Академия фамильяров. Секрет темного прошлого - Алфеева Лина

Лорд Рендел стоял в глубине, практически у стены, и следил за тем, как Элла и Люк кружили по залу. Увидев меня, архимаг молча простер руку, и из пола вырос высокий одноногий стул, так похожий на цирковую тумбу для зверушек. Пришлось мысленно отвесить себе пинка за мнительность. Лорд Рендел всего лишь позаботился, чтобы мне не пришлось левитировать или же взбираться на перила, где меня могли заметить. Так что я с комфортом примостила свою пятую точку на мягком сиденье и жадно уставилась на арену.

Элла делала успехи, движения девушки стали более четкими и в то же время плавными. Даже не верилось, что еще четыре месяца назад она настолько неловко размахивала мечом, что тот представлял опасность в первую очередь для нее самой. В пару к зачарованному кинжалу Элла выбрала обычный и теперь блокировала им удары, наносимые длинным посохом. В нем я не сразу узнала жезл боевого мага, обычно Люк носил его в собранном виде.

– Как Марк? – тихо спросила я. – Вы же из-за него пришли? Оценить, как произошедшее с фамильяром отразилось на его маге.

Лорд Рендел едва заметно кивнул.

– Подробности вам сообщит Йерихон, но если кратко, то плохо. Марка отравили. Это была разработка темных жрецов, пробуждающая звериную суть фамильяра. Если принимать в малых дозах, она в какой-то степени полезна. Повышает силу, ловкость и прочие физические качества, но Марк слишком налегал на конфеты…

Я потрясенно мяукнула, вспомнив неизменные леденцы Марка. Бросив курить, он постоянно посасывал конфеты на палочке и в момент нахождения Эллы и Люка в дуэльном круге как раз яростно грыз одну из них.

– Ему можно помочь?

– Процесс обратим, но потребуется время. И устойчивая связь с Люком, которая была прервана. Целители совместно с Альфредом Снежным сейчас пытаются выяснить, что же произошло.

Лорд Рендел произнес это совершенно спокойно, не отрывая взгляда от арены. Я же от его слов вздрогнула и едва не свалилась со стула, удержалась только благодаря левитации.

– Уверена, они во всем разберутся, – слабо пролепетала я.

– Я тоже. Вы понимаете, что Люку в данный момент нежелательно покидать Кар-Шан? Он должен находиться рядом со своим фамильяром.

– Понимаю. Простите, я не подумала, что его отлучка скажется на Марке.

Выходит, я оказалась права, штраф по магической сделке ударил не только по Люку, но и по его фамильяру. Если прежде я еще сомневалась, то теперь была уверена на все сто процентов. Люка надо было спасти от расплаты, а я всего лишь нашла подходящее решение, пусть и не совсем законное.

– Надеюсь, вы помните, что обед состоится через два часа. Прошу по возможности не опаздывать. – Абсолютно нейтральная фраза, но тон… он мне сказал о многом.

Лорду Ренделу безумно хотелось побыть со мной наедине. У нас было так мало времени для свиданий, что даже случайные встречи, вроде этой, казались значимым событием. Порой мы сталкивались в коридорах академии, иногда лорд Рендел присутствовал на занятиях фамильяров. Я научилась ценить мимолетные обмены взглядами, стала понимать, когда чуть ироничная улыбка, возникающая на губах архимага, предназначалась мне одной. Но больше всего я обожала моменты, когда он без предупреждения появлялся в моей комнате. Странно, но прежде я не задумывалась, что в этом есть нечто предосудительное. Теперь же, когда лорд Рендел сказал об этом прямо, я и сама осознала: это действительно так. Но тем ценнее становились тайные визиты, окутанные флером чего-то запретного. Лорд Рендел всегда вел себя безупречно, но уже то, что я видела его в своей комнате, заставляло все внутри переворачиваться и петь от восторга.

Фигуры Люка и Эллы сделались далекими. Происходящее внизу перестало меня интересовать. Я прислушивалась к своим ощущениям, внутри искрилось нечто настолько шаловливое и теплое, что я бы не удивилась, если бы и на моей шерсти начали потрескивать настоящие искры.

