Королева держит вертикаль (СИ) - Корнова Анна

— А где бы ты ещё такие шикарные сапоги купила? — Полина хотела ещё что-то добавить про сапоги, которые Влада собиралась вернуть в магазин (если сразу на душу не легли, потом вряд ли полюбятся), но тут телефон звякнул — пришло сообщение.

— Извини, — Полина что-то прочла, улыбнулась, и её пальцы быстро забегали по экрану, набирая ответ.

Это было совершенно необычно для Полинки. Влада вспомнила, что и в торговом центре подруга постоянно с кем-то переписывалась, загадочно улыбаясь. Полина вообще изменилась с их последней встречи: она словно светилась, в голубых глазах играли лукавые искорки, милые ямочки на щеках, задорная улыбка — словом, Барби, так называли её в универе.

— И кто тебя письмами забрасывает?

Полина подняла на Владу счастливые глаза:

— Это мы с Романом переписываемся.

— С каким Романом? С братом Вадима что ли?

Полина кивнула.

— Ты не представляешь, насколько он замечательный, глубокий человек. С ним так интересно общаться!

— Да мы с Вероничкой наблюдали в Салтыковке за Вашим общением, — хихикнула Влада, — но не думали, что тебя так затянет.

— Затянуло, — согласилась Полина, — ещё как затянуло. Я раньше себя винила, что с Денисом тепла нет, да что говорить «тепла» — семьи не было. Я думала: это со мной что-то не то, что это я никчемная. А оказалось, что не так. Я этих сообщений жду, чтобы узнать, что у Романа, и он моих сообщений ждёт, ему интересно, что я думаю, мнение моё важно. Понимаешь, моё мнение кому-то может быть важно! Вечерами созваниваемся, а так переписываемся.

— Про любовь пишет?

— Мы просто о жизни говорим, о детях, обо всем.

— Крепко запал мужик, если про твоих мальчишек читает, — заметила Влада.

— А что здесь такого? И мне про его ребят тоже интересно, и ему про моих.

— Так у него семья есть, а это такой почтовый адюльтер. Экий шалун-проказник!

— Он овдовел пять лет назад, — Полина задумалась на секунду. — Денис не стал бы пять лет наших мальчишек тянуть, спихнул бы на мою мать.

— Типун тебе на язык. Даже мысленно Дениса вдовцом не представляй! Ладно, ещё себя вдовой представить, а то… А вообще, красиво… роман в письмах. Роман с Романом.

— Влада, это не роман, это что-то совсем другое. Мы друг друга чувствуем.

— В смысле?

— Я не знаю, как тебе объяснить. У меня проблемы, а он мне пишет: «Не волнуйся, всё наладится» — он в Красноярске ощутил, что со мной в Москве происходит. Он в аварию попал на прошлой неделе, а у меня сердцебиение тотчас же началось — я поняла, что с ним что-то случилось.

— Мистика какая-то, — пробормотала Влада.

— Именно. Помнишь, у Веронички Рома мангал разжигал, он тогда случайно меня рукой задел, а меня как током ударило. А вчера мы с ним Салтыковку вспоминали, и он говорит: «Я до тебя локтем дотронулся, и меня будто током шибануло». Представляешь?

— С трудом, — почему-то печально сказала Влада, — меня мужики током не шарахали.

— Я понимаю, что перспектив никаких, — Полина словно не слышала замечания подруги, — он в Красноярске, я в Москве. Но я судьбе благодарна за эту встречу! У меня в жизни столько позитива никогда не было. Я плакать перестала, без снотворного сплю, где и с кем Денис, каждую минуту не думаю, и вообще про него не думаю. Мама не раздражает. Мне жить интересно стало.

Вернувшись домой, Влада обнаружила связку ключей на тумбочке в коридоре.

— Ариш, это что за ключи?

— От квартиры Вадима. Он завтра уезжает куда-то, просил о Месси позаботиться.

