Древо Тьмы - Лори Форест

не зная берегов и не имея возможности бросить якорь. Почему её вызвали к королеве именно сейчас? Что ещё произошло в этот вечер, когда объявили о войне между Ной и Гарднерией?

Винтер безошибочно чувствует напряжение, которое окутало весь город Сайм. Гвардию амазов мобилизовали на случай возможных атак со стороны Гарднерии и альфсигрских эльфов. Все солдаты и военные стажёры амазов, с которыми успела познакомиться Винтер, уже явились на базы, расположенные в приграничных территориях государства амазов.

Амазакаран.

Последний оплот. Единственное государство на западе, не павшее перед Гарднерией или Альфсигротом.

Ликаны отступили.

Верпасия пала.

Кельтания пала.

И теперь, когда две чудовищно мощные армии грозят в любую минуту появиться у границ Амазакарана, военные силы единственного союзника амазов, ву трин, значительно уменьшились в короткой стычке с гарднерийцами.

Винтер тоскливо морщится, вспоминая ужасные вопросы, которые задавали сегодня дети по всему городу на разных языках.

«Мама! Гарднерийцы и альфсигры придут и убьют нас?

Они пришлют стаи сломленных драконов? А что будет, если прилетят злые драконы?

Тётя, если мама Титлин пойдёт сражаться с гарднерийцами, её убьют? Пожалуйста, не отпускай маму. Я не хочу, чтобы её убили».

И ответы она слышала одни и те же. Сказанные разными голосами, на разные лады, утешая, вселяя надежду…

«Над нашей землёй самый лучший рунический купол, солнышко. Надо верить в нашу добрую королеву и в наших храбрых воинов.

Всё будет хорошо, тойя. Щит не пропустит драконов.

С тобой ничего не случится, милая. Наши храбрые воины нас защитят. И я никому не позволю тебя обидеть».

Однако дети чувствуют неуверенность, их страх так просто не развеять.

И на самом деле всё очень плохо.

Военные амазов храбры и сильны. Однако их слишком мало по сравнению с войсками гарднерийцев и альфсигрских эльфов. А значит, вся надежда только на рунический купол, наброшенный на земли амазов. Только он стоит между жизнью и полным уничтожением амазов.

Птицы Винтер вьются вокруг неё, пока она идёт по изысканно драпированному залу, борясь с тревожными мыслями. К ней слетелись самые разные птицы. Разноцветная стайка следует за эльфийкой повсюду.

Здесь и рыжеватые иволги, яркие, будто пламя.

И чёрные ласточки с синими перьями на спинках.

И крошечные колибри всех цветов радуги бьют изумрудными, сапфировыми и рубиновыми крыльями.

Золотистые зяблики, сияющие, будто солнце.

Есть и хищники — сейчас, даже днём, рядом с Винтер три совы. А ещё соколы и ястребы, согласившиеся на шаткий мир, лишь бы приносить Винтер послания — полные стрёкота и весёлого чириканья или резко вспыхивающих картинок. Но все сообщения наполнены бесконечным ужасом…

Берегитесь! Берегитесь! Берегитесь!

Леса горят! Реки отравлены! Повсюду бродит священник с Жезлом Тьмы!

И так постоянно — во всех посланиях страх. Всех страшит неотвратимое разрушение и гибель природы.

И в центре всего… убийца лесов. Огненная сила.

Чёрная Ведьма.

Винтер не раз пыталась мысленно успокоить птиц, рассказывая им добрые вести об Эллорен Гарднер, однако в ответ слышала лишь панический клёкот и щебет.

«Чёрная Ведьма! Чёрная Ведьма! Чёрная Ведьма!

Убийца лесов!

Убийца всего живого!»

Солдаты, за которыми идёт Винтер, замедляют шаг, и эльфийка следует их примеру, останавливаясь перед драпированным входом в палаты Совета. Птицы рассаживаются на деревянных балках и статуе богини в змеином обличье, вырезанной из верпасийского вяза.

