Мясник - Мария Барышева

Вита не знала, что тот же «представитель правоохранительных органов» час спустя, сменив черное пальто на короткую потертую куртку, сидел на перевернутом ящике неподалеку от Покровского собора и о чем-то разговаривал с ее старым знакомым Трофимычем. Они говорили долго, разбавляя разговор принесенной «представителем» водкой, а после разговора собеседник Трофимыча вернулся через парк к своему «джипу» и помчался в клинику на другой конец города — навестить человека, которого так хотела с помощью Виты найти Наташа, и искать которого сама Вита теперь считала делом почти безнадежным.

Вита не знала, что в течение этих трех дней несколько молодых людей безуспешно перетряхивали весь Волжанск, пытаясь найти некоего Вадима Семагина, журналиста из газеты «Волжанские ведомости». И уж тем более не знала, что Вадим, получив от нее деньги, в тот же вечер отправился с одним приятелем в бар, где познакомился с очень симпатичной девушкой по имени Аня и почти неделю провел в ее квартире, выйдя на улицу только один раз — в первое утро, чтобы позвонить из автомата на работу и сказать, что серьезно простудился.

Вита не знала, что все эти три дня за всеми ее передвижениями внимательно и умело наблюдает худощавый молодой человек интеллигентного вида, острым и хищным взглядом подмечая каждую деталь и занося в реестр своей памяти лицо каждого человека, с которым она встречалась, заговаривала или на которого просто обращала хотя бы малейшее внимание. Молодой человек «своим» был известен под кличкой «Ян», реже «Лях», он не употреблял алкоголя, усиленно интересовался женщинами, о чем знали все, а также мальчиками в возрасте десяти-тринадцати лет, о чем не знал никто. Следя за Витой, он тщательно, в деталях и красках продумывал различные варианты ее допроса или убийства, если этого потребует Виктор Валентинович, и каждый вариант получался лучше предыдущего — Ян был человеком творческим. Но Ян, в свою очередь, не знал, что периодически и за ним самим приглядывают и весьма искусно.

Ничего этого Вита не знала.

* * *

— Ну, молодые люди, чем порадуете? — спросил Баскаков, откидываясь на спинку кресла. Схимник облизнул губы и поставил на стол пустую рюмку.

— Я пока ничем. Семагина не нашли, девочка на звонки не отвечает, дочь Матейко улетела в Москву.

— Ну, Семагин — это невелика потеря, найти его надо больше для страховки, — Баскаков задумчиво посмотрел в окно, на фонари возле соседского особняка, с трудом пробивающиеся сквозь ночную зимнюю черноту. — Как найдете — аккуратненько с ним побеседуете насчет одношкольницы его — приходила ли и если да, то что спрашивала. И все. Лишнего нам не надо. И так уже на нас счет хороший, да, Ян?

— Я уже обосновал свои действия, Виктор Валентинович, — заметил Ян, болтая ложечкой в чашке с кофе. — Вашим указаниям они соответствовали, и вы их одобрили.

— Да не к тому я, — досадливо поморщился Баскаков, и Сканер, который с самого начала «совещания» сидел молча и неподвижно, не делая попыток выпить свой коньяк, вдруг потянулся, схватил рюмку и опрокинул ее в рот, и Схимник посмотрел на него с усмешкой. — Ладно. Что есть по этой девке, Кудрявцевой?

— Вот наши наработки, — Ян поправил очки и выложил на стол папку, из которой достал несколько фотографий и Баскаков. — Вот она, наша киса.

Виктор Валентинович просмотрел снимки и удивленно взглянул на Яна и Схимника.

— Это одна и та же?

— Да, — ответил Ян, — просто девочка любит разнообразие, видите — то в представительном виде, то замученная жизнью неудачница, то вообще не поймешь что. Это легко объясняется местом ее работы — Кудрявцева из «Пандоры». Веселая конторка. Чем они мне нравятся, так это тем, что основной упор там делается не на технику, а на человеческие мозги, то есть расходы небольшие, а работа все же качественная. Очень важен человеческий фактор и…

— Из «Пандоры»?! Так ведь это ж… — Баскаков осекся и зло посмотрел на одну из фотографий. — Ты смотри, под самым носом, значит, пристроилась?! Она командировочная или из обслуги? Что Гунько говорит о ней?

— Говорит, командировочная, но с амбициями, работает плохо, неумело и чуть что — за спину любовника прячется — Одинцова, одного из основателей фирмы, бывшего главного.

— Гунько — идиот, — негромко заметил Схимник, — а кроме того… как это… пристрастен в оценке. Среди своих коллег она считается хорошим работником. Не супер, но трудится добросовестно, с фантазией. Занятная бабенка. С девяносто восьмого она у них.

— Ну, не знаю, — отозвался Ян слегка обиженно и положил перед Баскаковым несколько листов печатного текста. — В любом случае, вот ее досье, которое передал вам Гунько. Далее, вот отчет о ее передвижениях, — он положил сверху еще пачку листов, потолще. — Пока у нас нет возможности побеседовать с Семагиным, но в область ваших интересов она больше не лезла — Костенко единственная точка пересечения. Вот наш разговор с Костенко, — на столик аккуратно легла маленькая аудиокассета. — Я считаю, что изначально целью беседы, для которой Кудрявцева пригласила ее в «Княжну», были именно письма, о которых вы упоминали, и выяснение обстоятельств смерти редактора «Веги ТВ» — это видно из построения разговора. Но по какой причине она добывает эту информацию, пока не знаю. Странный момент — Костенко сказала, привожу дословно: «Она знает об улыбке».

— Понятно, — хмуро сказал Баскаков, просматривая бумаги.

— Если бы вы нам больше рассказали о письмах, возможно мы и узнали бы больше, — сказал Схимник. Встав, он снял пиджак и положил его на соседнее кресло. Сегодня он был одет просто — серые слаксы и черная футболка, в отличие от Яна, облаченного в дорогую серебристо-серую «тройку». Сев, Схимник закурил, и Сканер, взглянув на его обнаженные руки, а потом переведя взгляд на спокойное лицо, вздрогнул — ему вдруг показалось, что сейчас эти крепкие руки протянутся к нему и схватят за шею. К этому времени он уже знал, что и симпатичный интеллигентный Ян не одного человека отправил на тот свет, но Яна он боялся куда как меньше, чем Схимника. Кроме того, Ян относился к нему совершенно индифферентно, от Схимника же исходила темная ненависть, Сканеру непонятная и оттого еще более страшная.

— Тех сведений, что я дал, вам вполне достаточно, — раздраженно бросил Виктор Валентинович. Его лицо резко осунулось, у губ залегли складки. Он пытался сообразить, откуда у Кудрявцевой эти сведения. Почему Колодицкая — ведь прошло два года?.. Письма… почему они вдруг так резко всплыли? Где она могла их видеть? У кого? Когда? Кому он их направлял в последний раз? Что делать? Трясти девку сейчас же или поводить еще?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});