, — пожал плечами уже пришедший в себя директор Инкома. — Кто обещал, что будет легко? Так ты с нами или нет?

— С вами, с вами… — Министр продовольствия недовольно мотнул головой. — Хотел бы я только знать, на что они собираются «посмотреть»!

04.11.1582, воскресенье

Олег откинулся на спинку стула, саркастически улыбаясь вопреки собравшемуся в желудке холодному и тяжелому комку страха. Вот бы посмотреть на них при свете! Впрочем, вряд ли я получу от их вида эстетическое удовольствие, знаете ли. Обвисшие подбородки, заплывшие глаза, толстые животы, блестящие лысины… Что там еще может иметься у Важных Персон в нашей стране, особенно у Очень Важных Персон, как Перепелкин со Смитсоном? Некогда им за фигурой следить, надо делами государственной важности заниматься.

Свет от торшеров неприятно бил в глаза.

— А если нет? — сказал он, стараясь, чтобы голос звучал как можно безразличней. — Почему вы решили, что я захочу остаться бессловесной игрушкой в ваших руках? У нас всеобщие прямые равные выборы, которые еще никто не отменял, насколько мне известно. А ваши советы, мягко говоря… м-м-м, не укладывается в эти рамки. Нет, не думаю, что мне нравится ваше предложение.

— Молодой человек! — голос за границей светового круга начал раздражаться. — Вы, кажется, забываетесь! Мы не даем советов, пора бы уже понять. Сейчас мы – высшая власть в государстве, нравится оно вам или нет, и мы не рекомендуем, а приказываем! Будьте добры подчиняться, если не хотите крупных неприятностей!

— Например? — с интересом спросил Олег. — Если я правильно понимаю, прежде всего вам придется снять меня с дистанции под надуманным предлогом.

— Именно так мы и поступим, — значительно проговорил его собеседник из тени. — Только зачем же под надуманным? Уж кому-кому, а вам-то хорошо известно, что нет на свете ангелов. Например, ваша прошлогодняя внебрачная связь с…

— При чем здесь моя связь? — перебил Олег. — Заведи я хоть двадцать любовниц сразу, они не являются формальным поводом для дисквалификации. Боюсь, что…

— И правильно делаете, что боитесь, — в свою очередь прервал его Глас-Из-Тени. — В гражданском кодексе до сих пор есть статья, карающая за внебрачные связи. Не слишком строго, штраф да пара месяцев общественных работ, но вас мы даже на работы отправлять не станем. Хватит штрафа, чтобы исключить вас из списка кандидатов на совершенно законном основании. Так что правильно боитесь, гражданин Кислицын!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});