Серебро на стрелах твоих (СИ) - Снежинский Иван

— Георгий, помогай! — старик бросил конец сети моему брату.

Они накинули разом сеть на крылья зверюги, и тот закувыркался, падая вниз по склону холма.

— Бежим следом! Эх! Ваше высочество, это ж дракон. Детеныш, конечно, но всё равно, поглядеть охота! — помог мне встать на дрожащие ноги Мик.

Подбегать, или даже подходить к дракону мне не хотелось.

Его крепко спеленала сеть. Но он, как капризный младенец из пеленок, пытался вырваться из неё. Его тело ломалось и корчилось под самыми неожиданными углами, казалось, у него не было костей под черной блестящей шкурой. Я протер заплывшие глаза, спасибо Синеглазке, по два здоровенных гнойных прыща вскочили на веках и правого, и левого.

И издалека принялся рассматривать крылья. Они были точно такие, как у летучих мышей, но покрытые мелкой чешуей. Под лучами солнца черные крылья переливались, словно две большие радуги.

Дракон зарычал, когда к нему подобрались Георгий и старикан. Зверина начал биться в сети, изгибаясь под всеми углами, дергая лапами и кусая сеть зубами. Но металлические ячейки не гнулись и не ломались.

— Нужны мечи, — к ним подошел Ник, — только мечами подцепить его можно и тащить в замок.

— Подойдет только мой меч, он посеребрен, — ответил Георгий.

— Думаю, меч его высочества тоже инкрустирован алмазами и серебром, — ответил старик, бросаясь к поклаже на спине своего коня.

Я не представлял, каким мужеством надо обладать, чтобы подцепить пусть и мечами сеть с живым всамделишным драконом и тянуть её по земле, словно это не чудовище билось и рвалось на свободу, а обыкновенная крупная рыбина, какая-нибудь темно-зеленая щука из сказки про простака Емелю.

Я тащился за стариком и братом, ведя Миртиса в поводу. Ник ехал следом, Мик шел рядом со мной.

Мои глаза почти закрылись. Прыщи ныли и чесались немилосердно, гной капал на щеки. Миртис привычно вел меня к замку.

Я с трудом, в узкие щелки, рапухших век рассматривал стены и башни, когда мы перешли по настоящему подвесному мосту широченный ров с черной водой.

Белый замок был для меня, полуослепшего, смутными сказочными очертаниями иллюстрации из волшебной легенды. Мне, правда, удалось потрогать стены, чтобы замок не казался сном. Я решил, что обыкновенный камень облицевали мрамором.

Нас встречали. Самые настоящие рыцари, не сдержавшие воплей восторга из-за плененного дракона. Двое здоровенных мужиков приняли у нас коней.

— Дальше мы спустимся в подземелье. Дракона на воздухе нельзя держать, будет своих звать, а из-под земли не сможет докричаться, — командир похлопал меня свободной рукой по плечу, — идите отдыхать, ваше высочество, дока я пришлю вам чуть позднее.

— Я пойду с вами в подземелье, — уверенно произнес я, так качнувшись после этих слов, что чуть не свалился под ноги своим сопровождающим.

Ник поддержал меня под локоть.

Командир поморщился. Но никто не стал мне противоречить. Это было для меня ново и странно.

Меня слышали! И не отказывали в приказном тоне!

Командир и брат волокли дракона по всем лестницам вниз. Я невольно морщился, понимая, что дракону больно. Но заметил, что зверина не издал ни одного звука, только дико косил глазищами по сторонам. Я тоже осматривался, стены подземелья были светлые, значит, тоже из мрамора или облицованы этим красивым камнем.

Минут через двадцать мы вощли в большой зал. Четверо рыцарей, мой брат и командир открыли все вместе крышку широкой блестящей клетки, опустили туда дракона и специальными крючьями сдернули с него сеть.

Зверина заерзал, закувыркался по блестящему полу клетки. А дальше начал стремительно уменьшаться.

Я подумал, что странный блестящий металл так подействовал на дракона. Но Мик прошептал мне на ухо:

— Руны! Из-за них он сейчас обратится! Смотрите. Зрелище редкое, вроде солнечного затмения. Такого многие рыцари, оруженосцы и служители ни разу в жизни не видели!

— Человек! — выдохнул я, увидев на блестящем полу скорчившееся грязное тело.

