Тараканьи бега - Вит Литвин

двенадцать тыщ ваших очков, двенадцать моих артефактов; или выборочно два из трёх; а в абсолютном варианте без вариантов – всё.

– Конкретнее, в чём именно состоит задание?

– Э-э-э!.. – алчно заулыбался местный Левша. И местный Плюшкин указал перстом в сторону моих желчно-почечных личиночьих камешков. – Какой ты шустрый! Давай сначала с прежним делом закончим! Вот с этим! Так сколько ты за них хочешь?

И стало понятно, что меня сделали.

– За эти камни, – постарался тоже улыбнуться я. Кажется, получилось не очень. – За эти камни – ничего. Совсем ничего. Эти камни я хочу подарить истинному мастеру. От чистого сердца.

И тыльной стороной ладони подвинул их ко Грегору. Но ударение во фразе каждый раз делал на слове “эти”. И уставился прямо в его ясны оченьки.

– А что есть и другие? – осторожно спросил местный Стив Джобс.

– Да я же даже не знаю, что тебе надо, что тебе интересно? Может, вот это? – и выложил перед ним чуть ли не последнюю свою “бомбу”.

Он потянулся к ней, но не успел я его предупредить, как он отдёрнул руки. Пробормотал: «Подожди…» и рванул к себе в хату. Вернулся с диковинными перчатками.

– А как ты-то брал её голыми руками?!

– Может, был аккуратен? – пожал плечами я.

Объясняться я пока не стал: я держал её одной рукой, а в другой у меня был мой дикарский кинжал, который – давно выяснено – давал иммунитет к этой заразе. Впрочем, алхимик ответа и не ждал – он поместил мочевой пузырь личинки, наполненный её ядовитой слизью, под свой “мелкоскоп” и начал разглядывать. Потом осторожно развязал жилу на горлышке, понюхал, поморщился, из ящика подставки достал пипетку…

– Нет, – покачал головой я. – Лучше сначала, наверное, всё-таки этим, – и протянул ему второй жвальный кинжал.

– Угу, – внимательно его оглядев, согласился он, кончиком “лезвия” тронул жижу, выложил появившуюся капельку под окуляр, поразглядывал; в чём-то соглашаясь с собой, кивнул головой и снял каплю пипеткой. – Я про такое только слышал, – сообщил он мне. – Дед рассказывал, что его дед делал оружие, убивающее скорпионов, которое проедало их панцирь. Вот оно как работало…

Он ещё помолчал и, наконец, решил:

– Давай так: ты делишься со мной, я делюсь с тобой. Ты – чем имеешь, я – чем умею. У тебя Артефакторика на пятой ступени. Я сейчас дам тебе урок – получишь шестую. И дам Книги ещё на три уровня. Их использовать желательно с самое малое через сутки. Иначе… Голова будет раскалываться, и общее состояние – отвратительное: руки кроме ложки ничего не удержат, координация движения, как таковая пропадёт… Ну, ходить сможешь, а, вот, драться – уже нет. И ещё дам такие же начальные по Алхимии и Кузнечному делу. Хочешь – используешь, хочешь – продашь.

Он замолчал.

Я в молчанку решил не играть, надавил:

– И?..

– И выдам задание. Но не здесь и не сейчас – в обители. Тебе и твоей напарнице.

Гадать, это он боится, что я от бедной девочки утаю самое главное, или просто окончательно набивается мне в сопровождение до монастыря, чтобы увидеть “живую Хельгу”, не стал, просто ответил:

Только, если я сейчас тебе что-то отдам, что требуется по заданию, оно в его зачёт тоже пойдёт!

– Конечно, – протянул руку он.

– Годится, – пожал её я.

И я начал выкладывать личиночью и медведецкую требуху. Жилы, кишки, пузыри алхимик встретил с интересом. Жвалы медведки ему откровенно понравились, а вот четыре (двумя я распоряжаться не мог) четыре хвоста его удивили:

– Это-то зачем?

– А за это мне дали вторую ступень Артефакторки, – хмыкнул я. – С их помощью, я тогда в свой первый день вон с той – кивнул я на жвалы медведки, – справился. Есть у тебя не очень нужный кожаный доспех? Или хотя бы просто – кусок плотной кожи?

Грегор молча ушёл, вернулся с… Наверное, это была шкура вчерашнего барашка – невыделанная даже ещё.

Я взял её, демонстративно попытался разорвать – не поддалась. Огляделся, нашёл выступающий из земли булыжник, натянул шкуру на него.

– Ты, конечно, разберёшься, как себя обезопасить, а я без жвала в руках – не рискую. Но его тебе не отдам. На них уговора не было.

Зажал свой дикарский кинжал в руках, положил хвост обрубленной частью вперёд себе на плечо – на манер гранатомёта, обнажил заднее веко – Грегор поморщился – навёл на шкуру и сжал хвост… Вспышка! Подождал шесть секунд – вспышка!

Должно хватить. Шкура – не панцирь. Опустил хвост на землю, подошёл к шкуре, поднял её и одним движение разорвал напополам.

– А ну дай! – потребовал Грегор. И легко, не прилагая никаких усилий, порвал одну из половинок. – Ничего ж себе!

И направился к булыжнику… Нет, тот не поддался. Не органика потому что. Зато сразу высохшая трава под его ногами осыпалась на землю.

– Давай дальше! – хрипло потребовал он.

Я, что мог, выложил. Муравьиная кислота, паучьи железы, жвалы, стразы.

Он только руки не потирал!

– Это всё?

– Две девятых от всего – моя доля.

Он сначала пожевал губами, а потом сообразил:

– Две трети от трети?

Напрасно я предлагал ему раскрутить банкира на раскрытие тайны клиента – они и без особых уговоров обошлись.

Кивнул.

– Обучаю я так: ты делаешь, я рядом стою, если что – подсказываю. С чего бы хотел начать?

Я вынул суперстраз паучихи. Мужик аж присвистнул:

– А это чудо откуда?!

– Вот от этой, – вытащил её жвалы.

– Хельга сработала? – сразу предположил её фанат.

– Я!

Кажется, в глазах кузнеца уважительности прибавилось.

– Хочешь накопитель сделать?

– Да.

– Годится. Ничего особо-сложного в том нет – третья ступень. Но – размеры… Как раз на шестую. И ещё – если в Обители с настоятелем договоришься – зарядить сможешь. Даже это чудовище. Идём!

Самое сложное в работе оказалось заключить шар страза внутрь правильного многогранника. Чем больше граней – тем мощнее накопитель. Мелкие – которые на караты измерялись (0.2 г), помещали даже в кубики, а мой позволял использовать максимальную форму – двадцатигранник. (Чи-сан нашла в моей памяти его земное название – икосаэдр. Какого только хлама в