Передружба - недоотношения (СИ) - Осколкова Елена

— Расскажи о своей семье. Почему Витя заменил тебе брата?

— Мы с братом все детство были лучшими друзьями, и в семье у нас было все хорошо. Когда я заканчивала начальную школу, родители стали жить в разных комнатах. На все наши вопросы отмахивались. И тогда они перестали нами заниматься. Вечно были заняты своей работой, а мы стали сами по себе, — начала я рассказывать. — Они вспоминали, что являются родителями, когда нас надо было отчитать. Тогда мы с братом стали еще ближе. Но потом он стал подростком и тоже забил на меня. У него никогда не было на меня времени, — уверена, была бы я трезвой, оставила бы все при себе. — Позже я познакомилась с Витей, и как-то так вышло, что он стал мне близок. У нас никогда не было с ним романтических отношений или намеков. Хоть в это и мало кто верил.

— Ни у кого из вас не было желания переступить черту?

— Никогда. Мы правда были словно брат и сестра. Поэтому для меня и было таким ударом, когда он послал меня, — я загрустила еще больше. — Витя, кстати, с самого начала знал, чем закончатся отношения с Пашей. Пытался донести до меня, что мы слишком разные, чтобы прожить всю жизнь вместе. А я ему тогда не верила.

— Он был не прав. Из-за него ты перестала доверять людям, в том числе и Паше. Тот это чувствовал, поэтому усомнился в тебе и начал ревновать. Отношения обречены, если нет доверия, а не из-за того, что люди разные. Но и с Паши я вину не снимаю. И с тебя, кстати, тоже. Мало кому понравится, что его девушка гуляет в одном нижнем белье по городу. Хотя, если парень уверен в себе, он к этому отнесется проще. Я бы гордился, что моя девушка не испугалась спора и выполнила его условия. Тем более, когда у девушки все в порядке с фигурой. Но все равно потом немного пожурил бы ее.

— Спасибо за комплимент о фигуре. И ты прав, всегда виноваты оба. В нашем случае, нам нужно было хорошо взвешивать, уживутся ли наши различия. Хотя раньше Паше нравилась моя безбашенность.

— Вам было по шестнадцать. В этом возрасте ни о чем серьезном не думаешь.

— Урок на будущее, думать об этом сразу, а не через два года, — сделала я вывод. — Спасибо за разговор по душам, Ленка так не умеет. У нее один ответ: «Чего ты так переживаешь? Ты еще молода».

— Не за что, — улыбнулся Влад. — Я тебе такой же друг, как и Лена.

— Пока пьяна, спрошу. Скажи, а ты на самом деле веришь в дружбу между мужчиной и женщиной? Паша вот не верит, говорит, один точно хочет или любит второго.

— Глупый вопрос после фразы, что я твой друг, — ответил он с усмешкой. — Я на самом деле верю в такую дружбу. Но не исключаю, что иногда такая дружба перерастает во что-то большее. Такое и правда бывает. И еще, иногда у друга может встать на подругу. Тут уж дружба дружбой, но физиологию никто не отменял, — мы засмеялись. — Вопрос лишь в том, как ты к этому человеку относишься на самом деле.

— Мне можешь не объяснять. Я считаю, что у дружбы нет половой принадлежности, — сказала я с видом профессора. — Знаешь, а когда мы познакомились, ты меня ужасно бесил. Все время молчал, или говорил только с Антоном, или придирался ко мне. Зачем ты так делал?

— Не знаю. Интересно было наблюдать за твоей реакцией. И честно говоря, я не думал, что у Антона с Леной все так закрутится. Вот и не видел смысла нормально с тобой знакомиться, — честно признался Влад. — Потом Лена что-то сказала о тебе, уже и не вспомню что именно, и я решил понаблюдать за тобой. Понял, что ты не тупая выскочка.

— Ты такого был обо мне мнения?

— Ну, первое впечатление… — засмеялся он.

— Не понимаю. Как ты мог стать мне таким близким, меньше чем за месяц.

— Похоже, последняя стопка текилы была лишняя. Еще немного, и ты начнешь признаваться мне в любви.

— Не правда. Я не настолько пьяна, хоть и пьяная, — начала я протестовать. — И я правда люблю тебя. Ты почти мой лучший друг. После сегодняшнего вечера ты знаешь обо мне больше, чем Лена… или Паша… Надеюсь, не исчезнешь теперь, как Витя… или…

Я уснула посреди фразы.

