Волшебный дипломат - Софья Андреева

- Ну, да, - заулыбался отец, - по-другому никак не получается, а этот способ проверенный.

Глава шестнадцатая

АРОМАТЫ ПРИКЛЮЧЕНИЙ

Покинув автобус с сонным водителем, отец заторопился:

- Где здесь туалет?

- Судя по запаху, там, - указал Даут на левое крыло аэропорта.

- Ты, пап, сходи, а мы тебя здесь подождем.

- Ты мне нужен, - схватив сумку, заторопился отец. - Даут, здесь покараулишь, пока мы переоденемся.

- Зачем?

- Для конспирации.

- Это как революционеры! - восхищенно воскликнул Аяз. - А в туалет идти обязательно? Там же дышать нечем.

- Так надо, - буркнул отец и силой потащил мальчика по лестнице вниз. "Ароматы" воздуха подсказывали о близости цели. Захлопнув дверь, он достал из сумки серые тряпки.

- Переодевайся.

Поморщившись и заткнув нос, Аяз подчинился.

Двумя пальцами приподняв безобразные штаны, Аяз уловил смрад.

- Что это за химическое оружие, - задыхаясь, застонал мальчик.

- Спецодежда, - буркнул папа, натягивая перчатки, а затем штаны.

- Бе, какая гадость, весь воздух испортили, - возмутился мальчик. - Может, не надо? - с надеждой переспросил он.

- Может, действительно, не стоит, - задыхаясь, засомневался отец, держа в руках куртку от спецовки, - да ну... зачем нам этот дипломат, жили без него и дальше проживем.

Глубоко вздохнув, чуть не задохнувшись, Аяз стал залазить в штаны:

- Раз надо, так надо, - успокаивал он себя.

Когда они вышли из туалетной комнаты, Даут их не узнал. Увидев двух грязных рабочих, он уступил им дорогу и отвернулся, пытаясь поймать глоток свежего воздуха.

- Ну все, мы готовы, - сказал маленький рабочий, подходя к Дауту.

- О, это ты, так воня... - но, заметив взгляд отца Аяза, Даут осекся.

- Нам пора, - сказал папа. - Твоя задача, - обратился отец к сыну, молчать, а твоя, Даут: смотреть в оба и примечать! Пока мы будем в самолете, ты остаешься в здании аэропорта.

- Ну, пошли, - надвинув кепку на глаза, решительно двинулся отец по направлению таможенного контроля. В руке он тащил какие-то железные трубки, банки.

К стойке таможенного контроля стояла небольшая очередь. Люди предусмотрительно отодвигаясь на почтительное расстояние и вытаскивая носовые платки, беспрекословно пропустили двух рабочих.

Высокий таможенник с белозубой улыбкой выглянул из-за монитора компьютера. Лицо, секунду назад являвшееся воплощением безукоризненной красоты, постепенно покрылось гримасой презрения. Потянув носом и затаив дыхание, он сквозь зубы выдавил:

- Кто такие?

- Санэпидемстанция, - и, махнув рукой в сторону сына, бросил, ассенизатор на Хоринотрундийский самолет по спец. пропуску.

- Почему идете здесь, а не по служебному входу?

- Там посол. Здесь велено.

- Документы?

- Вот, пожалуйста, лениво вытянул бумагу отец, нечаянно просыпав серый порошок клопомора и дуста.

- Аккуратнее, - поморщился таможенник.

Аяз из-под козырька кепки наблюдал, как таможенник Речкин, так значилось на табличке, прикрепленной на лацкане пиджака, брезгливо взял бумажку.

"Уж не сын ли это великого спортивного комментатора?" - припоминал Аяз фамилию.

Развернув её, Речкин ужаснулся, из бумажки посыпались тараканы, клопы и всякая нечисть.

- Да, да... - округлив глаза, потеряв дар речи, защелкал зубами страж границы.

- Извини, друг, я на работе, при исполнении, так сказать... - пожал плечами отец, - документы ассенизатора проверять будешь? - поинтересовался он.

Набрав полную грудь воздуха и чуть не задохнувшись, раскрасневшийся таможенник повизгивая, самоотверженно стряхивал с себя кровных врагов санэпидемстанции.

- Не будешь, значит, - выждав паузу, подытожил отец. Аккуратно сложив серую бумажку, выпавшую из рук таможенника, и, подхватив сумку с инструментами, он направился на летное поле, где на солнышке в обществе серых самолетов сверкая грелся, белый лайнер посла Хоринотрундии. Сын семенил следом, отпугивая своими ароматами пассажиров и работников аэропорта. Стая черных ворон потянулась нескончаемым шлейфом за Аязом.

Беспрепятственно преодолев длинноногую стюардессу, брезгливо выскочившую из салона, отец облегченно вздохнул:

- Вот, сынок, умей пользоваться слабостями людскими. А теперь за работу. Ищи свой дипломат.

В салоне, кроме накрытого столика, было пусто. Открыв багажное отделение, Аяз охнул: все полки и весь пол был аккуратно заставлены сумками, как две капли воды сходными с его дипломатом.

