Феечка в драконьей академии (СИ) - Дашкевич Софья

Ректор Копперброк уже взошел на кафедру и разложил перед собой бумаги с записями.

 — Сегодня мы коснемся одного из самых любопытных периодов нашей истории, после которого и был заключен знаменитый пакт о ненападении между кланами, — начал он, прочистив горло. — Рубеж третьего и четвертого веков по драконьему летоисчислению известен как Кровавая веха…

Я откинулась на спинку и выдохнула. Учеба всегда приводила меня в чувство. К тому же, тему ректор выбрал на редкость увлекательную: интересно ведь послушать про войны и междоусобицы! Это у нас, фей, история похожа на равномерный узор из дат, никак не связанных друг с другом. Тогда-то был построен храм муз, тогда-то — основана академия, а тогда-то — написана симфония, ставшая впоследствии гимном Тайфо… Ни тебе интриги, ни накала. Стабильность, конечно, хороша, но порой и она приедается.

Однако погрузиться в события тысячелетней давности мне не удалось. Только я записала в тетради имя Боргана Безухого из клана Гульдброков, которого четвертовали уже на седьмой день правления, как почувствовала на себе тяжелый колючий взгляд. Повернулась — и чуть перо не выронила: за соседним столом сидел огненно-рыжий парень с синей отметиной на пол-лица. Моя краска…

Внутри все похолодело. Угораздило же меня приземлиться рядом с внуком ректора! Как там его? Манфорд? Он был явно рад меня видеть, — но точно не для того, чтобы пожать руку, понять и простить. Зловещая ухмылка как бы говорила: «Вот мы и встретились, горе-художница. Следующий ход за мной».

 — Мстительность у драконов в крови, — подлил масла в огонь ректор. — Око за око, — этот девиз мы впитываем с пеленок. И когда Деврин Сольвброк взошел на трон после убийства своего предшественника, золотой клан уже снаряжал армию для ответного удара…

Отлично! Похоже ничего не изменилось с тех пор. Конечно, Манфорда я не четвертовала, но за его око мне поплатиться придется. И почему я с порога не кинулась на шею Лейгарду? Уж он бы вступился за свою «невесту»! Подкрасил бы Манфорду второй глаз фингалом…

И тут на меня снизошло озарение. Вот же она, легенда для нашей помолвки! Вполне в духе драконьей истории! Только бы поскорее дождаться конца лекции и посвятить в мой план Лея… Пусть он защитит меня от моего врага. Как-нибудь героически. Получится шикарный торт из взаимной мести, а вишенкой на нем — любовь из благодарности!

Никогда еще занятия не тянулись для меня так долго. Манфорд продолжал сверлить меня недобрым взглядом, — еще бы, зачем записывать, если у тебя дедушка — ректор? — а Копперброк вошел во вкус и словно забыл о времени. С превеликим трудом я делала вид, что не замечаю угрозы со стороны медного, но синее пятно маячило сбоку, как знак грядущей расправы.

 — Публичное сожжение моего предка короля Неррока и положило конец этой безжалостной войне. Пакт, над которым он трудился вместе со своими советниками, был подписан в четыреста пятнадцатом году, уже после его смерти гердами четырех кланов. К сожалению, во время Кровавой вехи свинцовый клан Ледброков был уничтожен полностью, — ректор сделал паузу, будто предлагая ученикам почтить память трагически ушедших собратьев.

Впрочем, сентиментальностью драконы не отличались, — прямо передо мной двое железных развлекались игрой в кости, и никакого сожаления по поводу этих самых Ледброков не проявили.

 — К следующему занятию вы должны выучить основные даты, которые я сегодня перечислил, — медный, постукивая металлической ногой, сошел с кафедры, — а прямо сейчас мы выслушаем доклад Деррика Сольвброка об эпохе короля Стаграна. Третья группа может идти готовиться к тренировке по огнеметанию, остальным настоятельно рекомендую задержаться.

Я мысленно застонала от отчаяния. И не только потому, что мне предстояло в очередной раз любоваться на серебряного, — меня-то с девочками огнеметанию никто обучать не собирался. Нас даже ни к какой группе не приписали, ведь пламя фее из себя не выжать, сколько ни тужься. Просто Лейгард, захватив кожаную сумку, ушел, не обернувшись, и я не успела подать ему сигнал, хоть как-нибудь намекнуть, что мне угрожает опасность. А вот Манфорд, как назло, с места не сдвинулся.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Я осталась без единственной защиты.

