Девять дней до весны - Наталья Андреева

Он же ребенок, просто ребенок на этом празднике жизни, и любая игрушка, более яркая и дорогая, запросто может его заинтересовать.

Яна даже пожалела, что купила ему этот свитер. Ходил бы в мамочкином «шедевре» ручной вязки, висящем мешком, и не смотрели бы на него с таким вожделением все эти толстые богатые тетки. Чтоб им провалиться! Вдруг какая-нибудь из них не замужем? А денег — куры не клюют.

Ведь у него и в самом деле замечательные глаза. Она заметила это в первый же день. Рано утром, когда впервые проснулась рядом с ним и попыталась прочесть приговор в этом ясном взгляде.

Если бы еще не эти глупые вопросы!

— Ты давно работаешь в этой газете?

«Да какая тебе разница?»

— Что?

— Сколько лет?

«Тысячу. Век бы ее не видеть, эту газету!»

— Послушай, давай просто полежим? Меньше всего на отдыхе надо думать о работе.

— Я вот думаю, неужели можно написать одну статью и махнуть на юг. А? На эти самые деньги?

«Нельзя, даже и не сомневайся!»

— …Может, и мне надо искать такую работу?

«Попробуй. Кстати, это идея. Женщины-директора тоже есть, и некоторые из них не прочь поэксплуатировать такое роскошное тело, как твое. Могу подкинуть идею».

— Писать, Илюша, не просто.

— Нет, я твердо решил с армией завязать.

«Давно пора. А может, мы и впрямь можем заняться моим делом вместе? А что? Было бы неплохо!»

— И что ты будешь делать?

— У тебя спрошу. Ты же умная? Умная?

«Как раз благодаря моему уму…»

«…нет, еще рано. Не стоит портить отдых. Такие вещи здесь не решаются. Здесь надо думать только об удовольствиях. Только о них…»

— Ты сегодня в тренажерный зал пойдешь, Илья?

— А как же!

— Удивляюсь твоему упорству. Жара же! Лень…

— Разве тебе от этого плохо?

— Не знаю еще. Докажи, что хорошо.

Он тут же резко рванул с нее купальник.

— Сдурел? Он сто баксов стоит!

— Помолчи.

Поскольку на юге энергию девать было некуда, Яна даже задохнулась от того энтузиазма, с которым он стал оправдывать занятия в тренажерном зале. Нет, он учился всему мгновенно: раньше просто чувствовал, а теперь знал наверняка. Уверенный, сильный, а порою даже жестокий.

— Илья, я не тренажер.

— Тогда, будь добра, расслабься. Если я чувствую сопротивление, мне хочется с ним побороться. Мягче движения.

— Ты еще учить меня будешь?!

— А почему нет? — удивился Илья.

— Тоже мне, девочку нашел!

— Да и ты не с мальчиком связалась.

И она проигрывала опять. Вновь и вновь. А потом лежала одна в постели и думала: «Где ты сейчас? С кем?» Энергии в нем было полно, и, оставив ее отдыхать в номере, он шел либо на пляж, либо в тренажерный зал. Либо… Даже думать об этом не хотелось.

«Придет время, и он будет только мой. Привыкнет со временем и перестанет обращать внимание на эти взгляды. Его просто никогда не вывозили «в свет». Просидел на даче много лет. То на крыше, то на заборе. Так бы и прожил бездарно свою жизнь, если бы не встретил меня. Ведь это я показала ему, что есть и другой мир! Я!»

И только потом, спустя несколько месяцев, она поняла, что это были самые счастливые дни в ее жизни, и вспоминала каждый миг, проведенный вместе с Ильей на море, с упоением. А тогда, в конце августа, вернулась в Москву злая, усталая и раздраженная. Счастье было, но прошло незамеченным. А по-настоящему ценным его делают потери.

Но потери ей еще только предстояли.

У обоих еще оставалась неделя отпуска. Приехав в Москву, Илья первым делом заявил, что надо съездить на дачу к родителям. Они, мол, и так здорово на него обиделись, хотя и сделали вид, что поняли желание сына отдохнуть летом иначе, чем принято в их семье.

— Надо помочь маме, — сказал он перед отъездом, поцеловав ее на прощание.

«Господи, ну зачем у него есть мать?» — думала Яна, радуясь, что Илья не может подслушать ее мыслей. Она не понимала этой привязанности к семье.

«…Как хорошо, что у меня есть мать! Есть, кому порадоваться, что я так хорошо отдохнул. Рассказать ей о Яне или не рассказывать? Она знает, что ездил не один, с девушкой. Нет, еще рано. Не надо говорить, что эта девушка живет рядом с ней, в том же доме…»

Он хотел узнать, насколько привык к Яне. К тому, что каждый день она рядом. Засыпает — рядом, просыпается — рядом. Серьезно ли это? Надо пожить недельку вдали от нее и как следует все обдумать. Деньги, увиденные в ее сумочке, не давали покоя. Чем же она на самом деле занимается?