Из-за вышитого змеями занавеса доносятся обрывки разговора.

Один из солдат перед ней оборачивается и будто спрашивает: «Ну как, готова?»

Стараясь взять себя в руки, Винтер осторожно кивает, хотя сердце у неё сжимается, готовое выскочить из груди.

Сопровождающий откидывает сильной синей рукой занавес, и Винтер в удивлении замирает.

Перед ней посреди украшенной алыми гобеленами залы стоит, повернувшись к королеве Алкайе и Совету эльфийка. Юная эльфийская девушка в кельтском платье. Её белые, как алебастр, локоны коротко подстрижены и торчат забавными иголками, а пустые, ничем не украшенные кончики длинных ушей торчат сквозь короткие спутанные пряди.

Эльфийка поворачивается и встречается взглядом серебристых глаз с Винтер.

И Винтер сразу же её узнаёт.

Сильмир Талонир.

Едва ли не единственная из альфсигров она была искренне добра к Винтер, когда та жила в Альфсигроте. Дочь благородного господина и кузина восставшего против закона чародея Ривьерэля Талонира.

Ей, наверное, лет тринадцать. Она подросла с тех пор, как Винтер видела её в последний раз. Теперь перед ней скорее юная женщина, нежели дитя. Однако в душе она осталась прежней решительной Сильмирой, иначе не стояла бы сейчас здесь, посреди увешанной алыми драпировками комнаты перед королевой амазов и её Советом.

Члены Совета расселись полукругом. Массивные гвардейцы королевы тоже на своих местах замерли, будто статуи, с оружием на изготовку, все лица расчерчены татуировками амазов. Богатырски сложенная воительница, Алкиппа Фейир, стоит за спиной королевы. Широкоскулое лицо Алкиппы розовеет под новыми руническими татуировками, розовые волосы стянуты в узлы, под татуировками на лице и шее скрывается широкий шрам.

Помедлив у порога, Винтер входит в зал, и птицы влетают следом, рассаживаясь на перекладинах под потолком, на которых держатся гобелены и драпировки. За спиной королевы Алкайи алеет огромный образ Великой богини на алой ткани. Птицы вьются перед богиней и стремятся к потолку, чтобы спрятаться повыше, подальше за спиной Винтер.

— Винтер Эйрлин, — вместо приветствия произносит Сильмир.

Её серебристые глаза горят, будто суровые звёзды. Девушка не сводит с Винтер пристального взгляда, пока хрупкая эльфийка идёт к ней по покрытому ковром полу, всё так же кутаясь в крылья.

И голос, и гордая посадка головы Сильмиры ничуть не изменились, однако девушка явно чем-то встревожена. И сильно. Винтер читает страх в загнанном взгляде, в серых глазах под светлыми ресницами, ужас в крепко сжатых губах.

По птичьей стайке пробегает волна беспокойства.

Винтер вопросительно оборачивается к королеве, опускается на колени и кланяется, касаясь лбом пола.

— Поднимись, Винтер Эйрлин, — ласково, но твёрдо произносит королева Алкайя.

Винтер поднимает голову, но остаётся на коленях.

Сильмир держится вызывающе прямо, упираясь одной рукой в бок.

«Как она сюда попала?» — удивляется про себя Винтер.

Сильмир почти достигла возраста, в котором проводится церемония Элианир — праздник совершеннолетия. Девушке следует находиться в окружении родственников и жриц. В такие дни выбраться из Альсигрота и доскакать до земель амазов — задача очень трудная.

— Если желаешь высказать королеве свою просьбу, стань на колени, — медленно и грозно произносит Алкиппа, обращаясь к гостье.

Команды, высказанной таким тоном, лучше послушаться.

Сильмир бросает острый взгляд на широкоплечую воительницу с топором в руках.

— Не встану я на колени, — бесстрашно заявляет она, презрительно кривя губы. — Я ни перед кем не унижаюсь.