Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сама по себе трасса Нью-Йоркского марафона ровная, но она проходит через семь крупных мостов, большинство из которых подвесные, а у подвесных мостов центральная часть заметно поднята. Я уже трижды участвовал в Нью-Йоркском марафоне, и каждый раз эти пологие подъемы и спуски нагружают мне ноги куда сильнее, чем я рассчитываю.
Последний этап марафона – Центральный парк. Там прямо от входа начинаются неровности рельефа, на которых я всегда торможу. Во время утренних пробежек по Центральному парку я их, как правило, почти не чувствую, но под конец продолжительного забега они становятся непреодолимой преградой. Они по капле выжимают из меня последнюю энергию. Финиш совсем близко, говорю я себе, но поскольку к тому времени мое продвижение вперед происходит только на ментальном уровне, то финиш как-то не спешит приближаться. В горле пересохло, однако желудок категорически не согласен принимать очередную порцию жидкости. Именно на этом этапе мои ноги начинают взывать о помощи.
Вообще-то нельзя сказать, чтобы я был совсем некомпетентен в вопросах бега по гористой местности. Напротив, я вполне неплохо с ним справляюсь. Мне нравятся трассы с подъемами, потому что на подъеме есть шанс обогнать других бегунов. Но эти холмики в Центральном парке – просто кошмар. Они оказываются на моем пути тогда, когда единственное, чего я хочу, – это добить последние километры и, выложившись на все сто, с улыбкой пересечь финишную линию. И я буду стремиться к тому, чтобы в этом году все произошло именно так.
Даже если общий километраж и уменьшился, ничего страшного, во время тренировок главное правило – никогда не отдыхать два дня подряд. Мускулы – они ко всему привыкают быстро, как рабочий скот. Если вы постепенно повышаете нагрузку, они непременно к ней приспособятся. Важно с помощью конкретных примеров четко дать им понять, на какое количество работы, по вашему разумению, они должны быть способны. Постепенно мускулы подстроятся под новые обстоятельства и станут сильней. Понятно, что это не произойдет за один день. Но если делать все последовательно и методично, то они не будут на вас в обиде – разве что скривятся недовольно разок-другой, но это не в счет, – а послушно окрепнут. Повторение – это способ донести свои ожидания. В конце концов, мышцы у нас сознательные – если играть по правилам, они не посмеют жаловаться.
Но если несколько дней подряд на мускулы нет никакой нагрузки, то они тотчас приходят к выводу, что можно расслабиться, и быстро теряют сноровку. Они действительно похожи в этом смысле на животных – ищут максимально легкий путь. Если их не напрягать, они, естественно, расслабляются и, так сказать, «забывают» нагрузку. Чтобы освежить их память, надо проделать весь путь с самого начала. Разумеется, иногда необходимо дать мышцам отдохнуть, но в критические моменты, когда речь идет о подготовке к марафону, нужно, чтобы они знали, кто тут начальник и что от них требуется. Приходится безжалостно держать их в напряжении, но при этом важно не перегибать палку. Со временем тонкостями этой тактики овладевает любой бегун.
Буквально на днях вышел в свет новый сборник моих рассказов «Токийские легенды», в связи с этим мне предстоит дать несколько интервью. Кроме того, надо проверить верстку сборника музыкальной критики, который должен выйти в ноябре, и встретиться с людьми, которые занимаются дизайном обложки. Еще я хочу просмотреть свой старый перевод полного собрания сочинений Раймонда Карвера. Его планируют переиздать в мягкой обложке, вот я и решил пройтись еще разок по всем текстам. А на это, знаете ли, уходит масса времени. В довершение всего я должен написать длинное предисловие для сборника «Blind Willow, Sleeping Woman» («Слепая ива, спящая дева»), который, по-видимому, опубликуют в Штатах в следующем году. Ну и наконец, эти мои эссе о беге, писать которые меня никто не просил… Я, как деревенский кузнец, молчалив и работящ.
Ах да, есть еще несколько деловых вопросов, требующих немедленного решения. Единственный сотрудник нашего токийского офиса – женщина, которую мы взяли на работу на то время, что будем жить в Штатах, неожиданно сообщила, что следующей весной выходит замуж и поэтому собирается уволиться до конца этого года. Значит, надо как можно скорее найти ей замену. Ведь нельзя же закрыть офис на все лето. А в Кембридже, практически сразу же после возвращения, мне предстоит прочесть несколько лекций, а их, понятное дело, для начала нужно бы написать.
Так что за две недели в Японии я должен постараться утрясти все эти дела, и не просто утрясти, а наилучшим образом. При этом мне еще надо как следует подготовиться к Нью-Йоркскому марафону. Даже если бы я раздвоился, все равно не успел бы сделать все необходимое! И тем не менее, несмотря ни на что, я продолжаю бегать. Ежедневный бег – это не роскошь, а образ жизни. И я не могу от него отказаться только потому, что занят по горло другими делами. Если бы другие дела являлись для меня достаточным основанием, я бы уже давным-давно не бегал. Причин, побуждающих меня бегать, – раз-два и обчелся, а вот причин покончить с этим занятием – вагон и маленькая тележка. Единственное, что мне остается в такой ситуации, – это продолжать холить и лелеять те, которых «раз-два и обчелся».
