Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Твое мнение? – спросил уполномоченный.
Мнение лейтенанта было непечатным.
– Согласен, – кивнул Архипов. – Так что ты собираешься с этим делать?
– Слушай, ты мне объясни, – заволновался лейтенант, – как он вообще оказался у нас? В смысле в Советском Союзе?
– Ты невнимательно читал, – старший лейтенант погасил окурок, достал из пачки еще одну папиросу, но закуривать не стал. – Вернулся в двадцать седьмом по амнистии. Никаких художеств за ним не числилось, так что оснований отказать не было. После проверки приехал сюда и с 29-го работал на торфозаготовках. Характеризуется положительно. Даже награжден почетной грамотой за отвагу на пожаре. Но это все так, лирика. – Он перегнулся через стол и посмотрел прямо в глаза Волкову. – Вопрос в том, что ты поставил во главе взвода бывшего белогвардейского офицера.
Волков тоскливо выругался:
– Слушай, откуда мне было знать? Раз он так хорошо замаскировался…
– Ни хрена он не маскировался, – в сердцах ответил уполномоченный. – Если бы он что-то скрыл, а выяснилось это здесь, я бы его, не сомневайся, тут же под стражу… Самое смешное, что он и не думал скрываться. «Были ли в Белой армии?» – честно пишет: «Был»! Как его в военкомате прохлопали, я не знаю, но теперь это наше сокровище. Я его даже по происхождению не могу вычистить – с 38-го никаких препятствий нет.
– А чего ты кипятишься-то? – Волков уже успокоился. – Он что, шпион, по-твоему?
– Если шпион – то какой-то очень секретный. Двенадцать лет шпионил, как тут у нас торф добывают. Да ну, – Архипов махнул рукой. – Никакой он не шпион, просто… В общем, перепиши рапорт, замени его кем-нибудь и дело с концом.
Волков глубоко вдохнул, словно собираясь нырнуть, и быстро сказал:
– Не могу.
– В каком смысле? – озадаченно посмотрел старший лейтенант.
– В самом прямом, – ответил Волков. – Никаких препятствий я не вижу. В армию его призвали?
– Он доброволец.
– Тем более. Винтовку ему дали? Патроны дали? Форму? Вася, ты не понимаешь, он уже присягу принес, он боец Красной Армии. Так почему я не могу назначить хорошего бойца младшим командиром? Из-за происхождения?
– Ты не понимаешь, – тихо сказал Архипов. – Вот вы на фронте. Представь, что все это время Берестов скрывал свою сущность. А тут такая возможность – он берет и сдается в плен. Случаи такие известны. Да что там в плен, пусть даже он просто без вести пропадает. Ты понимаешь, чем это пахнет для тебя – ты его поставил взводным, и для меня – я тебя не остановил? Или ты и его на поруки берешь?
– А если беру? – так же тихо ответил Волков.
– Я тебе не позволю, – жестко сказал старший лейтенант.
– Тогда, пожалуйста, вычеркни его из рапорта своей властью, – пожал плечами лейтенант.
– Ясно, – Архипов чиркнул спичкой, сломал и в сердцах бросил коробок на стол. – На принцип, значит, идешь.
Волков встал и прошелся по комнате, снова сел. Архипов молча, как до этого папку, толкнул к нему спички и папиросы. Лейтенант закурил и некоторое время молчал, собираясь с мыслями.
– Вася, ты только не кипятись и постарайся меня понять. Я рассуждаю так: если Берестову дали оружие – значит, его происхождение сейчас не имеет значения. Я, если хочешь знать, на стрельбище десятки раз к нему спиной поворачивался. Если не имеет значения, то я имею полное право поставить его командиром взвода, тем более что выбирать мне особо не из кого. У меня полроты, если хочешь знать, вообще в армии не были! – Он глубоко затянулся. – Если он враг или на подозрении, то изволь у меня его из роты забрать, потому что с подозрительными я воевать не хочу. Мало ли, может, он и впрямь мне пулю в спину пустит. А доверять, но проверять… Этого я не умею. У меня там и без того забот полон рот будет, без Берестова.
– Я тебя, в общем-то, понимаю. – Архипов успокоился и тоже закурил. – Но и ты меня понять постарайся. Думаешь, мне самому все это нравится? Мне и с комполка нашим хлопот хватает…
– А что Сенченко? – насторожился Волков.
