Совьетика - Ирина Маленко

Но больше всего мне запомнился Виталий из Ивано-Франковска. Его я встретила ещё в Голландии, много лет назад. Ему можно бы было просто становиться писателем-фантастом или автором сценариев приключенческих фильмов. Каким-то способом Виталий уломал одного своего голландского знакомого сделать ему и его другу Андрею вызов на турпоездку в Голландию. Приехав в страны тюльпанов, ребята закопали свои паспорта в землю в укромном месте, сдались властям и заявили, что оба они -… евреи из Таджикистана (в котором, кстати, ни один из них даже ни разу в жизни не был!) , где им жизни не дают исламские фундаменталисты. Якобы они уже свиные головы отрезанные им к дверям начали подбрасывать, и тому подобное… Андрей внешне выглядел настолько по-славянски, что ему не поверили, что он еврей. Тогда он тут же сочинил, что вообще-то мама у него – эстонка…

"Еврейская карта" до недавних пор была верным оружием в руках восточноевропейских беженцев для того, чтобы в Голландии остаться, ибо голландцы испытывают большую историческую вину за выдачу своих евреев нацистам в годы войны, чем. в других странах. И ребята это знали. Но ждать разрешения остаться приходилось так долго, что им стало ужасно скучно. И тогда они купили подержанный автомобиль, откопали свои документы (как беженцы они уже значились под другими, выдуманными фамилиями) и проехали обратно на Украину, через всю Европу, с одной просроченной голландской визой… Дома они этот автомобиль продали, после чего Виталий решил ехать обратно, а Андрей решил бросить эту затею, так как ему надоела неопределенность, да и ностальгия давала о себе знать…

Виталий воспользовался вторым остававшимся ещё у него бланком с вызовом от голландского знакомого, заново получил визу на турпоездку (посольство, естественно, не подозревало о том, что он в Голландии уже является "таджикским беженцем"!) и вернулся. Снова закопал свой пасспорт и поехал обратно в лагерь для беженцев, где выкрутился тем, что наплел, что его не было так долго потому, что у него возникла любовь с голландской девушкой, которая взяла его к себе, а через несколько недель выбросила обратно на улицу…И ему поверили.

Слушаешь рассказы наших "политических" беженцев ХХI века – и поневоле начинаешь задаваться вопросом: а вдруг и беженцы и изо всех других стран – настолько же "политические", как наши? И какой же липой занимаются тогда всякие там Amnesty International! Впрочем, они всегда ею занимались: вот, например, посмотрите, кто был героями-мучениками западных правозащитников в далеком 1979 году:

"Воры, хулиганы, спекулянты, злостные клеветники, взяточники и мошенники – вот истинное лицо тех,кого антисоветская пропаганда выдает общественному мнению Запада за невинных людей, осужденных за убеждения в Советском Союзе.

Спекулянт Левинзон. 27-28 мая 1975 года народный суд осудил к лишению свободы С. Левинзона за спекуляцию. Было установлено, что с мая 1974 года по февраль 1975 года Левинзон скупил в магазине "Платан" в Одессе 15 отрезков кримплена, 6 отрезков трикотажа, японские косынки и продал их по спекулятивной цене. Левинзон не испытывал материальной нужды, он работал и получал заработную плату, у его жены был крупный вклад в сберегательной кассе. Кроме того, Левинзон получал денежные переводы из различных западных стран…"

"Супругов Анну и Юрия Берковских из Новосибирска суд осудил к году лишения свободы условно. Они на свободе. Однако за рубежом их причилсяют к "узникам за убеждения", их имена – в списках "диссидентов". Анна Берковская, 44 лет, преподавательница, занималась мелкой спекуляцией. Её изобиличили свидетели, да и сама она не отпиралась. "Никаких материальных затрудненый у нас не было,"- сказала Берковская, "- Просто хотелось побольше денег." При обыске у Берковских обнаружили пистолет "Вальтер" No. 773211 и патроны к нему. Пистолет принадлежал Юрию Берковскому, который незаконно приобрел и хранил это огнестрельное оружие…"

"В разряд "политической оппозиции" занесен Михаил Левиев, бывший директор фирменного магазина "Таджикистан" в Москве. Получаемые для продажи лучшие национальные таджикские шелковые ткани не попадали на прилавок, они распродавались тайно, по спекулятивным ценам. Всего таким образом было реализованно 220.000 метров ткани на 1,5 миллиона рублей (1975 года!- прим перев). За это время Левиев получил 77.500 руб. в виде взяток. М. Левиев скупал и перепродавал золото, занимался контрабандой и незаконными валютными операциями. (…) При аресте у Левиева было изьято около 40 кг золота в монетах и слитках, денег и других ценностей на два миллиона рублей. …"

