Идеальный забег. Книга 1 - Maxime J. Durand

этот раз честно.

— Отец Торке увидел Бога, когда принял свой Эликсир, — сказал Гейст, и его голос звучал так, будто он тоже в это верил. — Он думает, что мощный психотроп, типа «блаженства», может воспроизвести эффект и позволить ему получить божественное откровение. Не уверен, сработает ли это, но призрак всегда может надеяться.

— Я надеюсь, что Церера сможет решить все долгосрочные проблемы со здоровьем, прежде чем он примет большую дозу этого «блаженства», — сказал Райан. — Особенно бесплодие. Хотя, полагаю, для священника это не имеет большого значения.

— Бесплодие? — немного удивился Гейст.

— Я знаю, что безопасность для здоровья не входит в число ваших приоритетов, но поверьте мне, не принимайте собственный продукт. — Райан тщательно изучил все наркотики… только в исследовательских целях. — Помимо прочих побочных эффектов, «блаженство» действует как долговременный эндокринный разрушитель, работающий на генетическом уровне. На Геномов действует не так сильно из-за их улучшенного метаболизма, но все остальные становятся бесплодными плюс-минус через год.

— А, это? — Мортимер пожал плечами. — До меня доходили эти слухи, но, если спросите бедного старого Мортимера, это всё пропаганда Dynamis. Они не могут сделать продукт лучше, поэтому очерняют наш.

Райан посмотрел на киллера, прищурился и остановил время.

Когда оно продолжило ход, курьер схватил маску Мортимера и заглянул под неё.

Его настоящее лицо было очень похоже на лицо Лоуренса Фишберна. Та же залысина, те же мягкие черты лица, тот же взгляд Морфеуса[2].

— Эй, моя тайная личность! — возмутился Мортимер, натягивая обратно свою маску-череп.

— Ты даже не старый! — пожаловался Райан, крайне разочарованный. В худшем случае ему должно было быть за сорок! — Тебе тридцати лет сверху не хватает, чтобы быть таким депрессивным!

— Бедный Мортимер стар внутри, — ответил киллер, поправляя маску. — У него старая душа!

Скорее душа эмо-подростка в теле взрослого.

Райан уже собирался дальше издеваться над киллером, как в его куртке зазвонил телефон. Курьер вытащил его, но номера не узнал.

— «Доставка от Квиксейва», чем могу помочь? — спросил он, отвечая на звонок.

— «Рири»?

— Коротышка? — Стоп, у Лен есть телефон?

— Твоя гума[3]? — насмешливо спросил Мортимер, всё ещё раздражённый из-за выходки с маской. — Вулкан этому не обрадуется.

Уходя, Райан бросил кости в лицо Мортимеру, и они отскочили от маски хихикающего киллера. Возможно, его неосязаемость действовала только на неорганическую материю.

— «Я не могла связаться с тобой по Хронорадио», — сказала Лен. Её голос был напряжённым, встревоженным, и Райан слышал, как на заднем фоне разговаривают дети. — «Ты на острове Искья?»

— Единственной обитаемой его части, — ответил он, прислонившись к внешней стене. — Ты знаешь, что Вулкан, вероятно, записывает наши разговоры? Всё, что ты скажешь, может быть использовано против тебя в суде.

— «Я не могла ждать», — сказала она, явно не в настроении для шуток, — «мои радары зафиксировали толчки, исходящие из Ржавого города, и множество летающих объектов, движущихся в сторону острова Искья».

О? Мета вылезла из своей норы? Райан не был уверен, хорошие это новости или плохие.

Прежде чем он успел узнать детали, ему позвонил кто-то другой; и снова курьер не узнал номер.

— Извини, Коротышка, я вернусь через минуту, — сказал Райан и переключил вызов. — «Доставка от Квиксейва», чем могу помочь? Заплати за четыре взрыва и получи пятый в подарок!

— «Ты должен мне костюм, Романо».

Терновник.

— «Надеюсь, ты понимаешь, что всё…»

— …Всё, что сейчас произойдёт, будет на твоей совести, — сказал Райан одновременно со звонившим.

— «Ты думаешь, что это…»

— …игра? — Райан сказал в то же время, их слова были идеально синхронизированы. Энрике Манада замолчал по ту сторону линии; курьер задумался, не рассердился ли он. — Извини, но через какое-то время ты все эти фразы уже запоминаешь. Тебе бы и дальше заниматься садоводством, Ядовитая роза.

— «Я знаю, что это не первое твоё родео, Романо, но оно будет последним».

— Уж не знаю, используешь ли ты маркетинговый отдел для написания своих речей, но на твоём месте я бы их уволил. — Райан, однако, был польщён тем, что заработал себе заклятого врага. — Ты позвонил, чтобы обменяться угрозами? Или, может, чтобы вызвать меня на дуэль, чтобы восстановить твою поруганную честь?

— «Ничего столь старомодного», — ответил корпоративный злой гений, обдумывая свои следующие слова. — «По правде говоря, я хотел поблагодарить тебя. Ты добился успеха в том, в чём я терпел неудачу годами».

Это что-то новенькое.

— В том, чтобы выглядеть потрясающе?

— «Все вы ошибочно принимаете прагматизм за слабость», — сказал Энрике, не обращая внимания на подначку Райана. — «Ты думаешь, что мы стали добычей, потому что позволили тебе так долго оставаться безнаказанным. Ты ошибаешься. Мы просто знаем, что война вредна для бизнеса. В войне нет победителей, только проигравшие различных оттенков».

— Не уверен, что понимаю.

— «Мой отец — прагматичный человек», — объяснил Энрике. — «Он считает, что у нас может быть «разрядка» с твоим боссом, но нам с братом виднее. Вы, Августи, не государство или корпорация, с которыми мы можем сосуществовать. Вы феодальные полководцы, понимающие только язык силы. И после того, как вы осмелились напасть на наш штаб, Дон Гектор наконец решил говорить на вашем языке. Рассматривай то, что будет дальше… дружеским напоминанием снова не переступать черту».

Ого, это было зловеще.

— Это из-за костюма? Или месть за публичное унижение?

— «Нет, Романо, причина выходит за рамки этого». — Самообладание Терновника слегка треснуло, и его истинные чувства вылились через корпоративную маску. — «Мы годами пытались восстановить функционирующее общество. Сейчас мы находимся на распутье, и перед нами два видения. Тот, кто победит, будет определять, какой новый мир появится из пепла Земли… и я не могу, будучи в здравом уме, позволить Августу стать будущим человечества».

Если честно, он был прав… по крайней мере, в теории.

— Взгляни на Ржавый город, — ответил Райан, совершенно не впечатлённый. — Посмотри туда, где твои возвышенные слова встречаются с реальностью.

— «Нам не всегда удаётся сделать лучше, я признаю это, но разница между моей организацией и твоей в том, что мы, по крайней мере, пытаемся». — Ещё одна короткая пауза. — «Ты слышал о