Говорящие с... - Мария Барышева

   - Какие собаки? - рассеянно удивился он, и Эша заметила, что его взгляд успел стать отвлеченным, будто ее, Эши Шталь, вовсе не было за его столиком. Очевидно личные проблемы Глеба были более глубоки, чем ей показалось вначале.

   - Ты разве не видел собак? Ты решил, что я забралась на тополь ради панорамы?

   Глеб, слегка оживившись, сказал, что женщины иногда совершают странные вещи, после чего сообщил, что, кажется, видел возле дерева какую-то собаку, возможно, их было и больше, но он не обратил внимания, потому что думал совсем о другом. Завершив фразу, он вытащил сигареты, задел локтем свою чашку и опрокинул ее, выругался, тут же извинился, слегка покраснев, и принялся салфетками вытирать кофе со стола, который, благодаря его усердию, немедленно чуть не опрокинулся, и Эша едва успела судорожно вцепиться в края столешницы. Тут подоспела официантка, отняла у Глеба салфетки, скомкала, швырнула в пепельницу и принялась сердито возить по столу тряпкой, приказав, чтобы Глеб сидел смирно и даже не пытался шевелить руками, после чего с откровенно фальшивой горечью сообщила, что не понимает, как только они его до сих пор здесь терпят - ведь совершенно очевидно, что вскорости после очередного Глебовского посещения от кафе останутся одни руины.

   - Сейчас принесу тебе другой кофе, - сказала она под конец, поправила свой жидкий рыжий хвостик и взглянула на Шталь с откровенной брезгливостью и легким удивлением, словно никак не могла понять, что это такое. Наклонилась, уперев руку в бедро, и громким трагическим шепотом спросила: - А это что еще за баба, Глеб? А если Вика узнает? Ей это не понравится.

   На мгновение на грустном лице Глеба появилось некое подобие возмущения, но сразу же пропало, и он приобрел крайне растерянный вид.

   - Так ведь... ну, хм-м... зашли просто кофе выпить... я вообще-то... на набережной... не поверишь, такая забавная случилась история...

   - Да-да, всегда все начинается с забавных историй, - зловеще изрекла официантка и развернулась было, но тут Шталь одернула ее требованием еще одной чашки кофе и круассана, и лицо официантки стало потрясенным, словно Эша прилюдно обвинила ее в кровосмешении.

   - Заказы возле стойки! - оскорбленно ответила она и удалилась презрительной походкой. Глеб, глубоко вздохнув, откинулся на спинку стула и тотчас ухватился за края сиденья, когда стул податливо качнулся назад.

   - Хм-м, ну вот... я... м-да.

   - Может, лучше нам найти другое кафе? - поинтересовалась Эша, сминая свою салфетку с закорючками. - Извини, а кто такая Вика, что ты так испугался? Она атлет и за каждый твой проступок избивает тебя осью от штанги? Ну, я слышала и о более странных отношениях...

   - Она вовсе не... да Вика... - он запоздало спохватился: - Это не твое дело! - Глеб осторожно поднял указательный палец, предварительно удостоверившись, что от этого действия ничего не опрокинется, и погрозил Шталь - жест, показавшийся той невероятно смешным. - Только не надо меня опять запугивать колготками и всем остальным...

   - А ты не дурак, - заметила Эша.

   Глеб без всякой уверенности сказал, что ему это известно, и принялся так тщательно разглядывать свои ладони, точно увидел их впервые в жизни. Потом его взгляд снова стал отрешенным, и вернувшуюся с кофе официантку он даже не заметил. Эша тоже исчезла из его реальности, и когда ей не удалось напомнить о себе вопросом, она, потянувшись, приподняла его чашку и брякнула ею о блюдце. Глеб встряхнулся и выставил перед собой ладони, готовый поймать летящую посуду. Потом ладони опустил и посмотрел на Эшу укоризненно.

   - Мне показалось, ты заснул.