Это был парнишка лет шестнадцати-семнадцати, лохматый, голый, босой, в потеках грязи, в синяках и ссадинах.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

У меня даже глаза больные распахнулись.

Глаза у парнишки были нормальные, но очень странного цвета, зелено-желтые, не по-человечески яркие. Свернулся он тоже, как собака или змея, завязавшись нераспутывыемым узлом.

— Ему нужна одежда, врач, он же ранен, — проговорил я, поймав удивленные и злобные взгляды брата, командира и остальных.

— Это враг. Наш враг, опасный и беспощадный, — ровным тоном проговорил Георгий.

— И поэтому, ваше высочество, мы уходим отсюда, отдохнуть, поесть, а дракона оставим здесь, — голос командира гарнизона прозвучал с неприязнью.

Я кое-как поднялся за ними.

К счастью, меня оставили одного в небольшой комнате. Даже Ник, попросив подождать, испарился в неизвестном направлении.

На столе стояло блюдо с мясом и лепешками, кувшин с водой.

Мне не хотелось есть, я вытянул из своих вещей в рюкзаке широченную чистую майку, взял кувшин и побежал вниз. Меня тянуло к дракону. И я ощущал, как ему там, голому, израненному, в клетке худо. Для меня он был врагом, конечно, но теоретически.

Проплутав довольно долго по коридорам, дважды забравшись в тупик, полюбовавшись странными статуями и нечитаемыми надписями, я все-таки спустился в подземелье. Сразу увидел дракона, сидящего на полу клетки.

Потрескивали на стенах факелы. Шуршали какие-то невидимые существа, шнырявшие по полу.

Я встал близко и прошептал, не удержавшись:

— А ты человек, оказывается, а не дракон.

— Это ты человек, — усмехнулся парнишка, — а я тоже не дракон, я аспид.

— Голому всё равно плохо, аспиду, дракону, возьми одежку, — протянул я парню безразмерную майку.

Он не взял, рассмеялся, покачал лохматой головой:

— Не нужны мне твои обноски, человек, любая ткань на мне всё равно сгорит.

— Тогда возьми воды, попей. Любая тварь от жажды мучается.

— Да, ты нездешний, выходит, человек! — снова захохотал пленник. — Воды мы не пьем. Раскаленного бы железа попить, неплохо бы было, — он лег на спину, вытянувшись и закинув руки под голову, словно загорающий на пляже отдыхающий.

— Железа не обещаю, — вздохнул я, — а майку возьми, может, не сразу сгорит.

Я бросил майку сквозь прутья. Парнишка, сел, натянул её, она пришлась ему до колен.

Ткань действительно сразу начала тлеть, испуская неприятный черный дымок с кислым и едким запахом пережаренного арахиса.

— Еще спросить хотел, — выдохнул я, — зачем вы нападаете на Белый замок? Из разговоров защитников я понял, что вы часто атакуете стены.

— Ты знай, человек, ваши построили крепость на нашей земле. И удивляются теперь, что мы хотим прогнать вас? — аспид смотрел на меня внимательно и злобно.

— Быть может, получится договориться на словах? — понимая, что это глупый вопрос, спросил я.

Парнишка сплюнул и отвернулся. Плевок прожег ямку в блестящем металлическом полу клетки.

— Какого лешего замороченного ты здесь делаешь?! — прервал нашу милую во всех отношениях беседу командир гарнизона, за его спиной маячил побледневший Ник.

— Пленнику пришел помочь, — ответил я спокойно.

— Тот, кто в Белом замке помогает аспидам, наш враг, — проговорил командир четко, хоть и негромко.

— Я ощущаю, как он себя чувствует, я поставил себя на его место, если бы вы такое смогли сделать, многое бы стало ясно и вам, — ровным тоном ответил я, — поймите, сейчас он не аспид, а наш пленник.

— Если бы ты видел их во время атак, — прошипел подошедший к командиру Георгий, — ты бы не спустился тайком с кувшином воды к нашему врагу.

— Он ему еще майку дал, — весело рассмеялся старший брат, — аспиды носят в человеческом обличье доспех. Пойми ты, он не человек, только похож на нас с виду. Одежда на них горит в прямом смысле, а металл плавится. Неужели, не видишь?

Я обернулся: в серых глазах моего старшего брата пылала ненависть.