Последний присяжный - Джон Гришэм

Пистон явился в редакцию рано утром в четверг — у него был свой ключ — и, по его словам, сразу услышал тиканье. Потом заметил три пятигаллоновые емкости, связанные вместе и прикрепленные к деревянному ящику, стоявшему на полу. Тиканье исходило от ящика.

У большинства людей в подобной ситуации любопытство моментально сменяется страхом, но Пистону для этого потребовалось время. Осмотрев емкости, чтобы убедиться, что в них действительно бензин и что опасно выглядевшие многочисленные провода скрепляют сооружение воедино, он пошел в кабинет Маргарет и позвонил Харди, которому в течение многих лет время от времени помогал в ночь со среды на четверг печатать газету. Как он утверждал, тиканье становилось все громче.

Харди вызвал полицию. Около девяти утра и я был разбужен тревожным звонком.

Когда я прибыл в редакцию, большинство людей было эвакуировано из центра города. Пистон сидел на капоте машины, уже полностью обезумевший от дошедшей до него наконец мысли, что он только что избежал смертельной опасности. Вокруг него хлопотали какие-то приятели и водитель «скорой помощи». Такое внимание ему явно льстило.

Прежде чем полиция благополучно вынесла из помещения емкости с бензином и сложила их на дорожке позади дома, Уайли Мик успел сфотографировать бомбу.

— Разнесла бы в клочья полцентра! — Такова была его некомпетентная оценка мощности заряда. Фотограф нервно метался по месту происшествия, запечатлевая впрок царившую вокруг суматоху.

Шеф полиции объяснил мне, что внутрь входить нельзя, потому что деревянный ящик еще не вскрыт и, что бы там ни было внутри, оно продолжает тикать.

— Может произойти взрыв, — мрачно сообщил он, словно был единственным среди присутствующих, кому достало ума оценить грозящую опасность. Его опыт по части обезвреживания бомб вызывал у меня серьезные сомнения, тем не менее я отошел. Из криминалистической лаборатории штата был вызван эксперт, который уже находился в пути. Было решено, что, пока он не приедет и не закончит свою работу, из домов, находившихся в одном ряду с нашим, необходимо всех эвакуировать.

Бомба в центре Клэнтона! Эта новость распространилась по городу быстрее, чем распространился бы огонь в случае взрыва. Всякая работа была приостановлена, все административные учреждения, банки, магазины и кафе опустели, и вскоре большая толпа народу собралась на безопасном расстоянии, у южной стены здания суда под развесистыми дубами. Все глазели на наш маленький домик с тревогой и страхом, однако не без надежды на необычное зрелище. Жители Клэнтона никогда еще не видели, как взрывается бомба.

К клэнтонской полиции присоединилась служба шерифа, прибыли вообще все местные люди в форме, и все суетились, бессмысленно бегая взад-вперед. Шериф Коули и шеф полиции сходились, что-то тихо обсуждали, поглядывая в сторону толпы на противоположной стороне площади, лающими голосами отдавали какие-то приказы направо и налево, но, если хоть один из них и выполнялся, заметно это не было. Зато было совершенно очевидно, что ни у города, ни у штата нет квалифицированных сил для обезвреживания бомб.

Бэгги требовалось выпить. Для меня было слишком рано, тем не менее я проследовал за ним в глубь здания суда. Мы поднялись по узкой лесенке, которой я прежде не замечал, прошли по захламленному коридору, преодолели еще ступенек двадцать и оказались в грязной каморке с низким потолком.

— Когда-то это была комната присяжных, — объяснил Бэгги. — Потом здесь хранилась юридическая библиотека.

— А теперь? — поинтересовался я, почти страшась услышать ответ.

— Теперь — «барристерская». Смекаешь? Бар-ристер-ская: бар для барристеров.

— Понял. — В комнате имелся карточный стол со складными ножками, по его потертому виду можно было догадаться, что им активно пользовались много лет. Вокруг стола стояла дюжина разнокалиберных стульев, судя по всему, немало поскитавшихся на своем веку по разным конторам, потом окончательно списанных и наконец нашедших последний приют в этой грязной дыре.

В углу притулился холодильник с навесным замком, от которого у Бэгги, конечно же, имелся ключ. Он тут же вытащил из холодильника бутылку бурбона, щедро плеснул себе в картонный стаканчик и сказал:

— Тащи себе стул. — Мы подвинули два стула к окну, под которым расстилалась сцена, только что нами покинутая. — Неплохой обзор, а? — с гордостью произнес Бэгги.

— Как часто ты сюда приходишь?

— Пару раз в неделю, иногда чаще. По вторникам и четвергам мы здесь играем в покер.

