Валерий Харламов - Максим Макарычев

Сборная СССР сразу взяла нити игры под свой контроль. Первую шайбу в первом периоде встречи провел блиставший в том сезоне Хельмут Балдерис. Затем, во втором периоде, после изящной перепасовки с Михайловым Петров провел вторую шайбу. А в третьем периоде Владимир Голиков увеличил счет до 3:0.

«Через две минуты капитан сборной ЧССР Иван Глинка “раскупорил” мои ворота, и этот успех придал хозяевам новой силы. Что тут началось! Нам нужно было выстоять в течение десяти минут. Десять минут… Какими длинными могут они казаться! — вспоминал Владислав Третьяк в своей книге «Хоккейная эпопея». — Незадолго до конца, когда чехословацкие хоккеисты предприняли яростный штурм и судьба золотых наград висела на волоске, у нас почти не осталось игроков. С тяжелой травмой покинул каток Мальцев. Шайба едва не высадила глаз Лутченко, и он тоже вышел из строя. Сердечный приступ свалил здесь же, на скамейке, Васильева… Врач метался от одного к другому. Вдобавок Билялетдинов получил двухминутный штраф».

Советская сборная в самый решающий момент игры теряла игроков. Вот где проявился настоящий русский характер. «В этом матче играл, действительно не имея никаких сил, Валерий Васильев. В третьем периоде он просто лежал на скамье запасных, пропустив две смены, а потом опять начал играть. Мы сказали Валерию, что он может отдыхать, но Васильев снова вышел на площадку, ведь из-за удара в глаз покинул лед его коллега по обороне Владимир Лутченко», — вспоминал главный тренер сборной СССР.72

«Перенапрягся сильно. Лутченко сломался, Цыганков — тоже, и решающий матч с чехами играли в три защитника. Тихонов и Юрзинов отвернулись, мы сами менялись, а нужно было обязательно в две шайбы выиграть. Сердце прилично прихватило», — вспоминал великий игрок и легендарный человек Валерий Васильев.73 Уже позже, в Москве, во время медицинского обследования на летних сборах, выяснится, что во время того памятного поединка мужественный игрок советской сборной перенес инфаркт на ногах. А всего у него таких инфарктов на льду во время карьеры было три…

Сборная СССР победила со счетом 3:1 и завоевала звание чемпионов мира. Первые два периода этой игры на советском телевидении шли в прямом эфире. Во время третьего отрезка игры в сетке вещания была запланирована программа «Время». В те годы эту программу никто и никогда не сдвигал, за исключением того самого матча в 1969 году, когда по воле Тарасова армейские хоккеисты ушли со льда и телевидение «ждало» вместе с болельщиками, когда они вернутся.

Третий период начался в 21 час 30 минут. Болела вся страна и, конечно, генсек Брежнев, который кричал, как мальчишка, в своей резиденции в Завидове и изрядно напугал домочадцев. Центральное телевидение не прервало вещание. Страна увидела в режиме онлайн ликующих хоккеистов, и даже слезы Виктора Тихонова, дебютанта-победителя, который плакал на плече у кого-то из чиновников на скамейке запасных. В те минуты от счастья плакали и хоккеисты, и миллионы болельщиков. Пожалуй, по эмоциям эти переживания людей были схожи с теми, что пришлось испытать ровно через 30 лет, когда сборная России обыграла канадцев на их родном льду в невероятно трудной игре в дополнительное время на чемпионате мира в Квебеке в 2008 году.

Эта победа окрылила огромную страну. В вечерней Москве 14 мая 1978 года в одиннадцатом часу ночи рябило от света в окнах обычных советских квартир, а кто-то за неимением в те годы фейерверков пускал в майское небо столицы зажженные газеты, смотревшиеся как падающие с неба факелы. И грянул тогда майский гром. И счастливые люди вышли на улицы, обнимаясь друг с другом.

Щедрый Леонид Ильич, пребывавший в восторге от победы советских спортсменов, распорядился удостоить особо отличившихся на негостеприимном пражском льду игроков сборной орденами Ленина и Трудового Красного Знамени. Тут Харламова ждало еще оно испытание. К ордену Ленина представили трех хоккеистов из состава сборной: Бориса Михайлова, Владислава Третьяка и Валерия Харламова. Однако в последний момент Валерия неожиданно убрали из списка. Дело в том, что он, в отличие от своих товарищей, к тому моменту не был членом партии. «Валера сильно переживал, что его сняли с награждения в самый последний момент», — вспоминала Татьяна Харламова.

Пражский чемпионат мира 1978 года многие специалисты называют местом рождения «красной машины», как долгие годы в западной прессе именовали действительно мощную советскую хоккейную сборную конца 1970-х — начала 1980-х годов. Хотя это сравнение, прямо скажем, некоторым ветеранам не по душе. В первую очередь из-за слова «машина».

Многие убеждены, что «красной машиной» советскую команду называли по цвету флага и формы. Действительно, многие иностранные игроки в интервью признавались, что когда советская команда выходила на игру в ярко-красной форме, у них сдавали нервы еще до начала игры. Красный цвет в спорте не зря именуют цветом победителей. Но в случае с «красной хоккейной машиной» эта версия не вполне точна. Дело в том, что в Северной Америке «Большой красной машиной» в 1930-е годы называли уникальную бейсбольную команду из Цинциннати, которая установила вечный рекорд, семь раз подряд становясь чемпионом США. Ее игроки, как и советские хоккеисты, носили спортивные свитера красного цвета. Так что своими истоками это красочное выражение восходит к легенде североамериканского спорта. Тем почетнее, что так окрестили советскую команду в Северной Америке, где действительно знали цену уникальным достижениям в спорте.

К слову, на кинофестивале в Каннах в 2014 году фурор произвела лента молодого американского кинорежиссера Гейба Польски «Красная армия». Родители Гейба, выходцы из Киева, переехали в Чикаго. В 13 лет Гейб посмотрел кассету, где были записаны игры советской сборной на чемпионатах мира по хоккею. Игры той самой «красной машины», о которой идет речь. «Посмотрев те матчи, я открыл для себя целый новый мир, доселе скрытый от меня, — увидел мир настоящего хоккея. Я пересмотрел кассету до дыр — никак не мог разгадать секрет игры советской сборной. И спустя какое-то время решил для себя, что не только я должен знать о могучей красной дружине, но и весь мир», — признавался Гейб Польски в одном из интервью.

Будущий режиссер учился играть в хоккей в США под руководством тренера-эмигранта из Советского Союза: «Методы нашего тренера и его философия были безжалостны и необычны: нас заставляли ходить на руках и делать кульбиты на льду, мы катались, посадив на плечи товарища по команде. А главное, тренер поощрял творческую инициативу и учил нас ощущать себя командой. Большинство чикагских команд не принимали его всерьез. Но именно он заставил меня полностью переменить свои взгляды на спорт. Я стал изучать старые киносъемки советского хоккея, и то, что я увидел, открыло мне глаза. Советский хоккей оказался на удивление креативен. Хоккеисты двигались подобно единому организму, и это более походило на вид искусства, чем на спортивную игру. Мне захотелось так играть!»

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});