Тамплиер. На Святой земле - Юрий Корчевский

– Муж моей подруги торговец вином. И дешёвку привозит, и отменное вино для богачей и ценителей.

Разговорились. Александр больше помалкивал. Язык мой – враг мой. Что он знал о средневековой Франции? Да почти ничего, мог попасть впросак. Зато Франсуаза щебетала без умолку. Впрочем, все женщины любят поговорить. Через полчаса стало темнеть, солнце садилось за горизонт. В хибарке стало темно. Уйти или Франсуаза зажжёт масляный светильник?

– Ты всегда такой нерешительный? – неожиданно спросила женщина. – Иди ко мне.

Александр подошёл, обнял Франсуазу, она привстала на цыпочки, впилась в его губы поцелуем, прижалась всем телом. Александра аж затрясло от желания. Женщина отстранилась, зашуршала ткань.

– Ну, что ты стоишь? Раздевайся.

В любви Франсуаза оказалась опытной, ненасытной. Да и то сказать – на пять лет старше Александра, считай, на четверть жизни.

Он остался у неё до утра. Но как только забрезжил рассвет, Франсуаза сама оделась, попросила Александра одеться, да побыстрее.

– Не хочу, чтобы подруга видела, – объяснила она.

Уже у калитки прошептала:

– Приходи сегодня вечером.

– Буду.

Александр до рыцарского замка доплёлся, сразу спать рухнул. Было ощущение, что все жизненные силы высосали. Завтрак пропустил, хотя вокруг ходили, разговаривали, шумели. Проснулся к обеду. В трапезной встретился с Огюстом.

– Не упражнялись сегодня, это плохо. К девке ходил?

– К ней. Хороша!

– За развлечениями о службе не забывай. На молитве утренней не был, непорядок.

И в самом деле, не был. А к службе в храме все члены орденов относились ревностно. Рыцарские ордена – объединения в первую очередь религиозные, а потом военные. В храме рыцари и оруженосцы разных орденов стояли плечом к плечу, молились вместе, несмотря на периодически случающиеся разногласия.

Только после обеда Александр почувствовал, что ожил. В пешем порядке пофехтовал с Огюстом, прямо на территории замка. Рыцарь поинтересовался:

– Опять сегодня к ней пойдёшь?

– Пойду.

– Смотри, не давай себе прикипеть, иначе она тобой руководить будет. Женщина во всём мужчину слушать должна, подчиняться.

– Не, Огюст, она не такая.

– Поначалу все не такие. Не теряй голову. Это всего лишь плотские утехи, не более.

И чего Огюст так печётся? Ещё неделя, может быть немного больше, придётся снова в поход идти, и вернётся он в Акру через месяц. За это время Франсуаза другого ухажёра найти может, а не хотелось. Сам же Огюст как-то поучал:

– Живи сейчас, завтра может не быть, потому что убьют. Мы воины, и судьба не всегда благосклонна бывает.

Эх, узнать бы наперёд, куда заведёт его страсть! Вроде и порицал его Огюст, не запрещал, но и не поощрял. Тем не менее Александр едва дождался вечера и снова отправился к Франсуазе. Женщина его ждала: едва он стукнул в калитку, сразу открыла. Немного вина, любовные утехи. В перерывах женщина спросила:

– Я слышала, через два дня обоз с паломниками снова идёт в Иерусалим?

– Да, но сопровождать будем не мы, а госпитальеры.

– Значит, ты останешься? – обрадовалась Франсуаза.

– Я же не госпитальер.

Конвой в самом деле ушёл, но через несколько дней в Акру пришёл другой, уже из Иерусалима, с благой вестью, что госпитальеры дошли благополучно, нападений не было, ни один рыцарь или паломник не пострадал. В рыцарском замке ликование. Посчитали благополучную проводку добрым знаком. Видимо, Господь услышал их молитвы. А ещё – силы рыцарей так велики, а потери мамлюков столь ужасающи, что они не отваживаются нападать на конвои. Святая простота!

Две недели, почти каждую ночь, Александр проводил у Франсуазы. Женщина с каждым днём нравилась ему всё больше. Мила, хороша собой, чистоплотна, ласкова, всегда встречает угощением. Доступное тело ли Александра влекло или желание хоть на ночь почувствовать себя как дома? Всё же полгода в чисто мужской компании, в казарменной обстановке, на опасной службе. Хотелось домашнего уюта, женской ласки, которую щедро дарила Франсуаза.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Су – мелкая французская монета.