Вдруг Элла оступилась и потеряла равновесие. Не иначе как почувствовала смену моего настроения. Люк тут же воспользовался заминкой. Быстрый удар посохом под коленями – и вот уже Элла лежит на спине, а склонившийся над ней Люк выясняет, не сделал ли он ей больно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Ваше занятие по взаимодействию с подопечными начнется через пять минут.

Спохватившись, заглянула в УУМ, убедилась в справедливости слов лорда Рендела и полевитировала к выходу. Лапам я не доверяла, близость любимого буквально выбила почву из-под ног.

* * *

Я уже знала, что Йерихон начнет лекцию с экстренного сообщения. Для остальных информация об отравлении Марка снадобьем, созданным темными жрецами, оказалась настоящим шоком.

– Куратор Йерихон! – Соня подняла руку. – Подскажите, удалось ли выяснить, где Марк покупал эти конфеты?

– Пока нет. Нам придется дождаться, когда его сознание прояснится.

– А если привлечь менталиста и считать память Марка? – спросила Мирабель.

– Мы выясним происхождение конфет, но можем потерять Марка. Есть вероятность, что его разум не выдержит такой нагрузки. Так что остается только ждать.

– И не тянуть в рот подозрительные конфеты. Что? – Висэль хмуро осмотрелась. – Я, между прочим, тоже переживаю. Вульф может подтвердить!

– Все так, – буркнул блондин. – Мы все в одной лодке. В смысле, учимся в одних стенах.

– Спасибо, что напомнили, – с улыбкой спохватился Йерихон и взглянул на часы. – Открываем тетради и записываем тему лекции: «Тонкие чувства во взаимоотношениях с подопечными».

По аудитории прокатилась волна смешков. Скалились в основном те, кому достались маги того же пола. Мирабель и Соне вот точно было не до смеха.

Неужели девчонки неровно дышат к Хиллеру и Кеннету? Нет, глупости же. Мирабель каждую неделю в кого-нибудь влюбляется. Временами мне кажется, что ей просто нравится это состояние, что она влюблена в собственную влюбленность больше, чем в объект обожания. А Соня – это Соня. Она слишком разумная и серьезная, чтобы увлечься Кеннетом. И потом, она же знает, что тот вздыхает по Элле. А Элла, в свою очередь…

Тьфу ты! Не учеба, а сюжет для мыльной оперы.

Фамильярам запрещено влюбляться в своих подопечных, это непреложное правило мы зазубрили еще до прибытия попаданцев. А вот причину данного запрета Йерихон раскрыл нам только сегодня.

Выяснилось, что любовные переживания относятся к чересчур сильным эмоциям и влияют на развитие магического дара. Они могут как подстегнуть процесс, так и спровоцировать откат вплоть до того, что адепт перестанет управляться с собственным жезлом.

Я подняла руку.

– Да, Даниэлла. Слушаю тебя.

– Всем известно, что моя Элла находится в состоянии вечной влюбленности в двух парней, – я зло зыркнула по сторонам, и под моим взглядом улыбки угасли, а смех оборвался. – Но это не мешает ей справляться с учебой.

«Хорошо, что я всегда начеку и не даю ей слишком долго парить в облаках», – мысленно добавила я.

– Связь фамильяра и адепта строится на доверии. Именно оно поддерживает активный энергетический обмен между вами. А любовь зачастую сопровождают сильные негативные эмоции: ревность, обида, жажда единоличного обладания. И тогда доверие подвергается серьезному испытанию. Мой вам совет, ребятки: не хотите проблем – не влюбляйтесь в своих магов.

К себе в комнату я возвращалась, погруженная в собственные мысли, и не заметила расставленную на полу ловушку. Стремительно сгустившиеся над головой тучки окатили меня проливным дождем, промочив до последней шерстинки.

Вот зараза! И кто посмел?!

– Смотри, Вульф, какая облезлая кошка. Дэни, тебе срочно нужно делать что-то с питанием. Рацион бобра не подходит для кошачьей шкурки.

Ласка, распушив хвост, пробежала мимо меня. Я так растерялась, что сразу и не догадалась запулить по ней хотя бы пульсаром.

– Просто потрясающе, – пробормотала я, когда за Висэль захлопнулась дверь ее комнаты.

– Прости ее, Дэни. Просто в Эльгеоре иначе было нельзя, – несколько смущенно буркнул Вульф.

– Так вы давно не там!