Леди Алекс - Кэтрин Крилл

— Мисс Синклер? — мягко произнес женский голос.

Испытав облегчение, Алекс увидела вошедшую в комнату привлекательную темноволосую женщину, возможно, лет на пять старше себя. На лице маленькой хорошенькой брюнетки светилась искренне теплая улыбка, освещавшая ее блестящие карие глаза.

— Меня зовут миссис Ховарт, но все называют меня Тилли. Капитан Хэзэрд объяснил мне, что я вам должна показать, — сообщила она, говоря с присущим лондонцам акцентом «кокни». Ее синее хлопчатобумажное платье туго обтягивало живот, который хотя и был прикрыт чистым белым фартуком, заметно выступал вперед.

— Вы ждете ребенка? — непроизвольно спросила Алекс и тут же покраснела, сконфузившись от собственной неделикатности.

— Это мой четвертый, — ответила Тилли с материнской гордостью. Вопрос Алекс ничуть ее не смутил. — Мы, мой Сет и я, надеемся на девочку. У нас ведь уже есть три превосходных мальчугана. А теперь нужна перемена. — На смену улыбке у нее на лице появилось непритворное выражение сострадания. — Вы только что приехали с фабрики? Не так ли?

— Да, — подтвердила Алекс. Хотя она и почувствовала в Тилли возможную защитницу, тем не менее посчитала нужным проявить осторожность. Во время плавания через океан она подружилась с несколькими молодыми женщинами, но все эти привязанности заканчивались либо тяжелыми переживаниями в случае их смерти, либо болью за предательство, когда они пытались использовать ее, чтобы заручиться добрым отношением капитана. Воспоминания об этом тенью легли на ее лицо.

— Я бы об этом узнала даже в том случае, если бы Малдун мне ничего не сказал.

— Как…

— Прежде всего по вашему платью, — ответила Тилли, вновь улыбнувшись. — Ткань из Параматты очень легко узнать. И по вашим волосам. — И снова ее взгляд исполнился сочувствия. — Бедная мисс! Вы, наверное, очень плакали, когда их состригали?

— Некоторые заключенные просто вопили, когда подходила их очередь. — Алекс вспомнила, что это можно было отнести и к ней. Она невольно содрогнулась. — Нас, конечно, убеждали, будто это делается в гигиенических целях, но мы сразу поняли, что это было одним из средств устрашения.

Она тогда, помнится, даже всплакнула от жалости к самой себе. Тетя Беатрис часто повторяла, что главный секрет красоты племянницы — в ее чудесных волосах. «Что бы сказала тетя, — подумала с горечью Алекс, — если бы увидела меня сейчас?»

— Теперь все уже позади, — попыталась успокоить ее Тилли. — Здесь, в Бори, вы будете чувствовать себя в безопасности. Никто не обидит вас.

— Никто? — Алекс бросила быстрый, выразительный взгляд на дверь, соединяющую обе комнаты. — Я хотела бы быть убеждена в этом так же, как и вы.

— Что вы имеете в виду, мисс?

— Только то, что создается впечатление, будто капитан Хэээрд заслуживает меньшего доверия, чем я первоначально думала.

— Ну что вы! Капитан — истинный джентльмен. Это действительно так! — горячо возразила Тилли. — Лучшего хозяина было бы трудно отыскать. Он взял меня и Сета к себе, когда нам больше некуда было податься. Он помог не только нам, но и еще многим другим.

— Эту комнату занимала моя предшественница? — поставила Алекс вопрос по существу.

— Предшественница? — не понимая, куда клонит Алекс, в замешательстве повторила Тилли.

— Ну, прежняя экономка. — Алекс пыталась прочесть истину по вспыхнувшему лицу Тилли. Ее вопрос был полон сарказма. — Она также пользовалась привилегией спать в пределах слышимости вашего благодетеля?

— Благодетеля, мисс?

— Я имею в виду капитана Хэзэрда!

— Нет, — признала, выглядя смущенной, Тилли. Но потом она опять просияла и стала высказывать свои догадки: — Капитан, должно быть, посчитал, что после Параматты вы заслуживаете подобную красоту. Мэгги Дэмби — она служила здесь экономкой до вас — была свободной женщиной и к тому же совсем простой.

Вспоминая, что Малдун рассказывал ей о не внушающих доверия притязаниях мисс Синклер на высокородное происхождение, Тилли почувствовала, как разгорается ее любопытство. Ничто в поведении или словах несчастной девушки не свидетельствовало о ее сумасшествии. Тем не менее она была, несомненно, иной, чем остальные. Конечно, и на фабрике изредка можно было встретить женщин, отличающихся в лучшую сторону от обычных заключенных. Но где Алекс могла выработать в себе такие качества?

— Итак, ко мне относятся здесь с «особым уважением», — заметила Алекс обиженным, горьким тоном.

— Да, мисс. Полагаю, что вы вправе так сказать.

— Понимаю. — Ей вдруг с ужасающей ясностью открылось ее истинное положение в этом доме. Джонатана Хэзэрда подвигла на ее освобождение не галантность и даже не хозяйственные трудности, испытываемые на ферме, а скорее откровенная, чистой воды похоть.

За минувшие восемь месяцев ей встретилось достаточно мужчин такого типа, и ей следовало бы получше разбираться в них. Но он выглядел таким сильным и сердечным, таким энергичным и неустрашимым… Впрочем, сказала она себе с сожалением, совсем не удивительно, что она совершила ошибку подобного рода, если учесть обстоятельства, в которых она оказалась. Боже мой, ведь ее так легко понять! Она семь долгих дней и ночей провела в полной изоляции в той ужасной тюрьме. Отчаяние сделало ее опрометчивой.

Она тяжело вздохнула, размышляя о предательстве со стороны Джонатана.

Побег откладывать нельзя. Она должна изыскать возможность покинуть этот дом уже нынешней ночью.

— У нас будет много времени для разговоров, — сказала Тилли, приближаясь к ней, чтобы погладить ее руку. — Дорога вас, конечно, измотала. Параматта отсюда не так далеко, но сегодня очень жаркий день. Пойдемте вниз, на кухню. Может быть, после чашки чая вам станет легче.

— Я и в самом деле немного устала, — пробормотала Алекс, отводя взгляд в сторону. Конечно, это было далеко от правды Гнев и решимость придали ей бодрости. Она уже начала обдумывать план побега, решив не обращать внимания на предупреждение Джонатана. Ею владела одна лишь мысль: бежать, пока не случилось самое худшее.

Зная, что Тилли смотрит на нее, Алекс, стараясь не выдать себя, взглянула на маленькую служанку. Возможно, эта добрая душа сумела бы помочь ей… Если бы она знала правду… Алекс, однако, пришла к безрадостному выводу, что Тилли, без сомнения, всецело предана своему хозяину. Она ни за что не согласится оказать ему откровенное неповиновение.

И тем не менее, сочла Алекс, все-таки можно изыскать какой-то путь, чтобы заручиться ее помощью, хотя бы косвенной.

— После отъезда из Англии мне еще ни разу не удалось выпить хотя бы одну чашку настоящего чая, — заметила Алекс, силой заставив себя при этом хоть чуть-чуть улыбнуться.