Рыцарь - Джуд Деверо

Тут принесли заказанную еду, и Дуглесс неприятно поразило то, как именно были поданы блюда: без всяких церемоний их все сразу поставили на стол!

Она принялась за еду, продолжая одновременно читать туристический справочник. Кроме Беллвуда, все прочие дома Николаса оказались частными резиденциями, и публику в них не пускали! Торнвик тоже оказался частной резиденцией, но небольшая часть его по четвергам была открыта для посетите; лей. «Нынешний герцог считает, что весь мир должен приобщиться к красоте Торнвика, спроектированного его предком и блистательным ученым Николасом Стэффордом», – прочитала она в справочнике.

– Блистательным ученым! – шепотом повторила она. Значит, не «дамский угодник», как его называли когда-то, не «ловелас», не «распутник», а «блистательный ученый»!

Она закрыла справочник и подняла глаза. Над нею со странным выражением лица склонилась официантка.

– Что-то не так с вашей вилкой? – спросила она.

– С вилкой? – переспросила Дуглесс, не понимая, в чем дело. Но официантка все продолжала глядеть на Дуглесс, пока та не перевела взгляд на свою пустую тарелку: рядом лежала вилка, к которой Дуглесс и не прикоснулась, ибо ела только ложкой и ножом. – Ничего-ничего, все в порядке, просто я… – Ей никак не приходило в голову, что бы. такое сказать официантке. Она просто улыбнулась и стала смотреть свой счет. Выписанная там сумма – в средние века на эти деньги можно было бы купить, наверное, сотню обедов! – заставила ее покраснеть. Она заплатила и вышла на улицу.

И тут решила, что должна постоянно двигаться: стоит ей остановиться, и мысли о Николасе, о том, что она навсегда потеряла его, снова будут мучить ее.

Она почти побежала на станцию, чтобы успеть на первый поезд, идущий, в Беллвуд. Она должна увидеть, что там изменилось! Пока шел поезд, Дуглесс изучала справочник – чтобы хоть чем-то занять себя и не думать о своей утрате.

Теперь она отлично знала, как пройти от станции к замку Беллвуд. По меркам времени двадцатого столетия она побывала в этом доме всего лишь вчера – в тот самый день, когда узнала о казни Николаса. И тогда гид была не очень-то любезна с ней – она запомнила, что Дуглесс пыталась открыть стоявшую на охране дверь, и экскурсантам пришлось задержаться.

Дуглесс купила входной билет, брошюру с описанием маршрута и вместе с другими посетителями пошла к дому – впереди группы шла все та же женщина-экскурсовод.

При первом посещении Дуглесс нашла замок таким прекрасным, но теперь он казался ей голым, унылым и лишенным жизни. На полках над очагами не хватало серебряных и золотых тарелок, на столах не лежали искусно вышитые женскими руками скатерти, а на стульях не было красивых подушечек. Но, самое главное, в залах не сновали туда-сюда богато одетые люди, никто не смеялся, и ниоткуда не доносились звуки музыки!

Не успела Дуглесс прийти в себя из-за поразившей ее безвкусной пустоты в убранстве дома, как толпа экскурсантов уже ввалилась в комнату Николаса. Дуглесс, отойдя в сторонку, смотрела на портрет Николаса и слушала то, что говорил гид. Теперь ее рассказ был иным, очень и очень отличным от прежнего!

Казалось, экскурсоводу не хватает прилагательных в превосходной степени при описании Николаса.

– Он был подлинным представителем эпохи Возрождения, – рассказывала экскурсовод, – но во многом значительно опередил свое время. Спроектированные им великолепные здания до сих пор служат образцом зодчества. Он добился огромных успехов и в области медицины, написал книгу о профилактике болезней, которая, если бы к ее рекомендациям в должной мере прислушивались, спасла тысячи человеческих жизней!

– А о чем, собственно, эта книга? – спросила Дуглесс. Гид, явно припоминая неприятный эпизод с открыванием двери, смерила ее тяжелым взглядом, прежде чем ответить:

– Ну, если говорить в целом, речь в ней шла о том, что врачам и акушеркам следует тщательно мыть руки. А теперь, с вашего позволения, мы осмотрим…

На этом Дуглесс рассталась с экскурсией и, выйдя из замка опять через калитку с надписью «Вход», направилась к библиотеке. Библиотекарша, взглянув на нее, с улыбкой спросила:

– Книги из собрания Стэффордов?

– Да, – ответила Дуглесс. Для всех людей здесь не прошло и суток с тех пор, как она побывала в городке в прошлый раз!

Весь остаток дня она провела за чтением книг по истории. Теперь в них буквально любая информация подавалась совершенно иначе. Она встречала в книгах имена людей, которых знала и успела полюбить. Для остальных читателей они, вероятно, были всего-навсего именами, упоминаемыми в исторических сочинениях, но для нее – живыми людьми, из плоти и крови!

Сообщалось, что, пережив трех своих супругов, леди Маргарет больше не вышла замуж и дожила до семидесяти с лишним лет.

Кит женился на крошке Люси, и в одной из книг говорилось, что Люси была весьма щедрой в благотворительных делах и покровительствовала художникам и музыкантам. Кит благополучно управлял поместьями Стэффордов, пока в возрасте сорока Двух лет не умер от болезни желудка. Поскольку у него с Люси детей не было, графский титул и все земли перешли Николасу.

Читая о Николасе, она даже дотрагивалась пальцами до напечатанных в книге слов, как если бы этот жест мог приблизить его к ней. Прочитав о том, что Николас так никогда и не женился, она почувствовала, что глаза ее наполнилось слезами, и быстро смахнула их с ресниц.

Николас дожил до вполне почтенного возраста – шестидесяти двух лет и за свою жизнь сделал массу замечательных вещей. В книгах детально расписывались красота и самобытность спроектированных им зданий. «Использование им в зодчестве стекла надолго опередило эпоху», – замечал один из авторов.

В одной из книг повествовалось о том, что собой представляли медицинские новации Николаса, в частности, его крестовые походы против грязи, борьба за чистоту. «Если бы его советам в достаточной мере вняли, – сообщал автор, – то основы современной медицины оказались бы заложенными несколькими столетиями ранее».

«Намного опередил свое время!» – утверждалось по поводу различных вещей в разных книгах.

Дуглесс откинулась на спинку кресла. Значит, нет больше никаких упоминаний об Арабелле Настольной! И никакой высосанной из пальца и вычитанной из чьего-то дневника истории о том, каким бабником был некогда Николас! И ни слова о предательстве! И ничего о заговоре, в котором участвовали его супруга и его друг! Самое же главное – никакой казни!

Она покинула библиотеку, когда ее уже собирались закрывать, и поехала назад, в Эшбертон. Ее номер в гостинице все еще оставался за нею, и в шкафу висели ее тряпки.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});