Обретение - Анатолий Патман

И опять мне послышался или почудился Голос?

— Ну, какой же ты, неразумный, неосторожный! Совсем неловкий и неумелый! Опять приходится все делать самому! Ладно, можешь пока предаться спокойствию. Пока не войдешь в полную Силу, придется за тобой присматривать. Отдыхай пока.

— Слышу, отче! Спасибо! Можно, я немного посплю? Устал что‑то с непривычки очень сильно.

— Можно. Так, а кто это тянет свои руки к моему человеку? Нельзя! Идите прочь! Шаман? Хочешь забрать жизнь моего подзащитного? Не выйдет! Пока у меня силенок и на кое‑что иное хватает. Не подходите близко, неразумные. Огрею! Хотите его все же унести в свое логово? Несите, несите. Только не притрагивайтесь к нему. Плохо будет!

Это кто же хочет забрать жизнь у меня? Отче, помоги, не дай совершиться такому злодеянию! Век буду благодарен.

— Хорошо, неразумный! Отдыхай пока. Вижу, что ты еще словно младенец. Ничего, вырастешь! Я тебе верю! Набирайся сил! Так и так, придется пока за тобой присматривать. Будь всегда осторожен!

— Спасибо, отче! Буду!

Единственное, что отложилось в сознании, это то, что меня сильно трясло. Похоже, что бедного путешественника по мирам куда‑то везли или несли. В принципе, это было уже неважно. После очередной сильной тряски или удара у меня опять померкло сознание.

* * *

Нукер Жадам от злости на невезение не находил себе места и чуть ли не бесился. В душе воина клокотала ярость. Надо же, его, прошедшего через множество отчаянных схваток, как совсем зеленого юнца, поставили сторожить пленных имперцев с их слугами, и самое обидное, белолицего чужака, убившего его напарника и друга Данжу. Будь на то дозволение вождя, Жадам придумал бы этому отпрыску Шиктана самую мучительную казнь. Да он бы зарезал вонючего степного шигала сразу там же, у речки. Жаль, не успел. Бади Алтангэр, хоть и юнец совсем, не растерялся, в один момент вырубил этого дохляка. Удивительно, как чужак не отдал душу своим богам, или точнее, не совсем своим злым духам благословенной страны Аргуны, родины далеких предков Великого племени Шэн–гэ. Молодец, полукровка, освоил общение с духами смерти. Как слышал Жадам из уст вождя Тумэнбата, до сих пор редко кому из шенгэрцев удавалось справиться с этими духами. Да и у других народов магов смерти было очень и очень мало. Со слов бади Цагэндолу, сумевшему приучить духов огня и воздуха, очень уж сложно общаться ими сразу с несколькими, тем более могущественными. Насколько знал Жадам, и сам научившийся вызвать небольшой дождик и получить титул полбади, с жизнью или смертью могли справляться только самые умелые и сильные. Могущественный часто хвалил своего ученика, хотя сам Великий Шаман намного лучше всех других шаманов и колдунов вызывал духов воды и воздуха и мог пользоваться слабым огнем. А вот бади Алтангэр как‑то устроил сильный ливневый дождь, потом зажег сырые дрова. Но с чужаком не смог справиться. Воин не один раз видел, как он убивал своих же провинившихся соплеменников, правда по указанию вождя или редко Великого Шамана. Хватало небольшого Облачка Смерти. А белолицего бади атаковал со всей силой, видимо, от испуга, и ничего. Фиолетовое облако почти со всех сторон окружило проклятого и так быстро исчезло, что и заметить было трудно. Жадам сознавал, что, скорее всего, не чужак убил его друга Данжу, а ученик. Когда он осмотрел своего напарника, то увидел, что рана на шее была серьезной, но не смертельной. И если бы юный шаман применил не сильно воду или хотя бы атаковал чужака огнем, пусть и в полную силу, то его друг остался бы живым. Тем более, Алтангэр еще и лекарь, пусть и слабый. Просто духи жизни и смерти увидели в этом парне более сильное желание убивать, поэтому у него это получается лучше, чем лечить. Да, растерялись все — и его напарник, и бади, и десятник Шараф, и он сам. Хотя Данжу сам, кроме того что был неплохим мечником, мог вызывать огонь посильнее, чем даже бади, хоть и был всего полбади. Ну, в личную охрану вождя простых воинов, как правило, не берут. Их всего десяток, но каждый может работать со многими видами оружия, да еще может призвать какого‑либо духа. Его напарник на учебных схватках шутя раскидывал нескольких менее умелых соплеменников. А теперь его нет! И все благодаря этому белолицему чужеземцу! И одет пленник странно. Когда открыли откатившуюся в кусты его котомку, то там нашли опять же удивительные вещи! Один длинный сосуд, круглый и прозрачный, был наполнен водой и не открывался. Другой сосуд из легкого железа, правда, с открывающейся крышкой, очень легкий и удобный, можно даже повесить за пояс. Удивили два куска железа. Когда десятник попытался ковырнуть один из них ножом, то оттуда полилась оранжевая жидкость. Оказалось, это тонкостенные сосуды для хранения рыбы. Хорошо сохранившейся, залитой какой‑то жидкостью и очень вкусной. И топорик! Пусть и маленький, но из очень хорошего железа. Когда Шараф со злости ударил им по железной палке чужака, то чуть не перерубил ее. Таких вещей до сих пор никто из шэнгэрцев не видел. Поэтому и бади забрал их для изучения к Великому Шаману.

А сколько вещей наверняка было у чужака в карманах одежды?! Но когда два нукера пытались схватить его, то откуда‑то из‑под одежды заискрились две темно–красные молнии и ударили по ним. Воины сразу отлетели на несколько шагов. И когда Шараф с Алтэнгэром тоже подошли к белолицему, то его одежда угрожающе зашевелилась. Затем вокруг него стал собираться свет! Белый свет! Точно проклятый, так как он пришел явно из Проклятого урочища! Правда, свет был не очень сильный. Похоже, что это его одежда просто как‑то светилась. Но все равно шаман с десятником решили не трогать чужеземца. А так как он был без сознания, то пришлось делать носилки и нести его всю дорогу обратно! Правда, степные воины были привычны к таким перемещениям. Сколько своих израненных товарищей приходилось вытаскивать так в набегах. Да и лошадей хватало. А чужак так и не подавал признаков жизни, хотя и дышал. Вот, проклятый! За эти два дня он так и не очнулся. Никто не делал даже попытки притронуться к нему. Только один раз бади приказал осторожно напоить его.

А когда пришли в стойбище, то оказалось, что Предводитель ушел на охоту на большое гизелиное стадо, появившееся далеко в степях на востоке рядом с Великой реки Дэлинэ, и не скоро вернется. Ученик Великого Шамана захотел забрать чужеземца с собой, но брат вождя Тумэнэлз воспротивился.

— Так, бати Алтэнгэр, без повеления Предводителя не могу отпустить бучу никуда, хоть к Великому Шаману. Теперь он — собственность вождя. Только он решит, что делать с ним. Захочет, казнит за убийство его воина, захочет, отдаст Могущественному. На то будет его воля, и не дело нам, низким, решать прежде него!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});