"Мошенник Колтунов. В июне 1974 года народный суд Первомайского района в городе Черновцы рассмотрел дело Альберта Колтунова, 53 лет, ранее уже отбывавшего наказание за мошенничество. Работая начальником зонального управления "Спортлото", Колтунов отязывал некоторым гражданам в получении выигрыша: придирался к якобы неправильному заполнению карточки, говорил, что для оформления выигрыша нужно дать взятки должностным лицам. Отдельные легковерные счастливцы выполняли требования Колтунова и давали ему "на необходимые расходы" 100 или 200 рублей. Эти деньги Колтунов присваивал. Тем самым он компрометировал работу государственного учреждения, причинял ущерб государству и отдельным лицам. (…) Этот мошенник изображается на Западе тоже в качестве "инакомыслящего", "страдающего за веру."

"Мошенник Пинхасов. Американские "защитники" Пети Пинхасова – "мученика за убеждения" – добились даже того, что в Нью- Йорке его именем нарекли авеню Баннет, хотя и условно, но с соответствующей церемонией. Пинхасов уже на свободе: отбыл наказание за преступление, причем далеко не первое. Ранее его уличили в краже стройматериалов на ремонтно-строительном участке, где он работал. Тогда решили не возбуждать уголовного дела, ограничились увольнением. Пинхасов устроился плотником в обьединение "Дагконсервы" и вновь принялся за хищения. На этот раз его приговорили к одному году исправительных работ без лишения свободы; он работал на прежнем месте, но из его зарплаты государство вычитало в течение года 15%. Когда кончился срок наказания, Пинхасов перешел на работу в городской комбинат бытового обслуживания, в столярную мастерскую. Там он стал похищать и перепродавать готовую продукцию комбината. Обсчитывал клиентов и государство: с заказчиков брал одну сумму денег, а в квитанциях указывал меньшую. Разницу присваивал…"

Так что же, собственно говоря, изменилось за эти годы? Да кое -что…

Наверно, смешно сегодня читать о скромных, по современным понятиям, масштбах "частного бизнеса" спекулянта Левинзона. Зато бывший директор магазина Левиев – о, это уже другое дело! Вот это уже настоящий "новый русский", настоящий уважаемый бизнесмен… Из таких в наше время и вырастают "олигархи"!

Беда современных наших Левинзонов, Пинхасовых и Колтуновых – в том, что если во времена советской власти политическое убежище на Западе с радостью предоставлялось и им, благо они были Западу нужны – для доказательства "нарушений прав человека" и "отсуствия свобод" в СССР, – то с исчезновением СССР перестали Западу быть нужны и они.

Вот почему все труднее и труднее становится им на Западе остаться – как ни стараются в очернении родной страны (хотя и бояться действительно стало кого и стало чего), а что-то должного впечатления на Западе это больше не производит… Они обижаются на это даже. "Вот, ведь у меня на руках – все доказательства того, как ужасно живется в России еврею (баптисту, чеченцу, армянину, бизнесмену)", – но никто с разгоревшимся глазами выхватить у них это доказательства, как было 30 лет тому назад, не спешит…

Другое дело – люди масштаба Левиева. О, этих на Западе уважают и ценят! Для этих статус политического беженца всегда наготове. Ведь приежают они сюда не с пустыми карманами и не с мелочишкой, подобно Костям, а со всеми своими награбленными миллионами, благо при "демократии" грабить целые народы позволяется и даже приветствуется, а отбирать у современных Левиевых это награбленное -ни-ни…Вот это уже- действительно "нарушение прав человека"!

****

… Когда я впервые осознала, что моя ностальгия – не «по дому» вообще, а по Советскому Союзу в частности?

Когда в сентябре в эйфории вернулась в Голландию с Кюрасао…

Мысли о том, что сейчас происходит дома, я постаралась у себя заблокировать. Слишком велико было подспудное чувство вины за свой отъезд, которое постепенно поднималось в моей душе на поверхность – вины не из-за того, что Голландия оказалась не такой, как я думала: я была уверена теперь, что еще пара лет, и мы уедем навсегда на Кюрасао, и воображение уже рисовало мне, как интересно и насыщенно мы будем там жить и как я буду помогать таким, как Жан..

Но червячок вины все грыз и грыз мне сердце. Я только начинала еще чувствовать себя так, словно если бы я не уехала из СССР тем холодным ноябрьским вечером, ничего из того, что происходило сейчас дома, там не случилось бы. Я знала, что это не так, понимала умом, что на фоне массового сумасшествия «один в поле не воин». Хотя именно массовость этого сумасшествия и сбила меня на какое-то время с толку- разве народ может ошибаться? Тем более советский народ – новая историческая общность людей, самыи читающий и самый политически сознательный народ в мире.