Закодированная месть - Евгений Сухов

Никодима интересовали банковские счета клиентов.

Неожиданно на мониторе вспыхнула красная сигнальная лампа, предупреждающая об опасности. Так оно и есть – в атакуемой системе был предусмотрен аудит, вот его и следовало отключить. Правильное решение: обратиться за помощью к уже активированному вирусу, который уже сумел ворваться в операционную систему, заблокировав сотни информационных потоков. Управлять вирусом сложно, очень часто они ведут себя самым непредсказуемым образом и, выбравшись из запрограммированной сети на оперативный простор, поступают, как конкистадоры в Новом свете, подчиняя себе все, уничтожая правого и виноватого. Потребовалось некоторое усилие, чтобы перенаправить на аудит поток вирусов, способных не только вернуть экранную заставку, пробить которую без пароля невозможно, но и подать сигнал опасности. Вирусы, меняя свое обличье под программное обеспечение и плетя своеобразные кружева, уверенно прогрызали себе дорогу и все ближе подкрадывались к управлению питания, пока наконец, окружив его окончательно, словно стая волков загнанного лося, не обесточили совсем.

Дальше работать одно удовольствие – оставалось только выбрать подходящих владельцев банковских счетов, набить пароли, заботливо предоставленные вредоносной программой, и перевести их деньги на собственный счет.

Единственным уязвимым местом оставалась вложенная закладка, хранящая всю оперативную информацию, по которой можно будет отыскать ее хозяина. Но закладка будет уничтожена сразу после того, как он выйдет из сети. Пролистав полученные счета, заботливо предоставленные вирусом, Никодим выбрал пять наиболее крупных, с каждого из них снял по шестьдесят тысяч долларов, и тотчас перевел на свой офшорный счет на Кипре.

Вредоносный вирус, входя во вкус, продолжал перекачивать на его жесткий диск все новые и новые сведения о клиентах банка: это были счета, пароли, проводимые ранее операции, сведения о выгодных вложениях, письма к администрации банка, их ответы и рекомендации по вкладу и хранению средств… В общем, все то, что могло бы представить для хакера с криминальными наклонностями определенный интерес.

Откинувшись на спинку стула, Никодим Панкратов задумался. По большому счету денег у него было не так уж и много. Причем большую часть из них он должен отдать в самое ближайшее время. Такие люди, как Аркадий Гуревич, он же Слон, просто так не пугают, деньги придется вернуть в полном объеме, иначе существует вероятность того, что однажды можно заполучить пулю в висок, а это весьма нежелательно, поскольку на предстоящие годы имелись весьма симпатичные планы. Но нет гарантий и в том, что Слон не пожелает еще столько же.

Но откуда же он узнал о его счетах, черт возьми! Данные о банковских вкладах хранятся в его персональном компьютере, но защита в нем такая, что может позавидовать даже банк «Империал». Может, он нанял какого-нибудь суперхакера, который сумел проникнуть в его операционную систему? Но в таком случае тот должен был оставить следы, а вот их как раз и не наблюдалось. Как бы там ни было, но деньги с раскрытых счетов следует перевести куда-нибудь в другое место, где их никто ни достанет, и начать следует с банков «Колорадо», «Нью-Йоркская наличность», где у него находятся наибольшие суммы.

Кто бы ему мог помочь? Пожалуй что лучше всего на роль «палочки выручалочки» подходит его однокашник Петр Кузьмин, проживавший в Монреале. В студенческое время они были невероятно дружны, и кроме компьютеров их сближала любовь к шахматам, за которыми они могли просиживать по несколько часов кряду.

Посмотрев на часы, Никодим подумал о том, что в Канаде сейчас раннее утро, остается только надеяться, что его приятель не будет рассержен за ранний незапланированный звонок.

Набрав номер, Никодим принялся ждать. Трубку подняли после пятого гудка.

– Слушаю, – отозвался знакомый голос.

– Привет, Петр, а я думал, что ты еще спишь.

– Так я и спал, пока ты не разбудил, – прозвучал недовольный ответ. – Это ты, Никодим?

– Он самый.

– Знаешь, все равно рад тебя слышать. Давно не созванивались, но обычно ты просто так не звонишь. У тебя дело какое-то?

– У меня к тебе не дело, а, правильнее сказать, очень выгодное предложение.

– Готов выслушать.

– Надеюсь, ты не будешь против, если я переведу на твой счет триста тысяч долларов?

– Сколько?!

– Триста тысяч. Только не надо кричать, а то соседей разбудишь.