   - Нет, - ответил Глеб очень серьезно и сунул сигареты в карман, потом добавил - без всякой видимой связи: - Я люблю гулять там по утрам, просто ходить, смотреть на реку, на людей... Сегодня я смог гулять дольше, потому что вчера меня уволили. Я... ладно, кофе мы попили, так что я... хм-м... В общем, из меня сегодня плохой собеседник. Честно говоря, из меня всегда плохой собеседник. Не обижайся, ладно? Ты очень... симпатичная и веселая... хм-м, пожалуй, даже слишком веселая... то есть... - он удрученно махнул рукой, и одновременно с этим Эша дернула к себе его чашку. - Ну вот, всегда получается какая-нибудь глупость! И на словах, и на деле... Извини, что я тебя уронил.

   - Мне было очень приятно на тебя упасть.

   - Мне тоже было очень приятно, - Глеб резко встал и опрокинул стул. Наклонился за ним с тяжелым вздохом. - Ну, в том смысле, что... В хорошем смысле.

   - Я сначала подумала, что ты там с собакой гуляешь, - поспешно сказала Шталь, и Глеб, поставив стул, посмотрел с рассеянным удивлением.

   - С собакой? Нет, у меня никогда не было собаки. У меня аллергия на шерсть, кроме того... я и животные... ну куда?.. - он развел руками, зацепил проходившего мимо мужчину и поспешно спрятал провинившиеся руки в карманы. - Было очень приятно познакомиться.

   Эша не успела ничего ответить - Глеб отступил с неожиданным проворством, которое лишь на выходе было смазано столкновением с пожилой парой. Он перешел на другую сторону улицы - так торопливо, словно опасался, что Шталь погонится за ним, скрылся за прохожими, на мгновение его темноволосая голова мелькнула на углу, возле полосатой сувенирной палатки, и исчезла. Эша ошеломленно посмотрела ему вслед, потом пожала плечами. Очередной поворот судьбы, столь угодный Ейщарову, или просто бедняга с кучей комплексов?

   Вот и думай теперь, что хочешь!

  * * *

   Зайдя в кабинет, Ейщаров положил бумаги на стол и потянулся, потом снял пиджак и бросил его на стул. Переговоры прошли успешно, состоявшиеся удовлетворенные партнеры отбыли развлекаться, и он собирался присоединиться к ним только через час. Откровенно говоря, Ейщаров предпочел бы этого не делать, сегодня у него было не то настроение, кроме того его мысли были сосредоточены совершенно на другом. Он склонился над столешницей, серебристый дракончик услужливо дыхнул огоньком, и Ейщаров, выпрямившись с дымящейся сигаретой в зубах, подошел к окну. Деловито посмотрел на свое отражение в стекле - при всей его размытости в нем, все же, отчетливо виделся серьезный бизнесмен на перекуре - и никто больше. Серьезный бизнесмен кивнул отражению, потом аккуратно составил с подоконника горшки с развесистыми марантами, взращенными стараниями Нины Владимировны, распахнул окно, после чего повел себя совершенно неподобающе для серьезного бизнесмена - забрался на подоконник с ногами, развернувшись, уселся поудобней и расстегнул пару пуговиц на рубашке. Недавно прошел дождь, и в лицо ему дул мокрый рябиновый ветер, необычайно теплый для раннелетних шайских дней. На рябиновых ветках раскачивались взъерошенные воробьи, на площадке перед лестницей обсыхал на солнце ленивый офисный кот, а неподалеку Михаил, презиравший автомойки, яростно драил "рэйнджровер", то и дело отвлекаясь на проходивших мимо молоденьких шаянок, игриво поглядывавших на его голый мускулистый торс. Лужи сияли золотом, и в машинных стеклах прыгали солнечные зайчики, а на клумбочке медленно выпрямлялись поникшие от дождя виолы. Картина была почти идиллической, и Ейщаров совершенно не удивился, когда при этой мысли пронзительно зазвонил его сотовый. Совершенно идиллических картин не бывает. Спрыгнув с подоконника, он взял телефон, глянул на дисплей и забрался обратно.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});