Попала!. Дилогия (СИ) - Чернованова Валерия Михайловна

И самой счастливой.

Глава 27

Следующие несколько недель выдались богатыми на события. Особенно для моего… Как я тогда выразилась? Да, точно – любовника. Редфрит с головой ушел в королевские заботы, променяв романтические вечера со мной на «жаркие свидания» со своими подданными. Советниками, магами, генералами. Всем от его величества что‑то было надо.

Но мне принадлежали хотя бы его ночи.

С подачи короля было подписано мирное соглашение с чудными народами, которых теперь официально запрещалось называть презренными или Дикими. Также он вплотную занялся вопросом рабства и, несмотря на недовольство знати, все‑таки добился его отмены. Впрочем, роптали треалесцы недолго и особого сопротивления не оказывали. Понимали, что в долгу перед чудными созданиями за своевременную помощь. Бесценную для этих земель, для целого мира.

Арайна снова спасла нам с Редфритом жизни.

Дух исчез, словно его и не было. Усыпленный заклинаниями, погрузился в долгожданное забытье (надеюсь, что вечное), и мы наконец вздохнули свободно. Природа оживала, каждый день радуя глаз новыми красками. Со всех уголков Треалеса гонцы несли в столицу обнадеживающие известия. Снова колосились поля, обещая по осени богатый урожай. Не было больше падежа скота, и земля не роптала, разрываемая на части древней напастью. Что же касается Средиземья, в которое нас с его величеством пригласили скрепить мирное соглашение шумной попойкой… ну то есть торжественным приемом, – оно было прекрасно, как прежде. Стало таким, каким я его запомнила, когда впервые шагнула за завесу.

Пирушка в поселении накаи выдалась славной. От местного алкоголя я быстро захмелела, расслабилась и стала еще добрее. Настолько, что даже перекинулась парой фраз с одним желчным чешуйчатым типом – Хемериком.

– А я говорил! – потрясая в воздухе пальцем, надменно заявил жрец. – Тебя, девочка, нужно было класть на жертвенный камень. А Арайна? Упрямая и своенравная! Никогда не слушает старших.

– Одна бы я с духом не справилась, и вы это знаете.

Жрец недовольно причмокнул губами (не любил он, когда ему возражали) и отвернулся, давая понять, что и так уделил мне достаточно своего бесценного внимания.

Я же говорю, желчный старикашка.

Прощание с накаи было тяжелым. Пусть расставались мы не навсегда, но уйти все равно было сложно. Мысленно я не переставала себе повторять, что еще обязательно встретимся. Тем более раз уж было решено налаживать дружественные и торговые отношения. Будем кататься друг к другу в гости.

Стопудово.

– Спасибо за все, что для нас сделала, – тепло обняла принцессу.

– Это вам спасибо. За вашу храбрость и силу. – Арайна ответила на мои объятия, от всего сердца. Так, что у меня после этого еще час ребра болели…

И сердце тоже ныло, когда отпускала своих малышек. Маги закончили то, что Мильдгита так и не завершила, – освободили фей и Лео. По всему королевству проходили освободительные кампании. Каждый день, избавленные от рабских меток, домой возвращались феи и накшерры. Я лично проследила, чтобы Эмму и Аммию отпустили одними из первых. Представляю, как на меня зла Алана Тешен. Ну ничего, как‑нибудь проживет и без эссенции.

О рабынях Мильдгиты тоже не забыла. Бедняжки достаточно натерпелись от ведьмы и заслуживали как можно скорее вернуться в родные земли. Снова зажить той беззаботной жизнью, которой их лишили.

– Можно мы будем вас навещать? – шмыгала носом моя любимая пятерка.

Вернее, шестерка. Лео был рядом и тоже честно боролся со слезами.

– Не можно, а нужно. Я всегда вам буду рада и очень надеюсь, что вы меня не забудете.

Феи дружно ахнули, а Лиа от переизбытка чувств даже потеряла сознание.

Классика.

– Как вы могли такое подумать?!

– Мы? Никогда!

– Мы с вами… с вами… навсегда‑а‑а…

И они снова заревели. Но что с них взять? Феи.