От лица Влада.

Меня улыбнуло, как Алина уснула, недоговорив. Я тоже выпивший, но не пьяный. У меня была цель выслушать, а не напиться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Укрыв ее пледом, я решил выйти на улицу и прогуляться. Нужно разложить по полочкам, что Алина рассказала.

Все ее недоверие к людям идет из детства. Как так можно наплевать на своего ребенка? А на сестру?

Меня мать одна воспитывала и работала на двух работах, но никогда не обделяла своим вниманием. Я всегда был окружен ее заботой и любовью.

Видимо, поэтому Алина так трепетно относятся к друзьям и ищет любовь у них.

И в ней определенно есть закалка, стержень. Неужели Паша этого не видел и не понимал, что ее не переделать? Хотя, может в шестнадцать она была еще не такая?

Теперь я понял, почему она ему не доверяла. У него всегда есть какое-нибудь «но». Паша никогда не поддерживал ее всегда и во всем. Ей всегда приходилось бороться самой, от этого и характер такой.

Но через сколько она устанет вывозить все сама? Любой женщине нужно рядом крепкое плечо, которое поддержит и утешит в трудные минуты. Ведь даже сегодня я видел, как ей тяжело из-за идиота, которого действительно любит, но не проронила ни одной слезы при мне. Максимально скрывала, как ей тяжело, хоть и доверяет мне. И я видел все моменты, когда она отворачивалась из-за мокрых глаз.

Мне так хотелось утешить ее, поддержать. Вся эта показуха сильной и независимой, даже умиляет. Каким образом, она смогла стать мне той младшей сестрой, о которой я так мечтал в детстве, не понимаю. А ведь я не из тех, кто так прикипает к людям.

Глава 10

Не знаю во сколько я проснулась, но чувствую себя ужасно. Болит голова, а в горле суше, чем в пустыне.

— Ммм… Я вчера попала под каток? — спросила я, пытаясь вспомнить, как уснула.

— Нет. Просто подружилась с текилой, — пошутил Влад.

— Ты же пил со мной, почему такой свежий?

— Может, потому что выпил меньше?

— Пожалуй, текила плохая подружка.

— Хороший вывод.

— Ох, — вспомнила я, как изливала вчера душу. — Я столько тебе вчера наговорила. Прости, — как же стыдно.

— Ничего, я рад, что ты со мной поделилась. Тебя было интересно слушать.

— Интересно слушать пьяное нытье? Ты нормальный человек?

— Нормальный. Я просто вчера получил ответы на некоторые свои вопросы, — улыбнулся он.

— Даже не хочу знать. Предпочту остаться в неведении, чтобы не краснеть от стыда еще больше.

— Ты слишком строга к себе. Любому человеку иногда нужно выговориться.

— Но я вчера рассказала даже то, о чем знал только один человек. Причем не Лена.

— Значит, теперь знаю еще и я. Мне приятно твое доверие, — признался друг. — Перед тем, как уснуть, ты еще в любви мне призналась, — засмеялся он.

— Я уверена, что как к другу.

— Естественно. Ведь твое сердце занято Пашей, — продолжает он улыбаться.

— А ты претендуешь на его место? — спросила, пряча за усмешкой напряжение.

— Нет. Я претендую на место Вити. Оно вроде вакантно.

— Это место сократили из-за отсутствия необходимости.

— Мне вчера показалось иначе.

— Тебе показалось! — вспылила я.

— Да брось. Ты же сейчас врешь. И вчерашний вечер тому подтверждение.

— Ты бы еще после второй бутылки искал подтверждение, — фыркнула в ответ. — Зачем тебе это?

— Я в детстве у мамы просил младшую сестру. Но, как понимаешь, в жизни не все так просто. И она не смогла исполнить мою мечту, — это так мило, и грустно. — Вчера, слушая тебя… не знаю, как объяснить…

— Можешь не продолжать, я поняла тебя. Мне когда-то подобное говорил Витя.

— Но я — не он.

— Знаю, — ответила с улыбкой. — Хорошо, давай попробуем.

— Теперь все прояснили, — улыбнулся он в ответ. — Но учти, теперь я могу твоих обидчиков стукнуть по голове, не спрашивая разрешения.

Влада перебил звонок в дверь. Это спасло его от моих возмущений.

— Это Антон с Леной, — сказал друг, идя открывать дверь.