Агент по принуждению… Книга вторая. Часть первая (СИ) - Москаленко Юрий "Мюн"

— Почему? — удивляются и Добрынин и Михаил.

— Свинец, вреден для здоровья. Это ещё в Римской Империи определили — вру, не моргнув глазом — и начали менять водопроводные трубу и канализацию. Стали тут же использовать глиняные. Это я в книжке вычитал.

— Да? Не слышал, но учту — удивился Добрынин.

Конечно, хорошо бы и полевые кухни сделать, но я сомневаюсь, что их купят. Нет, признают, что вещь нужная…и на этом всё закончится. И на это есть много причин. Начиная от цены. Отсутствие нормального металла и его ценой сейчас. Заканчивая коррупцией полковых командиров. Они очень неплохо наживаются на продуктах и ценах. Ну, разве, что для себя, я смогу сделать небольшую кухню на колесах. Надо подумать. Мой «туристический поход» выявил слишком много всего, не знаешь, за что и хвататься. А главное стоит это, очень и очень прилично…

Иван Михайлович Гольтяков в свои тридцать пять лет, стал уже довольно знаменитым мастером-оружейником. Да и сама надпись на оружие с фамилией Гольтяковых, говорила о его высоких качествах…и высокой цене. Рассматривая нарезной пистолет с шестигранным стволом, я никак не пойму, но почему он такой? Заряжается с конца ствола. Размером и весом на маленький автомат тянет. Калибр миллиметров под двадцать. Так пистолет вполне хороший, разве чересчур украшенный. Целый музейный экспонат. На царской охоте пойдёт, на войне такой точно, не нужен.

— Иван Михайлович, а почему стволы гранёные? — никак не пойму задумку мастера.

— А как тогда нарезы сделать? — удивляется он.

— А вы как делаете? — передаю образец Михаилу. Ну не знаю. Я бы такой точно не брал бы, хоть и бой у него неплохой. Но у Михаила времени особо нет, пора возвращаться на Кавказ. Он у меня и кирасы и револьверы выклянчил. Пришлось продать. А за одно и даги, но сабли я отказался на отрез. Пусть местные покупает, если ему они так нужны. Деньги у него есть. Да и любят они все разукрашенное оружие, в отличие от меня. Конструкцию даг я уже перерисовал, можем и сами сделать. Главное сталь подходящую найти. А вот баварский четырех ствольный штуцер его не вдохновил, слишком сложный в заряжании и обслуживании.

— Закрепляем ствол и сверлим. Так проще — пожимает плечами мастер.

— И в ручную? — констатирую. — Вам вообще не стыдно? Нартов, когда ещё станки свои изобрёл. Почему иностранцы пользуются во всю, а вы нет?

— Да — скептически отвечает он. — А кому это надо? Ну, потрачусь я на станки и паровую машину, а много ли я пистолей продам?

Так, что-то не туда мы в разговоре пошли, ещё поругаемся ненароком.

— У меня есть заказ на двадцать нарезных пистолей — и начинаю объяснять, показываю захваченное с собой вертикальное ружье Леклера. Мастер с Михаилом внимательно слушают. Я решил заказать, что-то среднее между охотничьим нарезным ружьем и пистолетом. По моим задумкам должен получиться двуствольный переламывающийся капсульный пистолет. С длиной стволов сантиметров сорок. Так чтобы даже двумя руками стрелять было удобно. Можно и с локтя. Конечно, получится тяжеловатый, но по местным меркам нормально. Из-за низкого качества нынешнего пороха, по-другому никак. Уменьшил калибр, обозначив его диаметр ногтя большого пальца, я думаю, миллиметров десять получится. Но строго предупредил, чтобы калибр у всех был одинаков. Пулю предложил сделать по типу Минье. Себе потом изменю на свою, доработанную. Изменил рукоятку на «современную», и туда можно дополнительно складывать капсюля. Предложил большую дужку для двух курков, чтобы можно и зимой стрелять в перчатках. Должен получиться нормальный пистолет, и главное заряжается очень быстро. Пару таких пистолетов будет не хуже, чем даже шестизарядный Кольт. А стрелять я надеюсь лучше из-за длины ствола. Плюс будут располагаться в кобурах на груди, под каждую руку. Будут служить и дополнительной защитой. Большего к сожалению сейчас мастера сделать не смогут, да и то немного. Да ещё и на таком оборудовании.