Когда я жил в Токио, я обычно бегал по периметру Дзингу Гайэн, парка, окружающего храмовый комплекс Мэйдзи Дзингу. Эта трасса подходит вплотную к стадиону Дзингу. Конечно, Дзингу Гайэн не сравнить с Центральным парком, но в центре города этот утопающий в зелени уголок единственный в своем роде. Я бегал здесь много лет подряд и научился отлично чувствовать дистанцию. На этом пути я помню каждую рытвину и кочку, так что это идеальное место для тренировок. Здесь я легко могу оценить собственную скорость. К сожалению, в этом районе слишком оживленное движение (не говоря уже о многочисленных пешеходах) и воздух, прямо скажем, не очень чистый, но это и неудивительно, все-таки речь идет о самом сердце Токио. Так что, в общем, грех жаловаться.
Один круг по парку составляет тысяча триста двадцать пять метров, через каждые сто метров – отметки расстояния, так что бегать здесь очень удобно. Для коротких дистанций в пять километров на скорость – например, километр за пять с половиной минут, или километр за пять минут, или километр за четыре с половиной минуты – я всегда прихожу сюда. Когда я только начинал здесь бегать, на этой трассе тренировался Тосихико Сэко, который тогда еще не ушел из большого спорта. Он вовсю готовился к Олимпиаде в Лос-Анджелесе. Наверное, ни о чем другом не мог думать, кроме как о сияющей золотой медали. Из-за политического бойкота он не поехал на Московскую олимпиаду, и Лос-Анджелес, скорее всего, был его последним шансом получить золото. В его облике того периода присутствовало что-то трагическое. Чтобы в полной мере прочувствовать этот трагизм, достаточно было случайно встретиться с ним на одной из парковых дорожек и посмотреть ему в глаза.
Накамура, тогда главный тренер команды «S&B», был жив и здоров, а сама команда, с целой плеядой первоклассных спортсменов, находилась в зените своей славы. Они тоже ежедневно бегали по этой трассе. И естественно, со временем мы начали узнавать друг друга в лицо. Как-то раз я даже поехал на Окинаву, пока они там тренировались, писать о них материал. Рано утром, перед работой, эти бегуны занимались поодиночке. А во второй половине дня у них была командная тренировка. В те годы я обычно приходил в парк не позднее семи утра (пока поменьше машин да и пешеходов и воздух почище) и то и дело встречал на трассе кого-нибудь из «S&B». Обычно мы просто кивали друг другу. А в дождливые дни обменивались понимающими улыбками типа «вам тяжело, и нам тяжело».
Лучше всего я запомнил двух молодых бегунов – Танигути и Канэй. Обоим было около тридцати. И тот и другой в свое время были членами команды по легкой атлетике университета Васэда и особенно отличились на эстафете в Хаконэ. После того как Сэко стал тренером «S&B», эти двое перешли в разряд восходящих звезд. Они были из тех спортсменов, которые в какой-то момент обязательно начинают завоевывать медали на Олимпиадах и не боятся тяжелых и изнурительных тренировок. Но, к несчастью, оба погибли в автомобильной катастрофе в то лето, когда команда в полном составе тренировалась на Хоккайдо. Я своими глазами видел, какие неимоверные трудности они преодолевали на пути к поставленной цели, и известие об их нелепой гибели было для меня страшным ударом. Я в полном смысле этого слова ощутил физическую боль.
За все это время мы не сказали друг другу и пары слов и не были знакомы лично. Только после их смерти я узнал, что оба они были женаты. И все же мне кажется, что мы с ними неплохо понимали друг друга, ведь как-никак мы, стайеры, встречались на трассе изо дня в день. Есть вещи, которые понятны только бегунам (независимо от того, на каком профессиональном уровне они находятся). В это я верю всем сердцем.
- Девушка с глазами цвета неба - Элис Петерсон - Зарубежная современная проза
- Книжный вор - Маркус Зусак - Зарубежная современная проза
- Французские уроки. Путешествие с ножом, вилкой и штопором - Питер Мейл - Зарубежная современная проза
- Ураган в сердце - Кэмерон Хоули - Зарубежная современная проза
- Билли - Анна Гавальда - Зарубежная современная проза
- Тот, кто зовет тебя обратно - Дарья Крупкина - Зарубежная современная проза
- Фаворит. Американская легенда - Лора Хилленбранд - Зарубежная современная проза
- Страна коров - Эдриан Джоунз Пирсон - Зарубежная современная проза
- Меня зовут Люси Бартон - Элизабет Страут - Зарубежная современная проза
- Грядет еще одна буря - Сейед Мехди Шоджаи - Зарубежная современная проза