Рыцари Дикого поля - Богдан Сушинский

– Общие слова, – процедила венценосная француженка. – Что еще?

– Слишком смутные времена приближаются. Вот-вот запылает Украина. Крымский хан гуляет чуть ли не под стенами Люблина. Как только дойдет до престолонаследия, раздоры между шляхетскими родами усилятся.

– Все это мне тоже известно, – сурово жала на него Мария де Гонзага.

– Проще будет, если вы попытаетесь прояснить свой интерес к грядущим событиям, – попытался подсказать ей тайный советник. – Что именно вас интересует?

– Чем руководствуются сенаторы и те шляхтичи, которые готовы броситься в ноги Ракоци?

Коронный Карлик с трудом отжался левой рукой от пола, встал на колени и повертел головой, пытаясь окончательно прийти в себя.

«Здорово же они помяли меня, твари норманнские, – проскрипел он зубами. – Ничего, лишь бы выбраться отсюда…».

– Они считают, что настало время, когда Польше снова нужен король-полководец. А Ракоци достаточно повоевал для того, чтобы знать, как вести себя на поле боя во главе армии.

– Ян-Казимир тоже воевал.

– Обычным офицером.

«Он прав, – признала Мария де Гонзага. – Сейчас, как никогда, Польше нужен полководец».

– Если вспыхнет война с казаками, а тем более – с турками и крымской ордой, Речи Посполитой… – тайный советник с болью разогнул спину и с трудом, но все же поднялся на ноги. «Что ни говори, а стоя на своих двоих, чувствуешь себя увереннее». -…Так вот, Речи Посполитой тут же понадобятся воины, много воинов. И хотя бы один надежный союзник, который бы способен был заменить ослабевшую в многолетней войне, растерзанную Францию.

– Ничего, Франция не из тех стран, которую можно заставить склонить перед кем-то голову, – процедила Мария-Людовика де Гонзага. – Она еще воспрянет во всей своей имперской мощи.

– Когда-то в будущем, несомненно, воспрянет, – согласился Коронный Карлик. – Но… всякому сенатору понятно, что в будущем. А тем временем уже сегодня многие аристократы задаются вопросом: кто способен предстать перед поляками в роли надежного, воинственного союзника? Не когда-нибудь в будущем, а… завтра? Тут-то сенаторы и полководцы нашей страны неминуемо приходят к выводу: только князь Ракоци способен привести в Польшу хоть какое-то войско, то есть несколько полков своих трансильванцев, имеющих, кстати, горький опыт войны с турками. Только он способен подарить Польше хоть какого-то союзника – Трансильванию.

– С этим трудно не согласиться. Что еще? – нервно теребила платочек королева. Коронный Карлик понимал: ей важно знать абсолютно все доводы сторонников Ракоци. – О чем они говорят вне сейма? Не молчите, Вуйцеховский, не молчите, иначе за вас вновь примутся эти варяги.

Коронный Карлик выразительно передернул плечами, как бы говоря: «Если вы действительно хотите знать правду – пожалуйста. В данной ситуации мои откровения стоят недорого. Если только вы в самом деле хотите знать ее, эту правду…».

– Вам должно быть известно, ваша светлость, что многие сенаторы не желают больше видеть на престоле иезуита. Хватит с них Сигизмунда III. Однако же известно, что оба брата короля – иезуиты, кардиналы ордена святого Игнатия Лойолы.

– В то время как Ракоци скорее безбожник, нежели правоверный христианин, – парировала королева, начиная подозревать, что и сам Коронный Карлик является тайным сторонником трансильванского проходимца.

Что же касается засилья в Польше монахов-иезуитов, их всевозрастающей властности, то сейчас это ее интересовало менее всего. На кону были трон и корона королевы. Она исходила только из этого.

– Возможно, в каком-то смысле этот венгр действительно является безбожником, – вел свою линию в этом странном диалоге Вуйцеховский. – Зато ясно заявил, что готов каленым железом выжечь в католической Польше греческую схизму, не оставив православным не только ни одной церкви, но и ни одного камня на том месте, где эти церкви стояли.

– Он так сказал? – вздрогнув от удивления, всем телом подалась вперед королева. – Стефан в самом деле сказал именно так?

– Именно… И по словам, и по смыслу.

Мария-Людовика вновь откинулась на спинку своего троноподобного кресла и вцепилась тонкими нежными пальчиками в подлокотники. В эти мгновения она не просто осмысливала свой ответ, она решалась на него.