 — Вижу, нашему принцу уже не терпится поделиться своими открытиями, — усмехнулся ректор, скрестив руки на груди, и по аудитории прокатился смешок.

Я вытянула шею: Деррик, похоже, не подозревал, что за его счет развлекаются. Он мирно кемарил, подложив под щеку стопку записей, и даже с последней парты было слышно, как сладко он посапывает. Вот оно, королевское величие! Пусть хоть мир рухнет, сон монаршей особы священен. И что Мэлина в нем нашла?

 — Господин ректор! — фиолетовая подскочила, будто у нее пониже спины была приделана тугая пружина. — Деррик всю ночь строгал мою дверь…

 — Так это теперь называется? — подал голос один из драконов, и все расхохотались еще громче.

 Мэлина раскраснелась, но обратно не села.

 — Он сдаст доклад! Просто он устал…

Музы, она хоть понимает, что только закапывает Деррика еще сильнее?! Какую бы неприязнь он ни вызывал у меня раньше, сейчас мне было его жалко. Врагу не пожелаешь такой заступницы, как Сальви!

Думаю, прежде эти стены не видели подобного оживления. Студенты шли на скучную лекцию по истории, а получили цирк с участием ректора и сына самого короля. Под всеобщее веселье Бранд, тот серебряный крепыш, что встретил нас у ворот, пригнувшись, прокрался между столами и ткнул своего приятеля под ребра. Деррик вскинул голову, ошалело озираясь по сторонам и не замечая, что к его щеке прилип лист бумаги.

Железный, что сидел передо мной, аж икнул от смеха.

 — Доклад, высочество, — строго напомнил Копперброк.

 — Я… — Деррик оторвал от лица бумажку. — Я все сделал… — он сгреб записи в охапку и протянул ректору.

 — Это очень похвально, Сольвброк. Но тебе придется все это рассказать своими словами и ответить на вопросы по тексту. Вперед! — ректор указал на кафедру. — Мы в предвкушении!

Серебряный выглядел ужасно растерянным, смотреть на него было попросту невыносимо. Я невольно представила себя на его месте, и у меня в горле пересохло. Наверняка этот доклад он писал не сам! Чего еще ждать от принца, которому, готова поспорить, даже зад подтирают слуги! Но зачем устраивать ему публичную порку? Неужели Копперброку нравится мучить других? Опросил бы его лично, влепил плохую оценку, наказание назначил… В отличие от местных студентов, мне было не до смеха. Да и Кайса прикрыла лицо ладонью, — все же феи не страдают от садизма.

Деррик поднялся и вышел на кафедру. Вид у него при этом был такой, словно он поднимается на эшафот. Парень будто бы даже стал немного ниже ростом, хотя еще недавно казался мне чуть ли не самым высоким среди драконов.

 — Эпоха славного короля Стагнара… — пробормотал он неуверенно.

 — Стаграна, — тут же поправил Копперброк.

 — Ага. Так вот, его подвиги и завоевания — пример блестящего правления. А еще… — принц сглотнул. — По слухам, у него было сто наложниц…

 — Если бы я захотел посплетничать, то позвал бы дамочек на чашку чая, — снова перебил старый дракон. — Давай, Деррик, либо переходи к сути, либо я перейду к наказанию…

Не в силах наблюдать за этим кошмаром, я скосила взгляд на Мэлину и застыла. Пока все насмехались над невежеством принца, фиолетовая сложила ладони лодочкой у рта. Со стороны могло показаться, что она молится музам, но я знала этот прием. Феи поэзии могут использовать магию скрытно, им необязательно декламировать стихи во всеуслышанье. Судя по всему, Сальви сейчас читала одну из своих поэм. И уже через несколько секунд мне стало ясно, что именно она затеяла.

 — Король Стагран Великолепный из клана Гульдброков взошел на трон по единогласному решению совета в пятьсот пятидесятом году по драконьему летоисчислению, — бодро затараторил Деррик. — Уже через год он начал активную экспансию на запад в сторону утраченных драконами земель, ранее принадлежавшим свинцовому клану. В пятьсот шестьдесят четвертом году армия под управлением Стаграна заняла следующие территории: Лежские окрестности, город Кратен, деревни Сизая, Мостовая и Гончарная. Это позволило ему вплотную подобраться к побережью Горейского моря. И уже в пятьсот шестьдесят пятом году…