Тогайский дракон - Роберт Сальваторе

— Ятол, я признаю, что она чрезвычайно коварный противник и пока не допускала ошибок. Хитроумная тактика позволяет ей уцелеть, но не причиняет нам особого вреда. Ее единственная ошибка станет последней.

— Догоните и убейте ее!

— Непременно, ятол, — заверил его Шаунтиль, — Каждый ход, который она делает, прибавляет нам сведений о ней. Она может быстро маневрировать в открытой пустыне, потому что припасами их снабжает дракон. Возможно, он иногда даже переносит ее людей с места на место. Думаю, именно таким образом они вырвались из наших тисков у края плато. Однако и дракон не всесилен, а также не обладает бессмертием — мы едва его вчера не сбили. И в дальнейшем мы снабдим все города оружием, способным одолеть это чудовище. Как только мы избавимся от дракона, перестанет существовать и эта женщина с войском.

Медленно, без всякого выражения ятол Бардох еще раз повторил:

— Догоните и убейте ее…

ГЛАВА 34

ТАЙНА ЭАКИМА ДУАНА РАСКРЫТА

— Солдаты страдают от жары и жажды, — доложил чежу-лей Шаунтиль ятолу Бардоху, глядя на все, что осталось от разгромленного каравана с припасами.

На протяжении месяца после возвращения Авру Изы бехренские отряды гонялись за тогайским войском по пустыне, понимая, что не в силах догнать его, но по-прежнему надеясь подловить Бринн на какую-нибудь уловку.

Тем не менее она с людьми каким-то образом проскочила позади них и уже второй раз на протяжении последней недели напала на караван, доставляющий армии продовольствие.

— Думаю, у нее тут действуют совсем малочисленные отряды, — сказал ятол Бардох, сопровождая кивком каждое слово. — Основные силы оттягивают на себя наше внимание, а эти мелкие отряды тем временем грабят идущие к нам караваны.

— Караваны сопровождают хорошо вооруженные охранники, — заметил Шаунтиль, и без того раздосадованный Гайсан Бардох нахмурился.

— А они в силах выстоять против дракона? — рявкнул он. Чежу-лей склонил голову, признавая промах, — Нужно расширить район поисков, высылать отряды туда, где она может появиться, — продолжал Бардох, не столько обращаясь к Шаунтилю, сколько рассуждая вслух. — Нужно окружить ее со всех сторон, как в Авру Изе, только теперь нас не будут разделять городские стены!

Закончив, он вопросительно посмотрел на Шаунтиля, однако тот с сомнением покачал головой.

— Нужно действовать решительно, — стоял на своем ятол, но чежу-лей, несмотря на всю дисциплинированность, явно был не согласен с этим мнением, — Говори, что у тебя на уме! — взорвался наконец Бардох.

— Я опасаюсь любых решительных действий против той, которая способна на подобную хитрость, — признался воин. — Мы должны проявлять терпение и упорство в ее преследовании, должны вооружать людей во всех городах, мимо которых проходим, объясняя им, как необходимо действовать. Если мы оставим в каждом городе по небольшому отряду, на боеспособности нашей огромной армии это заметно не отразится. Да к тому же мы всегда можем пополнить ее ряды, если возникнет такая необходимость. Чего нельзя сказать о Тогайском Драконе: ей на территории Бехрена найти замену вышедшим из строя бойцам будет нелегко.

— Ее армию пополняют освобожденные рабы, — напомнил ему ятол Бардох. — Мы могли убедиться в этом в моем городе.

— Да, но это играло существенную роль лишь вначале, в Дариане и Праде, где наряду с Хасинтой было много рабов. Однако даже рабы наверняка задумываются, стоит ли им и дальше вместе с этой соплеменницей носиться по раскаленной пустыне. В неволе им жилось лучше, чем сейчас, даже если учесть, что дракон снабжает войско бунтовщиков припасами.

— Ты хочешь, чтобы весь Бехрен спрятался за городскими стенами, а эта мерзавка свободно разгуливала по нашей стране? — В голосе ятола явственно была слышна злоба.

— Нет, ятол! — с воодушевлением ответил Шаунтиль, — Ни в коем случае. Я хочу одного: чтобы мы не совершали больше промахов, давая тем самым Тогайскому Дракону возможность одерживать новые победы. Я верю: время — союзник Бехрена. До сих пор мы недооценивали эту женщину, тогда как она не допускала ошибок. Но рано или поздно это непременно произойдет.

— И ее единственная ошибка станет последней, — злорадно добавил ятол Бардох. — Но только если мы будем готовы воспользоваться моментом. Я освобожу нашу страну от Тогайского Дракона, Шаунтиль, и буду тем человеком, который лично казнит ее на глазах ликующей Хасинты. А ты изловишь эту девку — любой ценой.

— Я это сделаю, ятол.

Гайсан Бардох бросил последний взгляд на разгромленный караван, с отвращением махнул рукой и ушел.

Шаунтиль облегченно вздохнул. Он понимал, что нетерпение ятола Бардоха играет на руку Тогайскому Дракону.

Однако он — чежу-лей, поклявшийся защищать жрецов-ятолов и безоговорочно выполнять их приказы, поэтому вынужден и на сей раз подчиниться.

Три недели спустя их диалог почти в точности повторился возле остатков еще одного разграбленного каравана в песках к востоку от Прады.

Вцепившись пальцами в редкие волосы, Эаким Дуан уронил голову на руки. Понадобилось все его самообладание, чтобы не взвыть от ярости!

Авру Иза. Тогайский Дракон захватила город, а затем ушла из него, прорвавшись сквозь кольцо армии ятола Бардоха!

А теперь Бардох и Шаунтиль гоняются по открытой пустыне с двадцатью пятью тысячами солдат за этой неуловимой, словно призрак, тогайранкой. Проходя мимо городов и оазисов, бехренская армия истощает их запасы.

Чезру понимал, насколько опасна эта игра. Чем дольше тогайру удается ускользать от преследователей, тем более наглыми они становятся, а решимость его армии тает с каждым днем, проведенным измученными солдатами на убийственной жаре.

— Я пошлю их обратно в Тогай, с тем чтобы они оставляли позади себя лишь выжженную землю, — сказал он, обращаясь к новому помощнику, одиннадцатому со времени гибели Мервана Ма. Этот худощавый молодой человек, как ему и было строжайше приказано, не кивал и не произносил ни слова. Он находился здесь только для того, чтобы слушать. — Это заставит Тогайского Дракона вернуться в степи в отчаянной попытке спасти хотя бы часть страны!

Увы, даже произнося эти слова, Чезру не был искренен перед самим собой. Он уже предпринимал подобную попытку с Шаунтилем, однако в Тогае почти нечего было жечь и почти некого было убивать.

— Да падет на нее проклятие Бога! — выругался Эаким Дуан. Его помощник широко распахнул глаза. Чезру посмотрел на него с явным отвращением, — Убирайся, идиот!

Тот в мгновение ока скрылся за дверью.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});