– Понял… Для меня это приятная неожиданность. Возражать не стану. Даже не подозревал, что ты меня настолько сильно любишь. Знаешь, приятно! Всегда хорошо себя чувствую, когда обо мне кто-то заботится, тем более в таких размерах. Можешь не сомневаться, деньги я потрачу с умом, тебе не будет за меня стыдно. Сначала сделаю в квартире ремонт, потом поменяю мебель. Машину хотелось бы какую-нибудь стоящую… А еще нужно будет дочке обнову справить…

– У тебя родилась дочка? Поздравляю!

– Ты немного опоздал с поздравлениями, ей уже восемь месяцев. Но все равно она невероятная модница, любит одеваться, строит глазки мальчикам прямо из коляски, даже не знаю, что со всем этим делать! Не хочу даже представлять, что будет с ней дальше, эдак лет через восемнадцать.

– С ней не знаю, но с тобой все понятно, ты станешь сварливым дедом.

– Только в свой срок, – пробурчал Петр. – Сначала отдам ее замуж, а там пускай рожает! Так что жду перечислений! Весьма кстати.

– Хм… Ты мне лучше скажи, когда деньги были не кстати.

– Тоже верно.

– Вот только у меня есть одно небольшое уточнение.

– Какое еще уточнение? – буркнул Кузьмин. – А без них нельзя?

– Нельзя… Конечно, я к тебе хорошо отношусь, но все-таки не на триста тысяч долларов.

– Вот как? Тогда на какую же сумму? – По голосу Петра была понятно, что он заметно разочарован.

– На десять процентов от этой суммы. Устраивает?

– Тридцать тысяч долларов тоже на дороге не валяются. Высылай! А если серьезно, откуда такая неслыханная щедрость?

– Правду сказать или все-таки соврать?

– Хотелось бы услышать правду.

– Появились шальные деньги, получил наследство от своей бабушки-миллионерши, вот захотел поделиться со своим другом. Знаю, что ты в общаге чуть ли не впроголодь жил.

– Это было давно… О том времени я уже начал забывать. Сейчас я живу не в пример лучше. Ты мне скажи конкретно, что я должен сделать за эти деньги? Кого-то убить?

– Ничего особенного… Просто снять их и ждать моего появления, а когда я приеду, ты мне их передашь.

– С каких банков они подойдут?

– С «Колорадо» и «Нью-Йоркская наличность».

– Ясно, буду ждать. Ты занимаешься все тем же?

– В какой-то мере да.

– Вижу, что твои аппетиты значительно выросли.

– Аппетиты растут в прямой зависимости с квалификацией. Так что все логично.

– А меня не цапнут за это бабло?

– Не беспокойся, эти деньги подойдут к тебе с моих счетов, так что напрягаться не стоит.

– А сам когда приедешь?

– Не могу сказать точно, но думаю, что в течение месяца.

– Хорошо, буду ждать.

Никодим положил телефон. Петр Кузьмин не подведет, не тот типаж. Парень патологически честен, осталось найти еще парочку таких же людей с безупречной репутацией, и можно будет утверждать, что жизнь удалась.

* * *

Агентуру Полуянов завел около десяти лет назад, практически с первых же дней службы в уголовном розыске. Среди его источников были совершенно разные люди, из многих социальных слоев. Одни шли на контакт, потому что хотели в его лице заполучить гарантию на случай возможного ареста. Другие были заинтересованы материальной стороной дела, осознавая, что даже небольшая копейка лишней не бывает. Третьи, вскормленные честолюбивыми замыслами, полагали, что такое знакомство поможет им в дальнейшей карьере. Но самая любопытная была четвертая группа агентов, любящая риск. Ради острой ситуации они могли отказаться даже от денег, хотя финансовая подпитка только усиливала их рвение. Одним из таких осведомителей был Тихонов Вадик. Его оперативный псевдоним в точности совпадал с погонялом – Тихий. Огромный, атлетично сложенный, с широким разворотом плеч, невероятно басовитый во всяком разговоре, он напрочь опровергал свое погоняло. И даже если беседа происходила наедине, он так громко излагал, как будто бы хотел перекричать многотысячный митинг. Эту особенность его характера следовало учитывать, а потому Федор Полуянов назначал встречи в безлюдных местах, где его агент может наораться вдоволь. В этот раз выбор пал на дальние аллеи Измайловского парка, практически безлюдные в пору сумерек.

На условленную лавку подошли практически одновременно, издалека заприметив друг друга. Тихий махнул Полуянову издалека, едва увидев, как старинному приятелю, и, пожав руку, устроился на лавке следом за Федором.

Разговор зашел после первой затяжки сигареты, когда выпущенный дымок затерялся где-то между низко свисающими ветками.