На пути к высокому хребту (СИ) - Сухинин Владимир Александрович "Владимир Черный-Седой"

Я подошел к шкафу и открыл дверку. Слегка улыбнулся и подумал:

«Все таки немного удачи мне досталось».

В шкафу висело женское платье и мужской кафтан. Видимо хозяева уходили в спешке и не все забрали с собой.

Что давала мне их одежда? Для мага поисковика отслеживающего кого-то, это давало возможность найти аурный след. Как в воздухе остаются молекулы запаха, так на одежде оставались следы ауры того кто ее носил.

– Шиза, – попросил я, – сними отпечатки аур с женского и мужского платья.

Во второй комнате находилась сама лавка с отдельным входом. Заперта она была изнутри. На полках и столе стояли разные колбочки, пакетики. На стенах висели травы и коренья. Непосвященный человек мог бы подумать, что это действительно лавка алхимика. Но я то был можно сказать специалистом, который кое в чем разбирался и я видел, что это в основном бутафория. Простое прикрытие своей основной деятельности. Поэтому такое прикрытие разведывательной деятельности вполне могло сгодится для несведущих, но не для меня.

Выводы к которым я пришел после осмотра лавки, были самыми неутешительными. В моем графстве можно создать сеть тайных агентов и вести подрывную работу. Стража не обучена работе с таким врагом. А я не позаботился создать здесь свою службу контрразведки. Вот и поплатился. Хотя… Кое-что успел. Вместо Торы к врагам попалась Рабе, а она еще та штучка. Ох как я не завидую тем кому она попалась.

Я вышел из лавки и никуда не торопясь пошел к трактиру, мне надо было хорошо подумать. Иногда такая способность во мне просыпалась.

Понимая что сейчас половина посетителей упадет в обморок, а вторая разбежится, я нацепил на себя иллюзию простого парня.

Сев у окна, я заказал жаренную рыбу, овощи, яичницу, горячий цвар и булочки. Пока приносили заказ я думал:

«Раз мое графство стало ареной тайной войны, то мне нужна „эшелонированная“ оборона. Сначала нужно разобраться со стражниками. Распоясались. Избавится от ненадежных. Дать взбучку Черридару и направить его действия на укрепление службы и дисциплины.

Чернушка как опытный командир и маг должна взять это в свои руки. Надо дать ей задание продумать магическое прикрытие подходов к замку. И наконец вызвать из Азанара Марка Чарого по кличке Уж. Пусть прибудет со своими людьми сюда и организует здесь контрразведку по типу „смерша“… Для усиления им нужно найти мага… Думаю Чернушка и тут подойдет».

Неожиданно мои мысли прервало ощущение «знакомого запаха». Я так задумался, что принял усиление аурного следа за запах. Это мой мозг нашел знакомую ассоциацию и подсказал мне.

Я осторожно скосил глаза и увидел, как мимо меня идет мужчина, лет сорока, в одежде купца или преуспевающего горожанина и этот «запах» шел от него.

«Вот где ты голубчик оказался. Прячешься на виду,» – мысленно усмехнулся я. И действительно очень ловко придумано. Тан Черридар и Чернушка бродят по лесам, ища диверсантов, а преступник сидит под носом у замка.

«Вот наглец»! – восхитился я его находчивости и смелости.

Магическим зрением прощупывать мужчину не стал, он был магом и такое внимание к себе почувствовал бы. Я спокойно дождался заказа и плотно поел. Пришедший скорее всего поменял внешность, наложив иллюзию, потому что подавальщик обслуживающий зал, не признал в нем соседа алхимика.

Он сел за моей спиной тоже у окна и заказал еду.

Расправившись с цваром – местным чаем с булочкой, я вытер рот платком и тут же ушел в боевой режим. Вокруг меня все замерло.

Я посмотрел на мужчину и понял почему его не узнали. это был лесной эльфар под хорошо наложенной иллюзией. Его аура сияла зелеными тонами. Я подошел к застывшему агенту леса, сидящему с открытым ртом и с помощью щупалец малышей вытащил часть его жизненной силы. Подхватил агента за шиворот и телепортом прыгнул в замок. От туда прямо в подвал без выхода, где содержал Бурвидуса.

Оказавшись на месте, вышел из боевого режима. Тело агента безвольно упало на пол.

Я отряхнул руки и присел напротив него на корточки.

