Не подбирайте бродячих котов! - Ольга Подпалова Подпалова

Я уже знаю это чувство, появившееся в душе - апатия. Она пришла после бури злости и обиды. Я уже переживала подобное после похорон сестры. И снова ловлю себя на мысли, что готова проклинать род, в котором рождена, и тот долг, что унаследовала вместе с именем.

Оказалось очень больно понимать, что никогда не буду с человеком, которого люблю едва ли не больше жизни. Еще больнее избавляться от надежд, появившихся после тех дней, проведенных в землях альдо. Сегодня отчетливо осознала, что рано или поздно придется наблюдать, как он станет мужем другой женщины и будет растить детей. Не моих. А я даже не буду иметь права показать своих чувств и слабостей. Ведь я принесла клятву быть его опорой и щитом… самым преданным союзником и верным другом. Надеюсь, мне хватит сил,чтобы улыбаться и казаться счастливой".

Реана вздохнула. "Вот тебе и счастливой конец! - с горькой усмешкой подумала девушка. - Может все они, дочери рода Хранителей, обречены так и не найти личного счастья?"

Магичка фыркнула, осознав, что такими темпами скоро надумает наличие какого-нибудь родового проклятия. А это уже явно было бы абсурдом. Впрочем, до конца тетрадки еще было много текста. Не чувствуя себя усталой, волшебница решила продолжить чтение. Каково же было ее удивление, когда следующая надпись оказалась сделана совершенно иным почерком, размашистым и явно мужским:

"Надеюсь, что после всего этого ты еще в состоянии поверить, что я тебя люблю?"

Реана почувствовала, как глупо улыбается, словно эти слова сказали ей самой. Захотелось запрыгать на кровати. Видимо, уставшая и расстроенная Хранительница забыла дневник в библиотеке, а император не постеснялся его прочитать и отписаться. Забавный комментарий вышел. Реана остро сожалела, что не может заглянуть в прошлое, чтобы наблюдать за выражением лица предшественницы, нашедшей следующим утром такую вот запись на страницах личной тетради. Впрочем, обладая хорошим воображением, волшебница могла представить, какие чувства владели бы ею. Первым наверняка было неверие. Затем - стыд, что кто-то, пусть даже дорогой и любимый мужчина, оказался посвящен в сокровенные мысли. Наверное, именно потому она сама, Реана, никогда не писала такого, ограничиваясь лишь краткими заметками о вещах, которые никак нельзя было забыть относительно магических наработок. А затем нахлынула бы волна из неверия, надежды и почти иррационально счастья, что это не розыгрыш.

Теперь следовало лишь прочесть, как события развивались дальше. Девушка надеялась, что уже такая знакомая незнакомка - Реана усмехнулась, осознав, какой каламбур получился - следуя привычке, опишет все последующее.

"Теперь я однозначно уверенна, что все сложилось замечательно. А ведь вчера готова была от стыда сквозь землю провалиться. Я даже не пошла на утренний прием, впервые за два года нарушая привычный распорядок дня. Но прибывая под влиянием столь противоречивых чувств, совсем упустила из виду, что Ваэль теперь знает, где меня можно найти. Только не ожидала его лично. Все, что происходило дальше - останется лишь в моей памяти. Не решусь теперь доверить дневнику абсолютно все. Вот только скажу, что ночевать к себе я так и не вернулась".

Реана тихонько рассмеялась, когда снизу заметила очередную запись уже знакомым мужским почерком Ваэля:

"Ты специально оставила дневник в библиотеке опять?"

А затем снова запись Хранительницы: "И не ошиблась".

Девушка фыркнула. Эти двое были счастливы, но оба явно опасались, что снова обманутся в своих ожиданиях. Реана услышала звук открывающейся в гостиной двери. "Поздненько, однако, Верема возвращается к себе", - усмехнулась волшебница, снова принимаясь за чтение. Дальнейший стиль ведения дневника тоже изменился. Хранительница древней империи все так же продолжала записывать свои идеи о разработке сложной системы щитовых чар, но уже мало уделяла времени описанию своих переживаний. Зато теперь было много записей от Ваэля. Видимо, Хранительница специально клала тетрадь в библиотеке в условленном месте, оставляя для императора краткие послания. Несмотря на любовную связь и проводимые совместно ночи, они продолжали эту игру, доставлявшую им море удовольствия. Это было их общей тайной.

Некоторое время Реана развлекалась, читая эту забавную переписку.

Она: "Лично я жаловаться не стану, а сюда могу. Я устала! Странное лето. Природа словно с ума сошла. То засуха, то наводнение. Я просто хочу выспаться, и чтобы меня никто посреди ночи не срывал с постели. Все, уже сама устала жаловаться. Полегчало!"

Он: "Кто это тебя с постели срывал?"

Она: "Арихимаг Валсии!"

Он: "Тот старичок? Тогда ладно".

Она: "Ты просто ревнивец! И заканчивай читать чужие дневники!"

Он: "Ты действительно этого хочешь?"

Она: "Конечно, нет".

Давно умершие люди казались ей такими живыми и знакомыми. Девушка искренне сопереживала их неудачам и радовалась победам, словно они были если и не ее собственными, то как минимум касались родных ей людей.

Она: "Ура! Ура! Ура! Я наконец вывела заклинание, над которым так долго билась! Это определенно стоило убитых нервов. Я гений и умница!"

Он: "Гений и умница, от твоих восторгов весь дворец спать не мог!"

Реана тихо рассмеялась, представив, чем обернулось празднование победы довольной долгожданными результатами волшебницы. Следующих десять разворотов были заполнены мелким и разборчивым почерком предшественницы, в деталях описывающей последовательность магических манипуляций для создания сложной многоуровневой защиты. Текст был в изобилии снабжен подробными рисунками и таблицами. Реана подавила желание мгновенно заняться их детальным изучением, так как понимала, что с этим стоит разбираться вдумчиво, ничего не упуская и не особо спеша.

Магичке нравилась манера, в которой она умудрялись самую сложную и порой опасную ситуацию обсмеять, найти что-то, что внушало уверенность, что все обойдется, непременно будет хорошо. Следующая пикировка этих двоих тоже оказалась довольно забавной.

Она: "Ненавижу болеть! Это самое абсурдное, что могло случиться. Фактически это ставит под удар мои способности как алхимика и врача".

Он: "А у тебя есть способности алхимика?!"

Она: "Нет, чтобы утешить!"

Он: "Хочешь, чтобы я тебя утешил? Хорошо".

Она: "Может, чаще болеть?"

Реана тихонько захихикала, но улыбка тоже увяла. Память услужливо подбросила воспоминание, как она сама расхворалась после заплыва в холодной реке, и как ее грел Шанкар, обернувшийся огромным котом. Она соскучилась по нему, это уже глупо было отрицать.

"Проклятье, она скучла даже по колкостям, которыми они обменивались при последней встрече, - девушка тяжело вздохнула. - Надо же, а ведь считала, что обсуждать им больше нечего, - она покачала головой. - Как только все это закончиться, обязательно с ним поговорю, - решила магичка и фыркнула. - Осталось лишь выжить в аномалии и разобраться в себе. Делов-то!"

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});