Адъютант его превосходительства - И. Болгарин

Кольцов в сопровождении солдата вошел в комнату, не спеша спокойно огляделся.

Головы сидящих медленно повернулись к нему. Капитан – видимо, самый старший здесь, – прищурясь, оглядел Кольцова, на мгновение с недоумением задержал взгляд на его офицерском плаще без погон и сквозь зубы спросил фельдфебеля:

– Как он оказался на территории станции?

– Не могу знать, ваше благородие! – вытянулся фельдфебель.

Тогда капитан резко повернулся всем телом к Кольцову и так же сквозь зубы спросил:

– Документы какие-нибудь имеются?

Кольцов покровительственно усмехнулся:

– Конечно, господин капитан!

Он расстегнул плащ, под ним блеснули адъютантские аксельбанты. И тот­час все сидящие в комнате многозначительно переглянулись. А капитан на­чал загипнотизированно подниматься со стула.

Кольцов с изящной небрежностью достал из нагрудного кармана мундира удостоверение, протянул его офицеру.

– Прошу, капитан!.. Жарковато у вас, однако. – И он деловито стянул с себя отсыревший плащ.

Все присутствующие в комнате на мгновение застыли.

Кольцов спокойно стоял и ждал, когда капитан вернет ему удостовере­ние. Сверкающие аксельбанты, большие цветные шевроны на рукавах мундира и шитые золотом погоны придавали ему такой внушительный и строгий вид, что никто не удивился, когда капитан торжественно и радостно объявил:

– Господа, знакомьтесь! Старший адъютант его превосходительства гене­рала Ковалевского капитан Кольцов.

Загремели стулья. Все присутствующие в комнате вскочили. А фельдфе­бель, уже давно стоявший навытяжку, угрюмо скосил глаза на солдата-кон­воира и хрипло прошептал:

– Пшел вон отсюда!

– Солдат неловко схватил винтовку за ремень, повернулся и, согнувшись словно под тяжестью вины, на цыпочках, изо всех сил стараясь оставаться незамеченным, вышел, вернее, выкрался из комнаты.

– Присаживайтесь, господин капитан! – услужливо предложили Кольцову сразу несколько человек, а капитан с прической «под бобрик» гостеприимно пододвинул к нему свое кресло: – Вот сюда, пожалуйста, здесь удобнее и светлее!»

Кольцов великодушно принял предложение, сел, по-хозяйски откинулся на спинку кресла, достал портсигар, закурил и, не мешкая, перешел к делу:

– Итак, доложите, господа, как подготовились к прохождению литерного! Капитан с прической «под бобрик», не заставив ждать себя, расстелил

перед Кольцовым большую карту станции.

– Здесь, господин капитан, мы выставили три поста. – И он указал участок на карте. – К станции здесь примыкают пустыри, и такая мера пре­досторожности не будет излишней. Часовые стоят на расстоянии прямой ви­димости.

– Очень хорошо! – довольно кивнул Кольцов и небрежно указал дымящейся папиросой на другой участок карты: – А здесь что?

– Тоже пост. Охраняется выходная стрелка… А здесь вот стоит эшелон с лесом. Направляется в район Ростова.

– Не задерживайте его, господа. Места под Ростовом степные, леса нет, а он там сейчас крайне необходим.

– Выпустим сразу же, господин капитан, как пройдет литерный.

Кольцов поднял голову и удовлетворенно сказал:

– Что ж, господа! Из ваших сообщений мне стало ясно, что охрана пере­гона и станции у вас организована отлично. – И, сделав значительную пау­зу, добавил: – Об этом я доложу командующему.

Нетерпеливым движением руки Кольцов еще гасил в пепельнице папиросу, когда на столе с отчаянной назойливостью запищал зуммер. Пальцы Кольцова слегка дрогнули. Он посмотрел на капитана. Тот потянулся к телефону.

– Да! Слушаю!.. Так!.. Так!.. Я вас понял!.. – Капитан брона рычаг трубку и, повернувшись к Кольцову, удовлетворенно доложил:

– Господин капитан, через двадцать минут литерный поступает на наш перегон!

Кольцов встал, давая понять, что намерен заняться какими-то неотлож­ными делами, за ним поднялись и все остальные.

– Занимайтесь своими делами, господа! – небрежно махнул рукой Кольцов и, обращаясь к капитану, сказал: – А я, с вашего разрешения, пройдусь по территории станции. – Увидев, что капитан тоже берется за фуражку, Кольцов великодушно запротестовал: – Нет-нет! Вам надо находиться на месте, мало ли что! Да и позвонить из штаба могут… Я вот с караульным начальником пойду. Проверим, кстати, посты.

Кольцов надел плащ, и они с фельдфебелем вышли.

Ветер усилился. Плафоны ламп над перроном теперь уже не раскачива­лись, а плясали, как бешеные.

– Что это за состав? – спросил Кольцов у фельдфебеля, когда они спус­кались с перрона.

– Который? Тот, с лесом? Так это про него вам господин капитан докла­дывали, идет в Ростов. Задержан до прохождения литерного, – объяснил фельдфебель, почтительно поддерживая Кольцова за локоть, когда тот пере­шагивал через рельсы.

Кольцов бросил мгновенный оценивающий взгляд на стоящий чуть в сторо­не от главного пути состав. Беспорядочно изгибаясь, эшелон вытянулся вдоль станции. Прокопченный паровоз стоял под парами в нескольких десят­ках метров от стрелки, выводящей на главный путь. Дорога на этом перего­не была одноколейная, и поезда проходили по ней в одну и другую стороны, строго чередуясь. Достаточно передвинуть стрелку – и состав беспре­пятственно выйдет на главный путь, и тогда остановить его уже не сможет никакая сила.

– Ну, пройдем к составу! – небрежно кивнул Кольцов фельдфебелю. И они зашагали по рельсам к паровозу поезда.

Из окошка паровозной будки на землю густо струились мерцающие отсветы горящей топки. Паровоз изредка вздыхал, выбрасывая под колеса клубы па­ра.

– Кто идет? – окликнул часовой.

– «Казань»! – произнес пароль фельдфебель.

– «Саратов»! – ретивым голосом отозвался часовой и разрешил: – Прохо­ди!

Кольцов, строго вглядываясь в лицо часового, спросил:

– Какой твой объект?

Часовой, боясь в чем-либо преступить устав, вопросительно посмотрел на фельдфебеля.

– Говори их благородию, – разрешил караульный начала ник.

– Мой объект – вот эта стрелка, – доложил часовой.

– А там дальше есть охрана? – спросил Кольцов у фельдфебеля,

– Никак нет, ваше благородие. Там больше стрелок нет. Вот эта ведет к главному пути.

– Безобразие! – возмутился Кольцов. – Нет, вы подумайте! Они ставят караул возле какой-то паршивой стрелки, а весь главный путь до семафора никем не охраняется! Да вас за это под суд мало отдать! Ведь литерный с минуты на минуту выйдет на перегон.

– Ваше благородие, я здесь ни при чем… Мне приказали!.. – взмолился фельдфебель. – И господин капитан еще вам про эту стрелку докладывали…

– Ты все напутал, болван! – болезненно поморщился Кольцов и махнул возле самого носа фельдфебеля лайковой перчаткой. – «Приказали!» Не это тебе приказывали! Главный путь надо охранять! Сейчас же отправь этого, – он кивнул на часового, – к семафору!