Мой благоверный (СИ) - "Мануэлла"

Глава 22

— О, Господи! Шарлотта, ну ты и скромница- выйти замуж и молчать об этом. А церемония? А праздник!? Это же- самое важное событие в жизни девушки! — миссис Латимер, казалось, помолодела от воспоминаний- вот у нас с преподобным…

И она пустилась в повествование того, какой трогально прекрасной оказалась их церемония.

— К тому же, это — раз и навсегда (миссис Латимер была одной из немногих, кто был в курсе положения дел насчёт Мегги и девичества Шарлотты). О,нет, милая! Ты от нас так просто не отделаешься- и другие женщины, что собрались в доме преподобного после службы, одобрительно закивали головами- мы устроим тебе настоящую брачную церемонию. Ты столько помогала деревне- настала и наша пора отплатить.

— К тому же, первая брачная ночь повторится- пошутила веселая пышка Толли Хемроут, вызвав смешки у матрон и краску смущения у молодых девушек- эх, я бы все отдала, кабы мы с моим Хемфри могли бы вновь стать новобрачными- мечтательно протянула она.

— Ночь или день, а вот клятвы обновят. Да и запись будет сделана здесь, где будут рождаться их дети…

Шарлотта вздрогнула- дети! Ну и заварила же она кашу. А вдруг сейчас она придет домой- а там граф с поверенными и полицией? Все вспомнил и, пылая праведным гневом, призовет ее к ответу?

— Ну и потом, у нас так давно не было праздников- этим аргументом молоденькая Мелроуз Флетчер окончательно добила Шарлотту. В конце концов, хуже уже не будет, а ведь от нее не отстанут. Пускай она выйдет замуж за Эдвина Кармайкла- такого ведь не существует в природе. Шутка. Глупая затянувшаяся шутка, не более.

— Хорошо, я передам Эдвину, что нужно готовиться- Шарлотта потихоньку отступала к двери, но всем уже и так было не до нее. Женщины увлеченно обсуждали приготовления к церемонии.

Дома Эдвин, уже принявший ванну в одной из огромных бочек, играл с детьми. При виде Шарлотты, вошедшей в дом, он радостно улыбнулся ей:

— А вот и Шарлотта. А мы приготовили тебе сюрприз.

Дети радостно засмеялись, подбегая к девушке. Финн протянул ей платок:

— Закрой глаза, Шар

Девушка недоуменно взглянула на Эдвина, но тот лишь развел руками и улыбнулся. Опустившись на колени, Шарлотта позволила детям завязать ей глаза. Наощупь, сопровождаемая детьми и мерным звуком твердых шагов Эдвина, она зашла в небольшую каморку под лестницей.

— Снимай, снимай, — наперебой закричали дети. Шарлотта сняла повязку, растирая уставшие глаза- перед ней стоял портрет их семьи. Вернее, их семьи и Эдвина. С точностью до деталей были выписаны дети, она, он сам…

Прикрутив рожок лампы, Эдвин подошёл к ней, улыбаясь непривычно робкой для него улыбкой, будто бы ожидая одобрения.

— О…это…это чудесно. Это ты… — на глаза навернулись слезы, она не смогла продолжить.

— Да, это я. Сегодня я немного помог лавочнику (Эдвин умолчал о том, что заложил драгоценную булавку, найденную им в кармане его рваного сюртука, видимо, фамильную вещь), а тот был так добр, что дал мне краски и все необходимое.

— Но откуда? — Шарлотта, едва дыша, любовалась самой красивой картиной, что видела в жизни.

— Не знаю- разведя руками, по-мальчишески улыбнулся Эдвин- возможно, этот талант был скрыт во мне, и только хороший удар по голове помог ему материализоваться.

В этот вечер семейный ужин проходил в восхищённых рассказах детей о том, как грамотно, быстро и красиво их рисовали, подшучиваниях Эдвина над ними, и молчании Шарлотты- та лишь украдкой любовалась профилем графа, такого красивого…и такого опасного.

Глава 23

Близилась ночь. Шарлотта как могла оттягивала момент, но по итогу дети стали клевать носами, устав слушать сказки- к тому же, от нервов голос ее дрожал, а буквы из старой книги сказок, которую ей удалось сохранить из той, богатой, жизни в пансионе, расплывались перед глазами. Наконец, Эдвин, сжалившись над детьми, отправил их спать.