– Пожалуй, их карпатский дикарь действительно способен на это, – наконец изрекла она то признание, которое с таким трудом далось ей и как женщине, и как королеве. – В отличие от польского сената и нашего королевского рода, никаких обязательств перед украинскими казаками и их православной верой у него нет.

– Поэтому мириться с существованием самих казаков, во всяком случае, тех, кто не пребывает на королевской службе, он тоже не намерен. Объединив полки трансильванцев с полками коронного войска и народным ополчением, он найдет способ искоренить и такое «великое зло Польши», как Запорожская Сечь.

– Над вашими доводами стоит задуматься, – неохотно признала королева.

– Притом что высказал я пока что не все: сенаторам стало известно, что Стефан Ракоци довольно богат. Мало того, в виде платы за трон он готов основательно пополнить казну Речи Посполитой. А что способны принести с собой европейские бездомники Ян-Казимир или Кароль, которые сами постоянно нуждаются в пожертвованиях со стороны польской казны?

* * *

На сей раз королева замолчала надолго. Коронный Карлик понимал, что сейчас в душе ее разгорается целая буря чувств, которые Мария де Гонзага до поры предпочитала скрывать. Тем более при нем, «славянской плесени».

– А теперь вы должны назвать мне имена этих сенаторов, – наконец решилась она. – Всех до единого. Обещаю, что никто из них никогда не узнает, от кого я получила такие сведения.

– Все они хорошо известны вам.

– Мне известны имена всех сенаторов. Назовите тех, кто явно намерен присоединиться к лагерю Ракоци.

Варшавский гном не спеша назвал несколько фамилий. Это были влиятельные люди, за каждым из которых стояли большой аристократический род и целые кланы семейств мелкопоместных шляхтичей. А еще – обладал определенным влиянием в высших церковных кругах.

– Кстати, большинство из этих дворян, кроме всего прочего, не желают усиления влияния в Польше французского двора, поэтому они будут делать все возможное, чтобы после ухода короля к Господу, королева-француженка тут же потеряла всякое влияние в стране. И в этом они тоже полагаются не на братьев Владислава, а на Стефана Ракоци.

– Этого вы могли бы и не говорить, – еще раз выдала себя королева.

– Я назвал только тех, кто уже явно раскрыл свои намерения, – предупредил тайный советник. – Когда дело дойдет до избрания короля, у них, уверен, появится немало новых сторонников.

– Мне нужно будет знать имена и этих, новых. Их действия. Знать людей, которые возьмут на себя роль посредников между ними и князем Ракоци.

Коронный Карлик едва сумел сдержать чуть было не вырвавшийся из его груди вздох облегчения. Как он ни бодрился, а после встряски, заданной ему норманнами, у него появилось серьезное опасение, что остаток этой ночи им опять будут развлекаться если не норманны, то литовские татары. Что было бы ужасно. Вуйцеховский панически боялся их азиатских пыток и дьявольских казней. Но, судя по всему, он снова понадобился королеве. Она пока что нуждается в его услугах – а это уже гарантия.

– Я выполню все, что прикажете. Простите, что прикажет вашими устами Ее Величество.

– …А также знать людей, которые опасаются влияния французского двора.

– Будет удобно, если я смогу передавать все интересующие вас сведения через графиню д’Оранж?

Для него это был принципиальный вопрос. Он пытался понять, что произошло. Ведь до сих пор королева довольствовалась теми сведениями, которые получала через свою землячку-графиню. Если она хотела знать еще какие-то подробности, нюансы, то опять же могла спокойно расспросить об этом через Клавдию или через нее же договориться о встрече с ним, тайным советником. Зачем королеве понадобился весь этот «налет орды», издевательства норманнов? Больше не доверяет д’Оранж? Заподозрила ее в измене? В том, что одновременно служит и ей, и коронному гетману Потоцкому?

Это важно было знать сейчас.

– Пока через нее, – сухо подтвердила королева. – Все, аудиенция завершена. Сейчас вас отвезут на то место, откуда привезли сюда.

– Весьма учтиво привезли, – без тени иронии уточнил Коронный Карлик, заверяя таким образом, что инцидент исчерпан и зла на ее слуг, а уж тем более на саму королеву, он не держит. – Но… Я ответил на все вопросы, которые интересовали вас. Позвольте же и мне задать всего один-единственный вопрос.

– А вы уверены, что его следует задавать? – поднялась со своего места королева.

– Нет, он не будет затрагивать моральную сторону нашего чудного свидания. И не будет касаться вашей личности.