Моя желанная западня - Надежда Анатольевна Черкасова

Работать-то все равно придется, раз приняла заказ, даже взяла аванс.

И не только потому, что язык не повернулся указать от ворот поворот сложному клиенту, а гордость не позволила. Знай, мол, наших: мы тут ума палата, так что с любым делом на короткой ноге. Вот и приходится теперь нюхать свои шуточки.

Быстро встала и шагом марш на работу! Ишь, нюни распустила. А кому сейчас легко – Юрию, из которого бывший сослуживец решил сделать виселицу для собак? Или его жене с маленьким ребенком? А может, Софья понадеялась, что, как узнают преступники Энска о сыскном агентстве, мигом сдаваться прибегут и штабелями у крыльца ее офиса укладываться?

Нет, таких дур еще поискать – днем с огнем не сыщешь. Так что зря она у окошка сидит – вернее, кровать без толку мнет и подушку слезами мочит, – дожидаясь, пока убийца сам ей подбросит улики, чтоб его легче было найти и привлечь к суду. Глянь, как расфантазировалась. Живо подняла пятую точку и вперед, на поиски душегуба!

Трели дверного звонка лучше холодного душа привели мысли Софьи в порядок. И чего она средь бела дня разлеглась? Да не приведи господи, если кто увидит ее со слезами.

Кого там нелегкая принесла? Может, не открывать? Если это не соседка Варя, то можно и проигнорировать звонок. Но если она, лучше открыть подобру-поздорову, иначе дверь вынесет, заподозрив неладное. Потом будет хлопать на Софью бесстыжими честными глазами: «Ой, а я думала, чего случилось». До того доброхотная, просто сил нет. Но лучше такая, чем та, у которой хата с краю.

Вытирая ладонями растекшуюся под глазами тушь, Софья ловко прошмыгнула мимо зеркал – которым тоже не следовало показывать лишнее: уж такие злопамятные, что умножат-приумножат неприятности, а то и вовсе норовят в слезах утопить – и распахнула дверь перед взволнованной Варей.

– Ну, и чего не открываем? – начала было выговаривать та, подозрительно оглядывая Софью. – Я тут стою-стою, испереживалась вся, а она…

– Заходи уж, переживальщица.

Софья запустила соседку и заперлась на ключ, помня, что, если Варя заглядывает даже на минутку, ее визит затягивается и на час, и на два, в зависимости от настроения и терпения хозяйки.

– Я сразу на кухню. Потому как вижу, что тебе требуется моя помощь. Не забывай: я психолог, так что даже не думай мне врать. Рассказывай все как на духу. Только без чашки чая с бальзамчиком, сама понимаешь, серьезного разговора лучше не начинать.

Софья шла следом за Варей, бесформенной теткой с бесцветным лицом и шаркающей походкой, силясь представить, в кого превратится она сама через тринадцать лет и как ее укатают крутые горки злодейки-судьбы. Об этом следует думать уже сегодня.

Но все ли зависит от человека? Варя, например, вынуждена сидеть дома и ухаживать за матерью, прикованной к постели. А еще у нее непутевый великовозрастный сынок с высшим образованием, упорно не желающий работать, да муж, охотник выпить по случаю и без. Вот и разгребай, как хочешь. Вернее, как можешь.

Подружились они сразу, как только Софья купила в их доме квартиру. Варя, которая жила напротив, пришла знакомиться в тот же вечер. Бутылка принесенной самодельной клюквенной настойки оказалась кстати, и через пару часов Софья была в курсе затейливых проблем соседей во всех трех подъездах их девятиэтажки. О себе, конечно, Варя поведала в первую очередь, причем с какой-то залихватской удалью, не позволяющей уж слишком ее жалеть.

– Что поделаешь? Значит, не заслужила. Или ума не хватило сделать свою жизнь счастливой. Вот просто не повезло мне, как ни старалась. Видно, судьба такая.

Софья вкратце выложила свою жизненную историю. И вроде как немного полегчало.

Так и повелось: пожалуются друг другу, перекинутся как мячиками проблемами, и вроде отпустит немного, даже солнце сквозь тучи проглянет. А уж как начнут чьи-то косточки перемывать, так не остановишь. В итоге же выходит, что жизнь у них складывается не так и плохо.

– Ох, подруга, – не раз говорила Варя Софье, – уж на что я любительница пощипать кого из соседей, а тебе на язычок не хотела бы попасться.

Софья и сама знала, что не всегда может сдержать хлещущие через край эмоции, а появляющаяся словно из ниоткуда излишняя говорливость просто кишит язвительными и совсем небезобидными для иных колкостями.

– Не зря ты, Софочка, первого апреля родилась. Только шуточки у тебя ядовитые. Вот и жалишь всех подряд, без разбору, когда на тебя находит.

Они вошли в уютную кухню с дорогой мебелью и телевизором на стене.

– Кухня у тебя – просто загляденье. Так и сидела бы тут на диванчике, и никаких других комнат не нужно.

– А спать где – тоже на кухне?

– Я бы и здесь согласилась, потому что такой королевской спальни, как у тебя, мне и во сне не видать. Твоя жизнь и моя – две разные стороны Вселенной. Ну, рассказывай, – важно произнесла Варя, как только Софья достала из холодильника вчерашний пирог с яблоками, разлила по чашкам душистый чай, сдобрив его изрядной порцией бальзама. – Чего ревем? И не ври мне: глаза-то красные. Как прошел первый день в агентстве? Что-то он у тебя слишком быстро закончился. Все нормально? Или клиент грубый попался? А может, из-за какого мужика слезы льешь? Так зря, можешь мне поверить: не стоят эти голодранцы наших слез.

Вот всегда у них так: Варя с разбегу закидает вопросами, а потом готова слушать хоть до ночи, уминая за обе щеки вкусности, пока Софья развлекает соседку ответами. Только не сегодня – и без того тошно.

– Да почему голодранцы-то?

– Потому что давно перестали мышей ловить. Все норовят за чужой счет проехаться. Оглоеды! А чай горячий.

Варя отложила недоеденный кусок пирога и добавила в чашку бальзама, размешала ложечкой и залпом выпила. Потом еще налила и снова выпила.

– Как же хорошо-то!.. Хотя чего уж тут хорошего, я тебя спрашиваю? Думаешь, только мои такие? Оглянись кругом: другие не лучше; так и мечтают, как бы чью шею оседлать. Ты навоображаешь себе настоящего добытчика, опору семьи, который тебя будет любить и лелеять, а он, гад этакий, спит и видит, чтобы за ним ходили да убирали, кормили вкусно да ублажали. Мало того, так еще чтоб ты без проблем была – жилищных, денежных и со здоровьем. Вот так. Рыба ищет, где глубже, а мужик – где деньги. Так что если у женщины денег нет, то все – кирдык ей, потому что мужик на нее вряд ли клюнет. Но к тебе это не относится. Ты