Сделать же копию Кольта с вращающимся барабаном для них непосильная задача. Пистоль вышел по цене восемьдесят рублей и только для меня. Что, в общем, тоже очень не дешево. Из-за цены я не стал вводить и унитарный патрон. Сейчас все сами себе отливают пули и отмеряют порох. Начнут и другие повторять, и не о каком стандартном калибре слушать никто не будет. Ну а так хоть какие-то будут. Да и не реально сейчас обеспечить нашу армию унитарным патроном. Я же сам пользовался импортным порохом и капсюлями, в основном французскими, что и так поднимало цену моего выстрела на треть.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

А ведь даже при царе Михаиле Федоровичи делали восьмизарядные «винчестеры», где патроны подавались из приклада. Унитарные железные патроны делали вплоть до Екатерины Второй, тот же мастер Лялин. Увы, почти всё было утеряно. Вся школа стрелкового оружия русских мастеров сошла на нет. Особенно сильно шапкозакидательские настроения возникли после заграничного похода на Наполеона. Многие начали кричать, что у нас всё самое лучшее и менять ничего не надо… Ага, хотя ружья в основном были английские.

Лорис-Меликов внимательно слушал наш деловой спор-обсуждение с Гольтяковым…и вдруг тоже заказал двадцать пистолей. Иван Михайлович от такого большого заказа даже растерялся. Правда, Михаил попросил меня уступить первоочередность ему. Немного поспорили о величине калибра. Пришлось мне вдаваться в спор и приводить примеры, но своё мнение я всё же отстоял. Оставили задатки, но я настоял, чтобы у меня не было никаких лишних украшений.

— Формы должны быть гладкие и зализанные, чтобы не скапливалось грязь — объяснил свою прихоть. Да и лишняя тяжесть, как и цена, мне совсем не нужна. — Кроме нескольких пулеек, кобур и патронташей другого ничего не надо. — А то понимаешь, привыкли тут коробочки, ленточки и всякую муть лепить к боевому оружию. Вот это мне точно не надо. Придётся волей-неволей Гольтякову думать о внедрении механизации. Сделать быстро сорок одинаковых стволов не шутка, а сроки мы поставили жёсткие. Но и оплату Иван Михайлович выставил и это только нам не слабую восемьдесят рублей за пистоль. И без всяких скидок на опт, как мы с ним не торговались.

Дальше поехали к Николаю Ивановичу Гольтякову, мерить дегеля. Ну что сказать, хорошая получилась жилетка. Тяжеловатая, немного не привычная, но я понял, что мне крайне необходимая. Вторую опять выклянчил Морис. Вот же попугай на мою голову взялся. Всё слизывает и ещё просит. Тут тоже оставили заказ по двадцать штук дегелей, но шепотом купцу, чтобы метеоритное железо использовал только мне. Михаилу опять первому, но из специального сплава. Заказали и десяток походных фильтров на двоих.

Братья Гольтяковы на наших заказах с Лорис-Меликовым точно поднимутся. Такого массового заказа, да ещё и с задатком они давно не видели. Я ещё заказал пять щитов, но уже конически — граненой формы. На этот раз Михаил меня не поддержал, сказал, что на Кавказе такого добра хватает. Везти, их смысла нет.

На этом мы расстались, и каждый поехал заниматься своими делами. Меня конечно Михаил приглашал с ним завтра проехаться по магазинам, но я отказался. Надо быстрее свои дела доделывать и уезжать из Тулы. Но чувствую, опять он припрётся ни свет ни заря.

Глава 6

Сабли скрещиваются в ударе и сцепляются гардами. Мой кинжал перехватывается дагой. Пытаются взять на излом. Недолго думая, бью левой ногой в правую ногу нападающего. Это немного отталкивает моего соперника чуть назад. Выпад. Рука с саблей идёт за противником. Он успевает скрутить корпус, и моя сабля проскакивает мимо. Но я тут же отдёргиваю руку назад, чуть её повернув. Обратной стороной сабли, концом заострённой ялмани, «режу» противнику бок.

— Ты проиграл — подвожу итог тренировочного боя Михаилу.

Ну вот, как я и ожидал Лорис пришёл с утра на нашу тренировку и попросил провести с ним учебный бой. Но настоял только на холодном оружие, хотя сам тут же ухватил учебную дагу с защитой руки. Вот же… гордый сын гор. Решил за прошлый свой проигрыш рассчитаться? Или может и поучиться. Ни дураком, ни ретроградом Михаил не был. Наоборот «слизывал» всё, что можно у меня. Я видел, что не совсем он был согласен, но решил всё перепробовать. Очень похвально.