Как хорошо иметь таких помощников как малыши. Они поглощают словно лакомство любую жизненную и магическую энергию. Не так много как Лиан и не в такой форме, но мне нужно было именно это их качество – лишить лесного эльфара сил двигаться и магичить. При этом он оставался живым. Лиан же поглощал энергию из других источников и преобразовывал ее в энероны. Малыши просто поглощали энергию человека и питались ею делясь с Шизой. Прямо как вампиры.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Ну что, «зеленый брат», сознаваться будем? – спросил я его. Эльфар вытаращился на меня и и стал шарить глазами по подвалу.

Я понимал его состояние. Он был в шоке. Только что он сидел в трактире, а теперь оказался в подвале и без сил. Тут любой придет в состояние ступора.

– Узнал меня? – по его глазам и потому как в них вспыхнула ненависть я понял, – узнал.

– Вижу узнал. Ненавидишь. А за что собственно? За то что я отстаивал свою честь. Посмел значит и поэтому Вечный лес объявил мне войну? А почему вам можно иметь честь, а человеку нельзя? Лишь потому что вы считаете себя первородными. А в чем тут ваша заслуга? Её нет. Просто творец создал сначала вас и орков…

При упоминании орков лицо эльфара исказила судорога. Он уже был в своем истинном обличии. Иллюзию поддерживать, магических сил у него не осталось.

– А потом творец наполнил Сивиллу людьми, – продолжил я развивать свою теорию возникновения жизни в секторе, которая только что пришла мне в голову.

– И знаешь почему?

Эльфар упер в меня взгляд, он ждал моих пояснений и я его не разочаровал.

Потому что вы лесные эльфары и орки – ограниченные народы. У вас нет гена цивилизационного развития. Вы тупиковая ветвь, обреченная на вымирание. Поэтому творец создал человека по образу и подобию своему.

Казалось сейчас после моих слов эльфара хватит удар. Он вытаращился, посинел и силился что-то сказать.

– Не трать напрасно свои силы, первородный. Я открыл тебе тайну, которую знают ваши князья, но которую вы простые эльфары не знаете. Поэтому зависть ваших правителей ополчила ваши народы на людей.

– Но понимаешь, мы не истребимы как комары на болоте. Сколько бы вы не пытались нас убивать, мы все равно рождаемся больше, чем умираем. Нас миллионы, вас сотни тысяч. У вас нет будущего. Но тебе честно сказать повезло.

Эльфар до этого лежал с закрытыми глазами и и катал желваки скул. После моих слов открыл глаза и вновь уставился на меня.

– Тебе повезло, – продолжал я нести всякую чепуху. – Ты встретил меня и я из тебя – лесной обезьяны сделаю человека. Чего смотришь, не веришь? Так я тебе раскрою правду. Вот ты не знаешь, что творец за основу создания лесных эльфаров и орков взял обезьян. Вас он делал из лесных обезьян, а орков из пустынных. А когда понял, что вы не хотите развиваться, он взял кусочек своей сущности и создал человека. При этом сказал: – «плодитесь и размножайтесь». Вот так то. А вам он что сказал? Не знаешь?.. Вот. И никто не знает.

Ну теперь ты знаешь правду и тебе придется с ней жить. Запомни лучше горькая правд, а чем сладкая ложь. Но это я рассказал тебя для того, чтобы дать пищу твоему уму. Теперь перейдем к главному.

– Ты убил моего воина у себя в лавке, а твои товарищи убили моих людей и похитили принцессу – снежную эльфарку. Хочу знать с какой целью?

Эльфар некоторое время прожигал меня глазами, а потом просто их закрыл.

– Ты думаешь, что я буду тебя пытать, чтобы выяснить правду? Или сдам королевскому прокурору? Или думаешь, что я убоюсь ваше мести? – засмеялся я. – Нет, лесная обезьянка, я тебя сделаю своим рабом и ты будешь служить мне пока живешь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

За разговорами, я расстегнул его кафтан, кинжалом разрезал белую сорочку и обнажил грудь. Лесной эльфар часто заморгал. Его лоб покрылся капельками пота, потом впервые в глазах эльфара проявился страх.

Под сорочкой у эльфара был накладной живот из кожи животного, который я небрежно выкинул. Затем неспешно приступил к обряду ментального подчинения. Взял в руки кинжал и примерился. Пленник пытался дернуться, но даже не смог пошевелится, он увидев, как опустился кинжал на его грудь, лишь тихо и безнадежно застонал.