Волшебный рассвет - Джулия Тиммон

Она приняла душ и, достав из мини-бара бутылочку минеральной воды, устроила себе «домашний» завтрак.

Мысли о Барнсе возникли в голове, едва Эвелин утолила голод. А с ними пришло и воспоминание о принятом вчера решении начать совершенно новую жизнь.

— Буду с ним сама любезность… Нет, не только с ним, но и со всеми остальными, — сказала себе Эвелин, вдевая в пупок кольцо с шариком из медицинской стали.

Но не сдержала данного себе обещания. Забыла о нем, как только вновь увидела Барнса.

Он появился в холле «Меркури» в девять двадцать пять утра. В белоснежной плотно облегающей его внушительный торс футболке и в синих джинсах, с сумкой на плече. Отдохнувший и посвежевший, но с тем же выражением недовольства на гладко выбритом лице.

— Мне бы хотелось приобрести карту города. Где они продаются, вы случайно не в курсе? — Он произнес это с такой интонацией, будто был уверен, что если услышит положительный ответ, то от изумления лишится рассудка.

Эвелин поднялась со стула, решив, что стоя почувствует себя увереннее. Но не успела и рта раскрыть, как взгляд Барнса скользнул сначала по ее груди, на которой, как и вчера, не было бейджа с именем, потом по пупку с кольцом, едва выглядывающим из-под тонкой кофточки на пуговках-бусинах. Эвелин, всегда смелая в выборе одежды, не тушевавшаяся, даже когда кто-нибудь открыто говорил ей, что находит ее внешний вид странным, на этот раз сильно смутилась.

Черт! Как я могла забыть про бейдж! — подумала она в отчаянии. Целый вечер проболтала вчера со Стивом, а о самом главном не упомянула!

Губы Барнса, теперь рассматривающего браслет из бусин на запястье Эвелин, скривились в усмешке.

Эвелин подумала, что он находит ее смешной. И от этого, как ни странно, на душе у нее сделалось настолько гадко, что она медленно опустилась на стул и несколько мгновений не знала, как ей быть.

— Я спросил у вас про карту, — убийственно спокойно напомнил Барнс.

В один миг от всех благих намерений Эвелин не осталось и следа.

— Я слышала, о чем вы спросили, — ответила она, вспыхнув от негодования. — И заметила, как вы рассматривали меня. Вам не кажется, что это верх неприличия?

Барнс рассмеялся.

— А вам не кажется, что для администратора солидного отеля вы выглядите, мягко говоря, не вполне подходяще?

Раздражение волной захлестнуло Эвелин. Она опять вскочила со стула, забыв о смущении, в которое ее привел оценивающе насмешливый взгляд собеседника, и заговорила, свирепо сверкая глазами:

— Как я выгляжу, вас не касается, ясно?

Слишком уж вы высокого о себе мнения. Номер ему подавай с балконом, одевайся, как он скажет! В голове не укладывается!

— Грубиянка, — произнес Барнс с прежним спокойствием. Лишь по вспыхивающим в его глазах искрам можно было догадаться, что он тоже на взводе.

— Хам! — выпалила Эвелин, привлекая к себе внимание только что вошедших в холл двух девушек с коротко стриженными затылками и непокорными прядками спереди, зачесанными набок.

Девушки подошли к стойке и вопросительно уставились на скрестившего на груди руки Барнса.

Тот обвел их рассеянным взглядом и отошел чуть в сторону, к мраморной колонне, молча давая понять, что уступает им место и продолжит разговор с администратором позднее.

Эвелин, еще не пришедшая в себя, глубоко вдохнула и медленно выдохнула.

— Чем могу быть полезна? — спросила она у девушек вполне доброжелательным тоном.

Те переглянулись.

— Мы хотели бы остановиться в вашем отеле, — сказала более высокая, у которой передние пряди были выкрашены в розоватый цвет.

Все то время, пока Эвелин занималась оформлением, — непритязательные клиентки, скорее всего студентки, попросили поселить их в самом скромном двухместном номере, — Барнс вообще не смотрел в сторону стойки. Эвелин молила Бога, чтобы он ушел отсюда, чтобы нашел карту города где-нибудь в ближайшем киоске, а ее оставил в покое. Она чувствовала, что, если он опять с ней заговорит, даже самым что ни на есть дружелюбным голосом, из нее вырвется настоящий фонтан разбуженного им гнева.

— Итак, как насчет карты? — невозмутимо произнес Барнс, когда девушки, получив ключи от номера, направились к лифту.

Эвелин взяла карту города, которая лежала тут же на стойке и не заметить которую мог разве что слепой, и, положив перед Барнсом, произнесла:

— За счет отеля.

Она смотрела перед собой, поэтому не видела выражения его лица в тот момент, когда совершенно изменившимся голосом — мелодичным, с нотками не то нежности, не то восхищения — он сказал:

— Спасибо, Эвелин.

По ней как будто прошел разряд электрического тока. Она не сразу подняла голову — на несколько секунд замерла, словно околдованная этими чарующими звуками. Никогда в жизни слышать собственное имя не доставляло ей столько удовольствия, а мужской голос еще ни разу не вызывал в ней такого сильного волнения.

Когда она перевела взгляд на то место, где должен был находиться Барнс, он уже выходил на улицу.

Остановившись перед входом в «Меркури» и развернув карту, Ричард долго не мог заставить себя сосредоточиться на обозначениях, а стоял и думал, зачем опять стал придираться к Эвелин, с какой целью вывел ее из себя. Ведь Артур объяснил ему вчера, что поработать администратором девушку попросили от безвыходности положения. Она вообще могла отказаться, так с какой стати ей менять ради этого свой облик?

А сережку в пупке и кофточку с чудными пуговицами, к которым так замечательно подходил яркий браслет, он, если честно, находил весьма забавными. Его всегда привлекали женщины, любящие себя украшать. Но главным были в Эвелин не серьги и не браслеты, а плоский живот и изящные запястья, все ее стройное молодое тело, на котором все эти побрякушки смотрелись просто сногсшибательно.

Ричард пожал плечами, не понимая ни своего поведения, ни отношения к этой светловолосой девушке. Одернув себя, он посмотрел на часы и, прогнав навязчивые мысли, принялся искать на карте ближайший пункт проката автомобилей.

Прибыв в «Диснейленд» без пятнадцати одиннадцать, Ричард купил билет, прошел через турникет и направился мимо фотографирующейся с Утенком Доналдом, Микки Маусом и Белоснежкой детворы к ближайшему кафе под открытым небом. Он умышленно выпил с утра лишь чашку кофе, которую попросил принести в номер, чтобы позавтракать как следует позднее в самом парке.

Прежде чем отправляться в отдел информации и рекламы, ему хотелось немного подышать этим пропитанным добротой и чудесами воздухом, вжиться в это бесконечное приключение, созданное сотнями талантливых и изобретательных людей.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});