Империя боли. Тайная история династии Саклеров - Патрик Радден Киф

это можно обсуждать задним числом".

К этому моменту на сайте почти все штаты Союза подали иски против Purdue. Две дюжины штатов присоединились к Массачусетсу и Нью-Йорку и подали иски против Саклеров лично. Кроме того, были тысячи других исков, поданных городами и округами, больницами, школьными округами и племенами. Когда Калифорния подала иск в начале лета, генеральный прокурор штата особо отметил отца Дэвида, заявив, что Ричард "разжег огонь". В начале того года в Стэмфорде Ричард был допрошен новым набором адвокатов. Он выглядел постаревшим и утратил часть своей энергичности. Но не похоже, чтобы он смягчил свои взгляды. На вопрос о том, должен ли он был, прежде чем выпускать на рынок наркотик и утверждать, что им реже злоупотребляют, иметь какие-то научные основания полагать, что это действительно так, он произнес отрывочное солилоквио, которое мог бы написать Дэвид Мамет: "Я думаю, что, оглядываясь назад, вы могли бы - при каждом несчастье в жизни - задать вопрос: если бы вы знали, что произойдет, что бы вы сделали, разве вы не сделали бы что-нибудь, чтобы предотвратить это? Ответ: конечно. Но мы не ожидали такого события".

Отвечая на вопрос о том, что компания не проводила никаких исследований на предмет зависимости или ответственности за злоупотребление, прежде чем выпустить на рынок "Оксиконтин" как препарат, не вызывающий привыкания и не подверженный злоупотреблению, Ричард размышляет: "С течением времени, возможно, это была бы хорошая идея. Возможно, это предотвратило бы некоторые... некоторые несчастья. Но это умозрительно. Я не знаю".

В том же месяце, когда Ричард давал показания, компания Purdue заключила мировое соглашение с одним из штатов, согласившись выплатить Оклахоме 270 миллионов долларов, большая часть которых пойдет на финансирование центра по изучению и лечению наркомании. Вероятно, Саклеры считали, что у них не было выбора: была назначена дата судебного разбирательства, и предполагалось, что оно будет транслироваться по телевидению, а свидетельские показания могли бы нанести ужасный ущерб компании Purdue. Кроме того, присяжные непредсказуемы. Известно, что они выносили запредельные приговоры в делах с участием сочувствующих истцов-мам и ответчиков-корпораций. Тем не менее, в своем заявлении Саклеры дали понять, что сделка в Оклахоме не является жизнеспособной "финансовой моделью для будущих обсуждений урегулирования".

"Вы говорите о двух тысячах дел", - сказала Мэри Джо Уайт. "Сколько времени уйдет на то, чтобы пройти через систему?" Семья не хотела бороться с этими делами по отдельности, да и вообще бороться с ними, если уж на то пошло. На протяжении почти четверти века Саклеры процветали благодаря своей способности не передавать дела в суд. Теперь клан хотел получить то, что Уайт назвал "глобальным разрешением" . Компания Purdue, по данным сайта , должна была предстать перед очередным судебным процессом, который начнется в октябре в Огайо, если только им не удастся заключить сделку раньше.

Поэтому Дэвиду Саклеру было поручено отправиться в Кливленд и на сайте сделать предложение от имени семьи. На встречу, которая проходила в здании федерального суда в центре города, собралось около десяти генеральных прокуроров штатов. Дэвид и его команда юристов представили свое предложение. Штаты подавали свои иски по отдельности, но Саклеры предложили общее решение, которое охватило бы всех истцов по разным искам. Концепция, которую изложили Дэвид и его команда, заключалась в том, что Саклеры откажутся от контроля над Purdue и превратят компанию в общественный фонд, а семья пожертвует крупную сумму денег на борьбу с опиоидным кризисом. В обмен на это Саклеры получат иммунитет от "всей потенциальной федеральной ответственности", связанной с оксиконтином. Это была грандиозная сделка, единый договор, который должен был решить все дела разом и обеспечить Саклерам душевное спокойствие от осознания того, что они не проведут остаток своей жизни в судебных тяжбах. Почти сразу после того, как предложение было сделано, его условия просочились в прессу. Волна заголовков возвестила об этом: "Purdue Pharma предлагает 10-12 миллиардов долларов для урегулирования претензий по опиоидам".

Эта сумма казалась действительно значительной - гораздо больше, чем все те, о которых говорилось в прошлом. Возможно, ее не хватит, чтобы полностью покрыть расходы, связанные с опиоидной эпидемией, но она составит львиную долю оставшегося состояния Саклеров. На первый взгляд, это предложение означало крупную победу Моры Хили в Массачусетсе, Летиции Джеймс в Нью-Йорке, адвоката Майка Мура и всех многочисленных истцов и их адвокатов. Но по мере того как выяснялись подробности предложения Кливленда, предложение Саклеров оказалось более сложным и гораздо менее эффектным. План заключался в том, чтобы Purdue объявила о банкротстве, а затем была преобразована в "общественно-полезный траст" . По словам юристов Purdue, траст включал бы в себя более 4 миллиардов долларов на новые лекарства для лечения зависимости и борьбы с передозировками, которые были бы предоставлены в качестве натурального дара. К ним добавились бы еще 3-4 миллиарда долларов от продажи лекарств той версией Purdue, которая выйдет из банкротства в качестве общественного траста. Таким образом, личный вклад Саклеров составил бы не $10 млрд (и тем более не $12 млрд) , а $3 млрд. И даже эти деньги были бы не из кармана. Вместо этого Саклеры предложили финансировать свой вклад за счет продажи Mundipharma, глобального фармацевтического концерна, который продолжал осваивать новые рынки для опиоидов за рубежом. В качестве уступки Саклеры заявили, что готовы выделить еще 1,5 миллиарда долларов, доведя общий взнос до 4,5 миллиарда долларов. Но только в том случае, если им удастся продать Mundipharma более чем за 3 миллиарда долларов. Было также одно очень примечательное неденежное положение. По условиям сделки, предложенной Дэвидом Саклером, его семья не должна была признавать никаких правонарушений.

Первоначальное освещение этого предложения в прессе выглядело так, будто оно означало некую безоговорочную капитуляцию. Но Море Хили и ее адвокатам сделка показалась глубоко ошибочной. "Это шутка, - сказала главный обвинитель Хили Джиллиан Файнер. Предложение было основано на ряде серьезных непредвиденных обстоятельств, отметила Файнер. И очень важно , что Саклеры, будучи разоблаченными как образцы алчной жадности, не были готовы внести какие-либо собственные средства, помимо тех, что могли быть получены от продажи Mundipharma. (Для сравнения: только с 2008 по 2016 год семья выплатила себе почти 4,3 миллиарда долларов, вырученных от продажи OxyContin). Но и на более символическом уровне Файнера поразил тот факт, что в ходе судебного спора о том, насколько разрушительной была безудержная продажа оксиконтина, один из основных пунктов предложения Дэвида Саклера заключался в том, что после создания благотворительного фонда Purdue истцы будут собирать деньги на борьбу с опиоидным кризисом за