- А как его здесь найти? Зря пришли, - заплакал Аяз.

- Нда, - почесал в затылке отец, - задача усложняется. Ну, думай, а мне придется протянуть время, - и, надев на лицо себе и сыну маски, отец закачал насос, разбрызгивая пульверизатором гадостный клопомор.

Глава семнадцатая

СЛОМАННЫЙ КАБЛУК

Карманкул рассказал мне много сказочных историй. Я их слушала и записывала. Я не знаю, сколько прошло времени, но туман уже стал рассеиваться, и вскоре объявили посадку ряда рейсов, однако моего среди них не было. Меня все время тревожила мысль об украденном паспорте. В очередной раз задумавшись об этом, я услышала:

- О чем думаем? - это спросил Карманкул.

- Извините, но мне все-таки неудобно из-за паспорта.

- А, ты об этом, вот возьми, верни, - и Карманкул протянул мне паспорт.

Отложив блокнот в сторону и взяв паспорт, я встала. От долгого сиденья затекли ноги. Спускаться на высоких каблуках было не удобно. Я уже увидела того респектабельного человека, который стоял у стойки кафе и наслаждался утренним кофе, но...

- Зачем я одела эти босоножки, ведь не люблю же каблуки; да, чего только не сделает женщина ради красоты..., - думала я, приближаясь нему.

То ли я засмотрелась, то ли устала, но моя левая нога подвернулась, и я услышала треск ломающегося каблука моих дорогих, новых хоринотрундийских босоножек. Потеряв равновесие, я стала глупо размахивать руками, пытаясь найти опору. Вдруг мои пальцы наткнулись на что-то мягкое, податливое. Инстинктивно схватившись за неведомое, но казалось спасительное, я почувствовала, что падаю, - увлекая за собой молодого человека, цепко держа его за полы пиджака.

Должна сказать без лишней скромности, что грохот был не малый. Тем более что ещё упал и столик, за который пытался удержаться молодой человек.

Я не помню, сколько мы копошились на грязном, залитом кофе полу, но мне помогли подняться два здоровенных верзилы, при этом закрутив мне руки за спину.

Отряхивая от грязи свой пиджак, посол Хоринотрундии рассвирепел:

- Куда смотрейт полиция?

- На вас смотрит милиция, - ответили неизвестно откуда взявшиеся два милиционера.

Увидев спрятанный за поясом Джонсона пистолет, нас попросили пройти в кабинет стражей порядка. Джонсон попытался объяснить, что у него самолет и дипломатическая неприкосновенность.

Я ковыляла на сломанном каблуке, пытаясь сумочкой прикрыть дырку на чулке. Украдкой бросая взгляд на любопытную толпу мгновенно собравшуюся на месте происшествия, я стыдливо пыталась отряхнуть с платья пыль. В толпе зевак ободряюще улыбнулся Карманкул. "Вот и отдала паспорт, сделала доброе дело... Не делай добра, не получишь и зла..." - бормотала я себе под нос.

Ответив на ряд формальных вопросов, я услышала:

- Зачем вы напали на господина посла?

- Да я и не собиралась на него нападать.

- А господин посол утверждает, что вы сзади пытались снять с него пиджак, кстати, очень дорогой. Знаете, как это называется? - спросил милиционер.

- Да, знаю, - защищалась я, - мелкая неприятность.

- Это называется разбойное нападение. Что, понравился пиджачок господина Джонсона? - съехидничал милиционер.

- Понимаете... - начала я объяснять ему.

- Ничего не хочу понимать! - прогремел страж порядка, стукнув кулаком по столу. - Зачем вы подошли к господину?

- Я хотела вернуть ему паспорт.

- Что-о-о... - округлив глаза, протянул милиционер, - Значит, вы ещё и его паспорт умыкнули?

- Нет, меня попросили его вернуть.

- Кто попросил?

- Я его случайно нашла, - я поняла, в каком глупом положении оказалась: если сейчас начну рассказывать о Карманкуле и сказке, то меня посчитают не только бандиткой, но и сумасшедшей. "Дешевле молчать", - решила я, потому что босоножки уже отправили на экспертизу на случай подпила, колготки тоже забрали оставив мне только одни дырки. На самолет - практически опоздала, так как уже давно было объявлено об окончании посадки. Вместо того, чтобы усаживаться в мягкое кресло авиалайнера, я сейчас торчала на табуретке в комнате милиции. Если лавина идет, то обязательно где-то рядом. Меня спасало только то, что Джонсон куда-то очень торопился и все время поглядывая на часы - бубнил, что его ждут государственные дела, что он без претензий к этой террористке, причем все время намекая о важности содержимого его багажа.

Вскоре меня отпустили из-за отсутствия заявления от пострадавшего. Джонсон Всенам, подписав какие-то бумаги, выскочил из комнаты милиции. Выйдя босиком, я оглянулась в надежде найти киоск, где могла бы приобрести какие-нибудь тапочки. Тут мой взгляд наткнулся на Карманкула. Насупившись, я отвернулась и зашагала в противоположную от него сторону.