Провокатор - Надежда Жирохова

Он садится на диван, и Лиза жмется к нему, обвивая его шею своими руками.

- Ян, ты что врубил? - спрашивает его Оскар.

- Новинка какая-то, думаю, на один раз фильмец.

Проходит минут двадцать, но я все так же не могу сосредоточиться на просмотре боевика. Пытаюсь вникнуть в суть, но ничего не выходит. Оскар проводит рукой по моим волосам и резко притягивает к себе. Берет в захват мои волосы и наши губы встречаются. Ощущаю его влажный язык, который проскальзывает ко мне в рот и слышу лишь свой приглушенный стон. Думаю о том, что темнота и неяркая полоска света скрывают мои покрасневшие щеки.

- Не могу дождаться твоего дня рождения, - шепчет мне Оскар в губы.

Поднимаю глаза и машинально кидаю свой взгляд в сторону. Ян даже не смотрит на нас. Его рука покоится на Лизином бедре и мне, почему-то, до скрежета в зубах хочется ее скинуть. Его лицо выражает каменное равнодушие и отчужденность.

Судорожно сглотнув, я отвожу свой взгляд и впиваюсь глазами в экран. Не хочу смотреть на эту парочку, но что-то гложет меня внутри.

- Я пойду в свою комнату, - произношу, как только на телевизоре высвечиваются титры.

- Давай провожу и уложу в кроватку? - произносит Оскар, целуя меня в район виска.

- Не нужно, милый, я сама справлюсь.

Поднимаюсь с дивана и ловлю его жесткий взгляд. Ян смотрит исподлобья, проходится взглядом по моим ногам и оборачивается к Оскару.

- Вы спите отдельно?

Адреналиновое волнение пронизывает мою кожу. Его неуместный вопрос звучит, как упрек.

- До поры до времени, Ян, моя девушка - это сокровище, и я готов подождать.

Я наклоняюсь и, поцеловав Оскара в щеку и попрощавшись со всеми, удаляюсь в свою комнату. Не желаю ни минуты оставаться рядом с ним, поэтому сбегаю в свою крепость под названием комната. Скидываю неудобное платье и забираюсь под одеяло.

Я просыпаюсь от сильного жжения в гортани. Очень хочется пить. Выползаю из кровати и включаю настольную лампу. Жмурюсь от света, и надеваю легкую сорочку. В квартире стоит гробовая тишина. На цыпочках выхожу из комнаты и продвигаюсь в сторону кухни. Кажется, все спят. Жжение во рту усиливается, и я сглатываю комок, скопившийся в горле. Крадусь в сторону холодильника, подсвечивая дорожку телефоном, и, подойдя к нему, раскрываю дверцу. Хватаю бутылку воды и, открутив крышку, судорожно наполняю свое горло влагой. Шампанское все-таки не мой напиток. Напившись вдоволь, я перевожу дух и, захлопнув дверцу, оборачиваюсь. Темная фигура, застывшая в дверях, повергает меня в шок. Быстро моргаю, стараясь развеять игру воображения, но картинка не пропадает. Столбенею на месте без малейшего шанса двинуться.

- Тебе, смотрю, тоже не спится, Черемуха? - доносится до меня ледяной голос Яна.

Раздается шорох, и я вижу, как он приближается ко мне. Тело моментально наэлектризовывается, и я отхожу в сторону. Прижимаюсь бедром к деревянному столу и вздрагиваю, как от удара.

- Мне захотелось пить, - произношу я, наблюдая за его медленными движениями.

Он, как хищник, поймавший свою жертву, движется на меня. Чувствую, как он встает позади меня, и мое тело опаляет жаром. Он дышит мне в спину. Твердая грудь прижимается ко мне, и электрический разряд бьет с наивысшей силой. Не знаю, что творю, когда резко оборачиваюсь и вскидываю голову, ловя его потемневший взгляд. Рука Яна поднимается и смахивает прядь, упавшую мне на лицо, посылая по моему телу дрожь от этого легкого касания. Умом я понимаю, что веду себя, как идиотка, помешанная на нем дурочка, но ничего не могу поделать. Мои ноги приросли к полу, и я боюсь, что упаду. Грохнусь в обморок, если он еще раз притронется к моему телу.

- Нам пиздец, Черемуха, полный пиздец, - произносит он, беря в захват мою шею.

Ноги слабеют, но Ян успевает поймать меня за талию и с силой притянуть к себе. Его дыхание совсем близко, жаркий язык между раскрытыми губами грозится разрушить мой мир. Я цепляюсь за его плечи, как за спасательный круг и успеваю вздохнуть, прежде чем его губы обрушиваются на мой рот.

ГЛАВА 11

ГЛАВА 11

Ян

В полутьме она выглядит ещё сексуальнее, и я не понимаю, что творю, когда притягиваю ее к себе и с жаром целую в податливые губы. Сознание заволакивает жгучим желанием. Сжимаю со всей силы ее бедра и, не отрываясь от губ, сажу на кухонный стол. Лоб прошибает испарина, и я не могу больше контролировать себя. Втягиваю ее губу себе в рот, тихонько прикусывая, и чувствую ее дрожь. Она меня боится и в то же время не пытается оттолкнуть. Не делает, мать твою, ничего, чтобы остановить это безумие. И все летит к чертям. Начинается что-то сродни сумасшествию. Полная невменяемость и безумство рушит тонкую грань, стирая все барьеры, между нами. От охватившего меня желания я целую ее, как одержимый, неуравновешенный маньяк. До крови прикусываю ее губы и ловлю жаркие стоны в ответ. Всасываю ее язык, и задираю сорочку до талии. Крыша определено уезжает, когда я, на секунду отрываясь, разрываю эту тонкую ткань. Звук рвущейся матери, кажется на секунду, отрезвляет ее. Она замирает в моих руках и с каким-то диким ужасом прикрывает свой рот ладошками. Но мне уже глубоко плевать. Опускаю свою голову и смотрю на разорванную сорочку, из-под которой выпирает упругая грудь.

- Ян, пожалуйста, отойди. Что мы творим? - произносит она дрожащим голосом.

Не думая о последствиях, я тяну ее на себя и чувствую, как она упирается в мою грудь ладошками в попытке оттолкнуть. Мой мозг затуманен, и я жадно припадаю к ее груди, кусаю и царапаю нежную кожу. Жмусь к ней со всей силы и, практически, вдавливаю в деревянный стол. Она дышит часто и издаёт какой-то слабый писк, когда я прогибаю ее в спине и опускаю на твёрдую поверхность. В данную минуту меня не волнует ничего. Даже если кто-то войдёт в эту гребанную дверь, меня ничего не остановит. Сладкий запах ее духов впивается в мои ноздри, и я уже не контролирую реальность. Поднимаю голову и ловлю ее взгляд. Мы слишком близко. Глаза упираются в глаза, мои потемневшие от желания и ее напуганные.

- Ян, остановись, ты не сможешь таким образом разрушить наши отношения с Оскаром, - произносит она.

Идиотка, какая же она идиотка. Даже в такой момент думает о своём Оскаре. Дикая злость режет мое нутро,