Архипов глубоко вздохнул.
– Ладно, чего уж теперь. Комполка наш в 1937-м сел как троцкистско-бухаринский, что ли, террорист. Год назад его выпустили, восстановили, вот он тут у нас и командует. А мне, когда сюда направляли, строго-настрого наказали за товарищем Сенченко приглядывать. Я, кстати, такие же вопросы задавал: почему, мол, если он подозрительный, ему такое дело доверили. И сказали мне, Сашка, что не моего ума это дело.
– Ну а ты? – Волков чувствовал, что на него вываливают то, без чего он прекрасно мог бы обойтись, но идти на попятную было поздно.
– А я, как прибыл, пришел к нему и честно его предупредил, что, мол, Иван Егорович, так и так, должен я за вами смотреть да кому надо докладывать. Так что уж, будьте добры, будьте в моем присутствии посдержанней. – Архипов выпустил струю дыма и посмотрел сквозь нее на обалдевшего лейтенанта: – Что смотришь? Я так тоже не могу – за спиной на человека стучать.
Оба замолчали. В комнате плавал табачный дым, на стене тикали вечно уходившие вперед часы с кукушкой.
– Ладно… – Архипов убрал в стол папку и папиросы и, подойдя, к окну, распахнул его настежь. – Накурили мы тут с тобой… Значит, такое дело, как всегда – под твою ответственность. Комбату твоему ничего говорить не будем, потому что он дурак, а Ивану Егоровичу я сам скажу. Знаешь, – уполномоченный повернулся и посмотрел на лейтенанта, – может, меня за это наконец погонят к чертовой матери из Управления. Надоело, не мое это. Пусть кубик снимают, на фронт отправляют, я только рад буду. И дело-то вроде нужное, но не мое. В общем, свободен.
– Есть!
Волков вскочил, отдал честь и, по-уставному повернувшись, чеканя шаг пошел к двери. Взявшись за ручку, он вдруг захихикал.
– Ты чего? – удивился старший лейтенант.
– Да понимаешь, – ротного прорвало, и он с трудом мог говорить. – Я его… Спрашиваю – где, мол, так научились… А он мне… «В Гражданскую».
– Мда-а-а, с юмором дяденька, – Архипов покачал головой, хохотнул, потом вдруг лицо его сделалось серьезным. – А воевать они умели, мне отец рассказывал.
Сейчас Берестов, как всегда собранный, аккуратный, шел рядом со своим взводом. Волков не знал, как уполномоченный и комполка ухитрились провести ему звание, но треугольники на петлицах бывшего белогвардейца свидетельствовали, что он теперь является старшим сержантом РККА. Вообще, комроты-2 считал, что Андрей Васильевич без труда смог бы командовать и ротой, если не батальоном, но мнение это держал при себе. Во всяком случае, во взводе себя Берестов поставил с первой минуты так, что его приказы исполнялись беспрекословно. Кроме того, первый взвод отличался какой-то особенной выправкой, а форма и амуниция у всех всегда была в полном порядке. Поневоле Волков начал присматриваться к методам старшего сержанта, но ничего особенного не заметил. В конце концов, он вызвал того на откровенный разговор. Оба отошли на середину плаца, чтобы поговорить без помех, и лейтенант, помявшись, спросил взводного, как тому удалось добиться, чтобы его приказы выполнялись беспрекословно. Надо отдать должное, Берестов, в отличие от комроты, был абсолютно спокоен.
Конец ознакомительного фрагмента.
- Танки к бою! Сталинская броня против гитлеровского блицкрига - Даниил Веков - О войне
- За ценой не постоим - Кошкин Иван Всеволодович - О войне
- Танковый таран. «Машина пламенем объята…» - Георгий Савицкий - О войне
- Атаманова казна - Алексей Полилов - Исторические приключения / Классическая проза / О войне
- Корабли-призраки. Подвиг и трагедия арктических конвоев Второй мировой - Уильям Жеру - История / О войне
- Серебряные звезды - Тадеуш Шиманьский - О войне
- Яростный поход. Танковый ад 1941 года - Георгий Савицкий - О войне
- Взвод - Николай Ракитин - О войне
- Час мужества - Николай Михайловский - О войне
- Живи, солдат - Радий Петрович Погодин - Детская проза / О войне