Ну, конечно, равнодушно подумала Влада, Вадим утром говорил, что уезжает на соревнования. Подумала и тут же забыла. Её мысли вертелись вокруг рассказа Полины. Влада вспоминала радостное лицо подруги. Как важно, оказывается, чтобы было о ком подумать и улыбнуться от этой мысли, как важно знать, что о тебе тоже кто-то думает с любовью и нежностью. Такой всплеск счастья Влада испытывала только с Олегом. А теперь должна гнать свои воспоминания прочь, потому что страшно кому-то поверить и вновь оказаться обманутой, а если не верить, то зачем тогда стремиться к этим, называемым серьезными, отношениям. Так думала Влада, а перед глазами стояло сияющее лицо Полины. Да какая разница, что будем потом: научиться быть счастливой сейчас, сегодня — вот главная задача. «Радуй себя, ведь единственный человек, который будет рядом с тобой всегда, всю жизнь — это ты сама», — сказала как-то Вероничка. Значит, нужно запретить себе копаться в прошлом, твердо сказать себе: его не было, а есть «сейчас» и «сегодня», и только они определяют «завтра».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Мам, а как ты смотришь на то, что мы с Никитой будем жить вместе? — вопрос Аришки вывел Владу из задумчивости.

— Что?!

— Ты не пугайся. Не сейчас, а когда школу закончим, на работу устроимся, будем квартиру снимать…

— Восхитительно! А учиться вы не планируете от слова «совсем»?

— Ну, мы будем работать и учиться.

— Это называется подрабатывать. И подработки этой на съем квартиры не хватит, да и на поесть тоже не хватить, вообще ни на что, кроме твоей косметики, не хватит.

— Но ты же будешь нам помогать? — Ариша доверчиво посмотрела на мать.

— Знаешь, Арина Олеговна, ты сначала школу окончи, в институт поступи, проучись хотя бы первый курс, а потом о совместной жизни рассуждай.

— Ну, началось, — Ариша горестно вздохнула. — Можно подумать, что счастье строится по плану.

Влада хотела возразить, но промолчала. А ведь дочь права: маршрут к счастью нельзя проложить с линейкой и циркулем, его можно только найти на ощупь, вслепую. Влада тряхнула головой — какие-то ненужные мысли стали появляться — это история Полинкиной романтической переписки навеяла. Полина хочет обрести счастье, а Влада уже была счастлива, а потом была глубоко несчастна, зато теперь у неё всё хорошо. На работе её ждёт повышение, она уже подбирает квартиру для ипотеки, а завтра она с Кириллом пойдёт на «Дон Кихота» в Большой театр. Влада привычно ещё несколько раз сказала себе, что у неё всё хорошо. За последний год она довела это действие до автоматизма, ежечасно повторяя фразу «У меня всё хорошо, просто зашибись, как всё у меня здорово!».

Глава 10

В субботу в Большом театре на исторической сцене давали «Дон Кихота».

Влада как-то рассказала Кириллу, что в детстве мечтала стать балериной. Нет, она не занималась в танцевальной студии, а просто, побывав на спектакле, пленённая красотой «Щелкунчика», воображала себя в пышной балетной пачке на освещенной софитами сцене. Даже не рассказала это, а случайно обмолвилась в разговоре, вспоминая школьные походы в театр. Но Кирилл тут же пригласил Владу на балет в Большой. Они сидели в пятом ряду партера. Когда Влада краем глаза увидела цену на билете, то решила, что обсчиталась количеством нулей — не могут билеты столько стоить, но, увидев публику вокруг, поняла: не обсчиталась. Она попала в царство Шанель, Фенди, Гуччи, Армани; бриллианты, щёлк и кашемир… «Балетоманы явно не на последние купили билеты», — рассудила Влада.

Дирижёр взмахнул палочкой, заиграла чарующая музыка, и началась магия — воздушные девушки парили над сценой, стройные красавцы, преисполненные элегантности, взмахом руки, изгибом тела передавали высокие порывы души. Китри и Базиль, кружась в волшебном танце, одаривали зал очарованием сказки о прекрасной любви.

Спектакль закончился, но где-то внутри у Влады все играл и играл оркестр мелодию Минкуса. Хотелось не расплескать чувство восторга от пережитых эмоций.

— Давай прогуляемся, — предложила Кириллу, когда вышли на театральное крыльцо.

Они пошли вверх по Тверской. Падали пушистые снежинки, весело сияла развешанная в витринах иллюминация. На душе было празднично, и хотелось, чтобы этот вечер не кончался.

— Всё неделю из офиса не выходила, даже забыла, что существует жизнь за рамками работы. А тут — такое волшебство! — Влада взяла Кирилла под руку.

— Ты смотри, не урабатывайся, — Кирилл улыбнулся. — Если руководство напрягает, говори, и мы защитим тебя.