Абсолютная Энциклопедия. Том 1 - Гордон Диксон

Эти несколько секунд логического осмысления сложившегося положения успокоили и укрепили его. Хэл заставил себя выпрямиться, крепче оперся спиной о стену и принялся обстоятельно обдумывать свое положение. Но лихорадка по-прежнему действовала на него наподобие опьянения, удерживая на грани потери сознания, поэтому, несмотря на все его усилия, мысли путались и отдалялись от предмета размышлений.

Внезапно он уснул, сохранив во сне остроту всех своих ощущений. Ему снилось, что он снова очутился на горном склоне, где укрылся в своем воображении, когда Блейз, не сумевший опознать его среди стоящих перед ним людей, задержанных милицией, пытался, используя свои уникальные способности, превратить их всех в последователей Иных.

Но в этом сне он видел, что лежит на спине, распластанный на гранитной плите, притянутый к ней оковами, а сверху на него непрерывно льет дождь, под ледяными струями которого он уже продрог до самых костей...

Он заставил себя проснуться и обнаружил, что все его тело снова дрожит в сильном ознобе и что холод действительно пробрал его до самых костей, а тонкое одеяло с него сползло. Он поспешно натянул его на себя и лег, сжавшись в комок и тяжело дыша после только что предпринятого усилия. Он долго, как ему показалось, боролся с одышкой и с сотрясавшим его приступом озноба, до тех пор пока жар не начал снова подниматься вдоль его тела вверх и он вдруг снова не погрузился в сон, вернувший его в совсем недавнее прошлое, когда Блейз стоял, возвышаясь над ним здесь, в камере.

— ...Разумеется, ты прав, — услышал он снова его слова. — И все же я хочу, чтобы ты попытался понять мою точку зрения...

Как и тогда, огромная, вздымающаяся ввысь фигура Блейза нависала над ним. Но из очень далекого прошлого послышался тихий голос Уолтера, как когда-то он читал Хэлу «Потерянный рай» Мильтона[16].

Вот что говорил сатана:

«...Обрел свое пространство и создатьВ себе из Рая — Ад и Рай из АдаОн может. Где б я ни был, все равноСобой останусь, — и в этом не слабейТого, кто умом первенство снискал».

Уолтер смолк, а Блейз по-прежнему продолжал говорить о предназначении Иных. Его глубокий голос эхом отдавался в безграничном пространстве лихорадочного сна Хэла, а затем стал удаляться, многократно отражаясь от невидимых преград, и вскоре уже напоминал отдаленные раскаты грома в горах, поглотившие звуки произносимых им слов. Вдруг Хэл увидел себя у кромки берега озера в имении. Прячась за кустами, он глядит сквозь ветви на террасу своего дома, где три так хорошо знакомые ему фигуры вдруг одновременно рванулись со своих мест... и упали.

А вот он на Коби. Он снова лежит на койке в своей маленькой комнатке шахтерского барака, в ту свою первую ночь на шахте Яу Ди, чувствуя именно то, о чем говорил Блейз: свое отличие и свою изолированность от всех остальных, спящих и бодрствующих вокруг него в стенах этого неуютного барака. И эти ощущения знакомы ему, он испытывал их задолго до появления Блейза или любого другого Иного...

Неожиданно Хэл снова оказался на Гармонии, в своем сне о каменистой равнине и стоящей очень далеко высокой башне, к которой он медленно шел пешком. И эту равнину он тоже знал из своего прошлого, видел ее где-то. Теперь он медленно, с трудом двигался к этой башне, но, несмотря на все его усилия, кажется, совсем не приближался к ней. И только убежденность в том, что в конце концов он должен дойти до этой башни, как бы далеко она ни находилась и каким бы трудным ни был к ней путь, поддерживала его на этом пути.

Проснувшись, он тут же заснул снова и в новом своем сне продолжал оставаться на Гармонии, но теперь уже в совершенно мокром лесу, среди бредущих из последних сил бойцов партизанского отряда, спасающегося от неотступно преследующих его милиционеров Барбеджа. А вот он прощается с Иаковом.

— ...Как твое настоящее имя? — снова спрашивал Иаков, повернув к нему голову.

— Хэл Мэйн.

— ...Благословляю тебя во имя Господа, Хэл Мэйн. Передай всем остальным, что я благословляю Рух Тамани и ее отряд, а также всех, кто сражается или станет сражаться под Божьим знаменем. Теперь иди. Позаботься о тех, чье благополучие зависит от тебя.

...Окончательно проснувшись в своей безмолвной камере, Хэл увидел, что по-прежнему находится в ее стенах.

Глава 34

Да, все осталось без изменений. Но где-то глубоко внутри у него появилась уверенность, что он начал движение к какой-то пока еще не вполне определенной цели. Только что увиденные сны обогатили его, он почерпнул из них нечто новое, до сих пор остававшееся для него недоступным. Хэл ощутил почти полное разделение собственной личности на две части. Одна из них, та, из которой он постепенно высвобождался, представляла собой его страдающее тело, проигрывающее — теперь он ясно и со спокойствием это понимал — схватку за жизнь, по мере того как температура поднималась, а легкие постепенно закупоривались. Другая была сознанием, к которому он теперь подступился ближе, благодаря тому что обычные прочные связи между этой другой частью и ощущениями и инстинктами тела резко ослабевали под воздействием пламени борьбы последнего за свое дальнейшее существование. Сознание и само теперь горело, причем так ярко, что добавляло жару тому пламени.

Именно эта яркость высветила то, что прежде было скрыто от него. Он действительно в конце концов взял дело в свои руки. Он обманул Рух, не посвятив ее в свой истинный замысел, так как не рассчитывал на ее согласие. Она наверняка не разрешила бы убрать из отряда всех ослов и все взрывчатые материалы, чтобы бойцы смогли рассыпаться и таким образом сохранить себе жизнь, а взрывчатые материалы передать какому-нибудь человеку, который смог бы укрыть их в надежном месте. Хэл предпочел сделать это, ни с кем не советуясь, самовольно принял решение, касающееся всех, и единолично взял на себя всю ответственность за его последствия. Но он сделал это с определенной целью. И эта цель лежала за пределами его личных интересов.

Здесь-то и заключалось все отличие от тех мотивов, которыми Блейз пытался обосновать подобные действия. Ибо Блейз говорил о принятии на себя решений и взятии в свои руки власти более могущественной личностью в одиночку с целью собственного выживания и благополучия. В словах предводителя Иных содержался очевидный намек на то, что другой достойной цели для таких поступков не может и быть. Но он заблуждался. Потому что в действительности существует гораздо более высокая цель — сохранить человечество, обеспечить ему возможность развиваться и процветать. Эта цель олицетворяет собой жизнь, тогда как цель Блейза — лишь короткое мгновение личного удовлетворения, после которого наступает неизбежная смерть, не оставляющая за собой никакого следа в материи Вселенной.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});