Редфрит стоял в стороне и терпеливо наблюдал за этим трогательным действом, а когда чудные создания скрылись за завесой, подошел ко мне и кивнул на запрыгнувшего мне на руки перевертыша.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Не хочешь его кому‑нибудь подарить? Или отпустить. Уверен, ему понравится в Средиземье, будет жить с твоими феями.

Миура идея тирана явно не впечатлила. Возмущенно фыркнув, малыш демонстративно отвернулся, уткнувшись мордочкой мне в руку.

– Подарить? Отпустить? Даже в мыслях не было, – лишила я надежды его величество. – Наоборот, подумываю о том, чтобы подобрать Миурчику пару. В общем, девочка ему нужна. Потому что он уже большой мальчик. Ну, ты понимаешь… Как там обстоят отношения с господином Кощеем… вернее, Лундваром Бессмертным? Мы теперь совсем не дружим с Сетхэйном или они в качестве извинения согласятся прислать для Миура подружку?

Покосившись на вольготно устроившегося в моих руках зверька, Галеано ничего не ответил, но я‑то знала, что обязательно своего добьюсь.

Его величество решил взять пример со своей половинки и тоже с упрямством барана шел к заветной цели – долгожданному разводу. Кто бы мог представить, что восстановить мир между Треалесом и Средиземьем будет гораздо проще, чем снова стать свободным. Советники, не переставая, ставили Редфриту палки в колеса, а маги пугали, что боги не примут развода. Ну и, конечно же, всем скопом напоминали, что в этом случае править династии Галеано осталось недолго.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Дурацкий закон! Кто его вообще выдумал?

Всякий раз, когда о нем вспоминала, меня охватывало негодование.

– Один из моих венценосных предков. Чтоб ему не спалось на том свете… – мрачно проговорил Редфрит. – Его сын, в то время кронпринц, делал все возможное, чтобы не жениться, а его величеству не терпелось увидеть внуков. Вот и поставил ультиматум: или обзаводишься наследником до тридцати пяти, или забудь о троне. Со временем ультиматум превратился в закон, которому следовали не одно столетие.

– Да уж, удружил твой венценосный предок.

И Даниэла.

Я даже подумывала предложить Реду плюнуть на все и махнуть на Землю, но так и не поделилась с ним своей грандиозной идеей. Вдруг не получится? Это я чужачка и теоретически могу вернуться обратно. А если с Редфритом не сработает? Меня выбросит домой, а он здесь застрянет?

Не надо мне такого счастья.

Я боялась рисковать. Да и, если уж совсем по‑честному, мне хотелось быть королевой. Я полюбила этот мир, полный магии и чудес. Мне нравился Треалес, я обожала Хельвиву с ее мощеными улочками и маленькими магазинчиками. Здесь меня ждала совсем другая жизнь. Яркая, необычная; возможно, непростая. Но именно ее я хотела прожить.

Вместе с тем, кого полюбила.

Вот только дома остались родители, за которых болело сердце. Я думала о них каждый день, с грустью и тоской. Редфрит видел, как сильно переживаю, что воспоминания о семье не отпускают, и придумал, как успокоить моих близких. Связался с Арайной, а та отыскала Шептуний и попросила проделать то же самое, что двадцать один год назад они проделали с моей мамой.

С помощью сестер я явилась во сне родителям и бабушке. Рассказала о том, что со мной было, и заверила, что нашла свое место в жизни и своего мужчину. Заглянула на минутку также к Пете, пожелав ему найти свое счастье и свою половинку.

Надеюсь, они поймут, что одинаковые сны, приснившиеся сразу всей семье, а заодно и несостоявшемуся зятю, – это не просто полет фантазии, а моя им весточка из другого мира.

Вскоре после того, как была спета колыбельная для древнего, Велебор начал паковать вещи. Нет, возвращаться в Сетхэйн не собирался – ничего, кроме казни, его там не ждало.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Ну и куда отправишься?

Я все‑таки его простила. Не сразу, но сумела отпустить обиду. Велебор был заложником долга, капризов своего владыки, но даже это не превратило его в убийцу.

– Пока не знаю, – безразлично пожал плечами посланник. – Доберусь до Айсории, сяду на первый попавшийся корабль и просто уплыву.