Отдых на юге ему понравился. Главное, что он сам себе понравился на берегу моря, среди праздных людей. Вот это была жизнь! Где они, проблемы? Такое ощущение, что бедных людей в стране просто нет, так легко и охотно отдыхающие расстаются с деньгами. Не понравилось только одно: спонсорство Яны и ее неусыпная забота. И способ, которым она заработала деньги на поездку. Получается, что он сдает в аренду свою любовницу, то есть сутенерство какое-то. Унизительно.

Ему захотелось себя утешить и доказать, что Яна не врет. Она талантливая журналистка, пишет талантливые статьи, получает за это большие деньги, и никого другого у нее нет.

После жаркого солнечного юга Москва показалась особенно холодной и хмурой. Дожди прекратились, но теплее не стало. Казалось, что тучи собираются с силами, чтобы обрушить на город новые потоки воды.

На дачу он не поехал, переночевал в квартире у родителей, а утром проснулся с твердым решением выяснить правду. Что будет делать Яна, когда останется одна? Если он прав и дело тут в богатом любовнике, то, вернувшись с курорта, первым делом направится к нему. За ней надо проследить. Поймать за руку, иначе ни за что не признается.

Илья не стал даром терять времени, с раннего утра занял выжидательную позицию у соседнего подъезда, в своих «Жигулях». Яна никогда не смотрит по сторонам. Мало ли на свете таких машин, как у него? Если столкнутся нос к носу, так что ж? «Дорогая, я хотел сделать тебе сюрприз!» А если она вообще никуда не пойдет? Значит, поставить в этом деле точку, переехать к ней и жить долго и счастливо, пока не разлучит смерть. Тьфу ты! Какие мысли лезут в голову! Почему, как Яна, так сразу смерть?

Он ждал. С восьми часов утра. Яна вышла из дома в девять и не спеша направилась к автобусной остановке. Тут только Илья сообразил, что, сидя в своих «Жигулях», выглядит круглым дураком. У нее-то нет машины! Все выглядело настолько нелепо и глупо и совсем не похоже на те фильмы со слежкой и погонями, которые так любил смотреть, что он растерялся. Было странно забыть такую элементарную вещь.

Ругая себя, Илья ехал до метро за тем автобусом, в который села Яна. Оставил машину на обочине и вновь отругал себя: надо было у дома! Зачем ехал за автобусом? Это все равно ничего не дало! А теперь можно ее упустить! Но повезло: Яна задержалась возле аптечного киоска. Понемногу он пришел в себя. Спокойнее, только спокойнее. Если начал такое дело, надо идти до конца. Яна никогда не смотрит по сторонам. Это ее стиль: красива, независима и занята только своими мыслями. Ее разглядывают, она же выше этого.

«Я лучше всех». Светлые летние брюки в обтяжку, красная трикотажная кофточка с глубоким вырезом, замшевый красный пиджак, броская бижутерия. Духи те самые. «Животные», как он их называет. И с самого начала терпеть не может.

«Для чего она так вырядилась? Зад обтянут, полгруди торчит наружу. На нее же все смотрят! А какими взглядами провожают мужчины! Порядочные женщины не стремятся привлечь к себе внимание такими тряпками. Непонятно только, почему утром? Шлюхи, те по ночам работают. Или ночная смена у нее для меня?»

Он заводился все больше и больше, нащупывая во внутреннем кармане джинсовой куртки пистолет. Это оружие за ним не числилось, досталось по случаю и лежало дома в ящике письменного стола. Зачем он взял с собой пистолет? Сам не мог объяснить. Если спросят документы, то в кармане военный билет. До личного досмотра дело не дойдет. Так зачем нужен пистолет? Неужели хочет убить ее любовника? Но она, конечно, хороша! Как врала!

На метро ехали недолго. Яна вышла в центре, на станции «Лубянка» и, заглядывая в бумажку, стала читать надписи на указателях. Он ждал, спрятавшись за колонной. Наконец она сориентировалась и пошла к левому выходу.

Скорее всего на выходе из метро ее встретит мужчина, и они, возможно, сядут в машину. И тогда он будет свободен. Не бежать же по улице следом? И тогда он уйдет, хлопнув дверью. Навсегда. Интересно увидеть, кто этот человек? Который спонсировал их отдых на морском побережье? И как он все это терпит? Яна шла впереди в нескольких шагах. Подумал вдруг: лучше бы она обернулась! Лучше бы…

Но Яна, выйдя из метро, опять заглянула в свою бумажку и направилась к автобусу. Молодой парень, внимательно ее оглядев, пропустил вперед и помог влезть в дверь. Народу в центре было много, Илья с трудом втиснулся в другую дверь и стал думать, что сказать, если Яна его всетаки заметит. Но она по-прежнему ни на кого не смотрела и, кажется, нервничала. Он понял это по тому, как Яна покусывала губы и то и дело поправляла прическу.