— Нам с тобой тоже пора бы ложиться? — улыбнулся он ей, и все тело Шарлотты будто опалило огнем. Они будут ночевать в одной кровати! Вернее, они уже это делали и не раз, но тогда он был без сознания, а сейчас…сейчас он так хорош собой, так улыбается ей, так красив.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Да, да…я сейчас…сейчас приду.

Переделав на кухне уже все, что могла, наведя порядок на и без того идеальных полках, Шарлотта решилась пойти наверх. Не всю ночь ведь ей сидеть здесь, в ожидании неизбежного. Сама виновата! Теперь ей и расхлёбывать!

Она неуверенно толкнула дверь крохотной спальни рукой, ожидая, что Эдвин как ночной призрак — набросится на нее из темноты. Но лишь тишина была ей ответом. Пока глаза привыкали к темноте, девушка разглядела его мощную фигуру…мужчина спокойно спал на кровати, обняв одну из больших подушек. Девушка, тихонько вздохнув, аккуратно легла рядом, на самый край. Засыпая, она подумала- как же странно устроены женщины- мысль о том, что Эдвин захочет ее, пугала. Но при этом мысль о том, что не захотел, обижала и возмущала до крайности.

На следующее утро их разбудил стук в дверь:

— О, Господи! Это же- миссис Латимер! Эдвин, скорей одевайся. Тебя ждут мужчины у преподобного, они же устраивают тебе попойку! А мне нужно подгонять платье- охнула Шарлотта, спрыгивая с кровати.

Эдвин, разомлевший при виде прелестей жены, таких манящих в утреннем свете, под прозрачной рубашкой, едва было не послал к черту весь мир, но сдержал себя- все же не стоит портить отношения с будущими соседями, к тому же, действительно любившими Шарлотту, желавшими сделать ей приятное.

Миссис Латимер, наперевес с белоснежной материей, словно Юлий Цезарь ворвалась в дом, главенствуя над группой женщин, вызвавшихся помочь в шитье платья. Окинув цепким взглядом молодожена, она удовлетворённо кивнула:

— Этот выстоит.

Эдвин же, не совсем соображая, о чем она, вышел из дома, встреченный дружным улюлюканьем и поддразниваниями мужчин, ожидавших его у дверей, направился с ними (смех, да и только) на попойку к преподобному.

— Вот тут слегка приколи- вот здесь прихватить стоит- не вертись! — раздавалось то и дело в комнатке, где буквально на глазах творилось волшебство. Мамаша Мегфорд, как звали старую швею, с двумя юными помощницами шила платье. Прямо на невесте. Причем, удавалось ей это весьма ловко- пышная юбка волнами гипюра спускалась вниз от лифа, расшитого сотнями сверкающих блёсток. Кинув на себя в зеркало быстрый взгляд Шарлотта обомлела- неужели она такая красивая? Холодок прошел по коже. Волнение? Нервы и неспокойная совесть? Или это — предвкушение завтрашней свадьбы? О, нет, брачной ночи! Лицо ее раскраснелось, волосы были распущены, локонами спускаясь по спине (такой вариант прически, сочли дамы, вполне подойдёт той, кто не выходит замуж впервые, а хочет лишь освежить брачные обеты), выглядела она юной и прекрасной.

Казалось, вся деревня, забыв на миг о своих насущных проблемах, с головой отдалась приготовлениям: столы, стоявшие у церкви, ломились от угощений. Шарлотта даже украдкой пару раз всплакнула, остро осознавая, чего стоило некоторым внести свою лепту в это разнообразие. Решимость вновь вернулась к ней- нет, она не имеет права упустить такой шанс. Наказать того, кто повинен в таком упадке деревни, кому совершенно наплевать на людей, живущих на его землях, на работников. А там…Если что, миссис Латимер возьмёт детей к себе.

Проходя с приятелями, коих у него оказалось весьма немало (а кому не хотелось присутствовать на дружеских мужских посиделках перед свадьбой), Эдвин увидел, сколько всего приготовили его новые соседи. Нотка укора заговорили в нем- он видел, как небогаты были деревенские жители. И то, что они устроили такой пир ради Шарлотты и него, совершенно незнакомого им человека, растрогало его больше, чем он мог предположить. Невдалеке шумела детвора, изнемогающая в ожидании праздника. За детьми присматривала пара матрон, следивших за тем, чтобы дети не испачкали свои воскресные наряды, заигравшись.