Изабелла, или Тайны Мадридского двора. Том 1 - Георг Борн

Изабелла встала — она была очень взволнована. Красные пятна выступили на ее бледных щеках. Она распрощалась с Марией Кристиной, гордо и холодно поклонилась королю и под предлогом легкого нездоровья вышла из залы.

Франциско де Ассизи был тем более рассержен словами своей супруги, что патер Фульдженчио довольно ловко дал ему понять, что королева положительно не станет внимать его просьбам и советам. Франциско де Ассизи хотел когда-нибудь обратиться к королеве с решительным восклицанием: gavdez!

Улыбаясь, как будто ни в чем ни бывало, проводил он свою супругу из залы и заговорил с королевой-матерью. Герцог Рианцарес заметил кое-что из маленькой сцены, происшедшей между королем и его супругой, а так как он хотел во что бы то ни стало еще более навредить Нарваэцу, то при выходе из залы, он, как бы в шутку, шепнул королю:

— Не робейте, ваше величество, мы должны помнить, что мы мужчины.

Супруг Изабеллы улыбнулся ему в ответ и остановился на минуту в раздумье.

— Рианцарес прав, мы должны знать, что мы мужчины, — шепнул он про себя, — я хочу непременно достигнуть своей цели, так как я многим обязан патерам. Мне никогда не будет предоставлено столько власти, как теперь, и я хочу ею воспользоваться.

Король направился к покоям своей супруги, желая в эту же ночь испытать свое влияние. Твердыми шагами подошел он к передней и торопливо приказал дежурному адъютанту доложить о себе королеве. Этот необходимый этикет раздосадовал его, потому что он торопился и ему некогда было подчиняться этим формальностям.

Королева хотела сперва отказать своему супругу, но потом она согласилась его принять для того, чтобы сказать ему откровенно, что она хочет царствовать одна. Притом ей было любопытно узнать, что король так торопится сообщить ей ночью после их разговора. Франциско де Ассизи переменно поклонился королеве.

— Крайняя необходимость заставляет меня беспокоить вас в такую пору, — проговорил взволнованный король, — и я никогда не прощу себе своей смелости, если она каким бы то ни было образом потревожит вас.

Любезным движением король указал на кресло, с которого только что поднялась Изабелла.

— Так позвольте и вас попросить сесть, ваше величество. Я крайне встревожена.

— Мне очень горько это слышать и потому позвольте мне говорить с вами коротко, чтобы не беспокоить вас долго.

Король говорил по-французски. Он всегда употреблял этот язык, когда был взволнован и должен был говорить быстро.

— Я пришел, — продолжал он, — для того чтобы объявить вам о своем твердом решении, а именно, что я сегодня же ночью переношу свою резиденцию в Аран-хуес. Я хочу жить вдали от Мадрида и отдалиться от вашей резиденции, так как мое влияние здесь ни во что не ставится.

Изабелла вскочила. Взглядом, исполненным изумления и испуга, смотрела она на короля, который наслаждался успехом своей угрозы.

— Как, вы хотите…

— Перенести свою резиденцию, да, намерение мое непоколебимо! Мне уже наскучило считаться пятой спицей в колеснице. Я хочу избавиться от придворных интриг. Моя привязанность к вам заставляет меня говорить вам всю правду. Это будет предметом толков при дворе, но я не могу поступать иначе и должен предпринять самые решительные меры. Я и пришел с тем, чтобы сообщить вам об этом.

Изабелла была в высшей степени взволнована и недовольна решением своего супруга, она должна была собраться с силами, чтобы перенести всю тяжесть этого удара. Это быстрое решение задело за живое не сердце ее, а только рассудок.

— Что может вас заставить отступить от вашего прекрасного намерения? — спросила она, наконец.

— Ничего, если вы называете его прекрасным.

— Я хочу знать, что могло вас побудить отделить свою резиденцию от моей?

— Позвольте мне об этом поговорить откровенно, так как оно есть, без всякой маски и без прикрас. Нарваэц не должен оставаться при дворе.

Услышав такую дерзкую и бесстыдную речь, Изабелла быстро встала.

— Этого не будет, Франциско де Ассизи.

— В таком случае мне ничего более не остается делать, как проститься с вами. Сегодня же ночью я переношу резиденцию в Аранхуес.

Король поклонился.

— Нарваэц остается? — спросил он тихо.

— Остается, Франциско де Ассизи! Я не боюсь угроз.

— Через час меня уже не будет в Мадриде. Король вышел за портьеру.

Изабелла посмотрела ему вслед с невыразимым гневом. Ничего не значащий принц, которого она сделала королем, отважился вдруг перечить ей и таким образом, какого она никак не ожидала. Она должна была выбрать между двумя, между Нарваэцем, который был верной опорой ее трона, и Франциско де Ассизи, который был для нее нулем.

Однако же Изабелла не могла скрыть в эту минуту сильного волнения, которое было вызвано перенесением королевской резиденции в Аранхуес и внезапным отделением ее двора от двора короля. Она знала, что ходят слухи о двусмысленных отношениях ее с королем. Теперь же она думала о том, до чего могут дойти эти толки, когда король вдруг отделит от нее свою резиденцию, между тем как уже почти всем было известно ее положение. Не должна ли была эта непонятная разлука подлить еще масла в огонь и дать повод к дальнейшим сплетням? Изабелла с ужасом провела рукой по лбу.

— Он не должен переезжать, я употреблю все свои силы, чтобы помешать ему, — проговорила она, — я должна поговорить с Нарваэцем, он решит, как нам поступать.

Королева позвонила.

— Попросите сюда главного министра-президента! — проговорила она с волнением.

Нарваэц был человек с железным характером. Он спал не более пяти часов в день и всегда готов был служить своей повелительнице. Тотчас же по призыву он явился в будуар королевы, порог которого он переступал в первый раз. Он предчувствовал, что дело, о котором королева спешила переговорить с ним среди ночи, должно быть особенно важно.

— Господин герцог, — обратилась к нему Изабелла, видимо, взволнованная, — через несколько минут в нашем дворце должно произойти событие, которое будет иметь тяжелые последствия, если только мы тотчас же не воспрепятствуем его исполнению. Король собирается отделить свою резиденцию от нашей и перенести ее в Аранхуес.

Нарваэц вскочил, как будто его ужалила змея.

— Король хочет переехать в Аранхуес? — повторил он в недоумении. — Это невозможно!

— А между тем он только что объявил мне об этом.

— Ни под каким видом этого не должно быть. Дайте мне полную власть, ваше величество, и я этого не допущу.

— Даю вам полную, неограниченную власть, — проговорила озабоченная королева, — делайте все, что вам покажется необходимым.