— И кто же входит в ваш клуб?

— Это тайное общество. — Он сделал глоток и жадно облизнул губы, как человек, месяц скитавшийся в пустыне. Вдоль окна свисала густая паутина, по которой полз паук. На подоконнике лежал слой пыли толщиной не меньше дюйма.

— Похоже, они теряют самообладание, — сказал Бэгги, с любопытством наблюдая за происходящим внизу.

— Они? — почти с ужасом спросил я.

— Ну да, Пэджиты. — Он пояснил это с некоторым самодовольством и сделал паузу, наслаждаясь моей реакцией.

— Ты уверен, что это их рук дело?

Бэгги считал, что знает все, и в половине случаев был прав. Он ухмыльнулся, фыркнул, отхлебнул еще, потом ответил:

— Пэджиты испокон века жгли дома. Это их конек — мошенничество со страховкой. Они выколотили из страховых компаний чертову прорву денег. — Глоток. — Странно, однако, что они использовали бензин. Более ловкие поджигатели его не жалуют, слишком легко распознать по запаху. Ты это знал?

— Нет.

— Это так. Опытный пожарник учует бензин через минуту после того, как рассеется дым. Бензин — значит, поджог. Поджог — значит, никакого страхового возмещения. — Глоток. — Правда, в данном случае, возможно, они сознательно хотели дать тебе понять, что это поджог. В этом есть смысл, не так ли?

Только не в данный момент. Я был слишком потрясен, чтобы говорить.

Бэгги это было на руку — он любил просвещать собеседника в монологической форме.

— Если хорошенько подумать, может, потому-то бомбу и не взорвали. Им нужно было ее просто продемонстрировать. А если бы произошел взрыв, округ лишился бы газеты, многих это бы огорчило. Некоторых, впрочем, и обрадовало бы.

— Ну, спасибо!..

— В любом случае такое объяснение представляется разумным. Это был небольшой акт устрашения.

— Небольшой?

— Конечно — по сравнению с тем, что могло быть. Поверь, эти ребята знают, как жечь дома. Тебе повезло.

Я отметил, как быстро Бэгги отмежевался от газеты. Повезло «мне», а не «нам».

Бурбон подбирался все ближе к его мозгам и развязывал язык.

— Года три, может, четыре назад на одной из их лесопилок, возле острова, на шоссе номер 401, был пожар. На самом острове они никогда ничего не жгли, потому что не хотели, чтобы официальные лица совали туда свой нос. Так или иначе, страховая компания учуяла запашок, отказалась платить, и Люсьен Уилбенкс вчинил ей крупный иск. Дело дошло до суда. Председательствовал достопочтенный Рид Лупас. Я слышал каждое слово. — Он с чувством удовлетворения медленно заглотил враз полстакана.

— Кто выиграл?

Бэгги проигнорировал мой вопрос, потому что сюжет, с его точки зрения, не получил еще должного развития.

— Пожар был сильнейший. Все пожарные расчеты Клэнтона, добровольцы из Карауэя, вообще все машины с сиренами помчались к острову. Ничто не заставляет проснуться здешних парней так, как хороший пожар. Ну, еще, наверное, бомба, только я не припомню, когда ее здесь находили в последний раз.

— И?..

— Шоссе номер 401 тянется по низине вблизи острова, это настоящее болото. Через Мэсси-Крик переброшен мост. Но когда пожарные машины примчались к нему, оказалось, что поперек моста лежит перевернутый на бок пикап. Путь был перекрыт, а объезда там нет — кругом болото. — Он почмокал губами и стал снова наливать себе из бутылки. Тут бы мне и вставить что-нибудь, но, что бы я ни сказал, Бэгги не обратил бы на это никакого внимания. Подгонять его было бесполезно.

— И чей же это был пикап? — все же поинтересовался я. Но не успел я закончить фразу, как Бэгги замотал головой, давая понять, что вопросы неуместны.

— Полыхало там как в аду. Из-за того, что какой-то клоун бросил свой пикап на дороге, пожарные машины вынуждены были повернуть обратно. Ни шофера, ни владельца так и не нашли, потому что машина не была зарегистрирована. Нигде никаких отметок о выписанных штрафах. Номер на двигателе спилен. И никто не заявлял об угоне. Ранее пикап в аварии не попадал. Все это было обнародовано во время суда. Все знали, что Пэджиты сами устроили пожар, сами положили пикап на дороге, чтобы блокировать проезд, но страховой компании не удалось это доказать.

Внизу под окном шериф Коули, вооружившись мегафоном, просил всех отойти подальше от тротуара перед нашей редакцией. Его пронзительный голос делал обстановку еще более взвинченной.