Китайский детонатор - Максим Шахов

Хромов был готов вытащить верхнюю упаковку, когда его рука оцепенела. Упаковка и стенка ящика были соединены длинной черной волосинкой, прикрепленной, скорее всего, с помощью слюны. Любой другой мог бы не обратить на нее внимания, но только не Хромов.

Предельно осторожно он отсоединил волосинку от упаковки, позаботившись о том, чтобы она осталась держаться на самом ящике. Старые привычки умирают долго, подумал он, а чаще всего не умирают никогда.

Поочередно вынимая упаковки по десять гранат, Хромов добрался до дна, где лежала самая настоящая «эргэдэшка», узнаваемая и с виду, и на ощупь. По какому-то наитию, сам не зная зачем, он надорвал одну из упаковок, достал оттуда фальшивую гранату и уложил на место настоящей, которую сунул в карман. Чтобы подлог не вскрылся, поврежденная упаковка была упрятана в середину, а не помещена сверху. После этого осталось лишь послюнявить палец и присобачить контрольную волосинку на место.

Как всегда в таких случаях, обыск занял гораздо больше времени, чем казалось. Когда Хромов вернулся в холл, там уже находился младший лейтенант Соловушкин, а Щеглов отправился уславливаться о предстоящей игре. Китайцы даже не стали переодеваться после предыдущей. Наскоро перекусив, они выдали клиентам необходимое снаряжение, усадили их в микроавтобус и повезли на поле боя.

Это была территория заброшенного поселка, где, очевидно, состоялось немало красочных баталий. Покосившиеся заборы и полуразвалившиеся избы были усеяны цветными разводами и пятнами. Пока Хромов, Щеглов и Соловушкин осматривались, один из китайцев, назвавшийся Митей Вонгом, изложил правила.

Они были предельно просты.

Все вооружались пневматическими маркерами, стреляющими шариками, наполненными краской. Прямое попадание такого шарика расценивалось как легкое, тяжелое или смертельное ранение.

Митя Вонг и его напарники – Ян Чжоу и Лю Юй – надевали желтые нарукавные повязки; команда Хромова получала белые. Сражались трое на трое, без ограничения во времени, до победы «желтых» или «белых».

Все удовольствие, включая наем инструкторов, аренду снаряжения и покупку шариков, обошлось в четыреста баксов.

– Это без гранат и мин, – предупредил Лю Юй… а может, Митя Вонг или даже Ян Чжоу.

Все трое уже натянули шлемы, превратившись в однояйцовых близнецов. Хромов посмотрел в обращенные на него стеклянные глазницы.

– Ну их к лешему, эти хлопушки, – кивнул он.

Слушая инструктаж, он осмотрел свой маркер, смахивающий на детскую винтовку, снабженную баллоном с азотом и так называемым хоппером, в котором хранились шарики. Штуковина, несмотря на небольшой размер, весила порядочно и была громоздкой в обращении.

– Стрелять ближе, чем с трех метров, не полагается, – объявил кто-то из китайцев.

– Почему? – поинтересовался Соловушкин.

– Больно будет, – был ответ.

Вскинув маркер, Хромов влепил пару шариков в ободранную стену сарая. Щелк-щелк! Чувствовалось, что оружие бьет довольно сильно.

– Пустяки, – сказал он. – Мы мужчины или кто?

– Гм, – кашлянул Щеглов, который являлся самой крупной, а потому и наиболее уязвимой мишенью.

Хромову на мгновение стало жаль здоровяка, не способного на перебежки или перекаты. Но потом он подумал, что деньги будут попросту выброшены на ветер, если китайцев нельзя будет идентифицировать. Тогда вообще не стоило затевать эту возню, прикидываясь выжившим из ума идиотом, не наигравшимся в войну в детстве.

– Стрелять будем хоть в упор, – сказал он, обращаясь к китайцам, выстроившимся напротив него. – И без этих дурацких масок. Засчитывается только попадание в голову. Убитый сразу выбывает, и никаких споров по поводу раненых. Годится?

– Жесткий пейнтбол, – сказал Ян Чжоу, стаскивая шлем.

– Жесткий, – согласился Хромов. – А иначе неинтересно.

– Будет дороже. В два раза.

– Слишком много, – запротестовал Щеглов.

Хромов твердо взял его за предплечье, вынуждая умолкнуть.

– Мы согласны, – сказал он, давно привыкнув отчитываться за неоправданно высокие командировочные расходы, как называли их в бухгалтерии АТЦ.

Пусть поищут другие источники экономии! Один истребитель обходится государству значительно дешевле, чем один депутат или чиновник средней руки, а пользы приносит несравненно больше.

Китайцы переглянулись. Вперед выступил Вонг.

– Мы уходим на тот конец деревни, – сказал он, указывая себе за спину. – Вам туда. – Он махнул рукой. – Сходимся без сигнала. Задача одна – уничтожение противника.

– Полное, – согласился Хромов и, проводив взглядом китайцев, увлек товарищей за собой.

Они остановились у колодезного сруба, от которого во все стороны расходились тропы. Место было открытое, подобраться сюда незаметно сумел бы разве что кот, но на всякий случай Хромов зорко следил, не шевельнется ли где листва или бурьян.

– А теперь мой инструктаж, – сказал он.

– По пейнтболу? – выразил удивление Соловушкин.

– По боевым действиям на пересеченной местности, – сказал Хромов. – Есть несколько типичных ошибок, которые допускают новички.

Щеглов открыл было рот, чтобы возразить, но лишь испустил вздох покорности судьбе. Соловушкин чуть наклонил голову, как это делает умный пес, прислушивающийся к голосу хозяина.

– Итак, – продолжал Хромов, – нельзя слишком долго оставаться на одном месте, иначе вас обойдут и атакуют с нескольких сторон. Второе: никогда не поворачивайтесь спиной к противнику. Третье: если вы будете смотреть только туда, куда стреляете, вас уничтожат. Ваша голова должна вращаться на триста шестьдесят градусов.

Щеглов снова вздохнул и утер взмокший лоб. Соловушкин поворочал шеей, словно проверяя ее гибкость.

– И последнее, – сказал Хромов, – не будьте излишне самоуверенны. Недооценить врага – значит сделать его сильнее.

«Зачем я это все говорю?» – подумал он. Слова редко чему-нибудь учат. Во всем нужен собственный опыт.

– Все поняли? – спросил он и подтолкнул товарищей в разные стороны. – Тогда расходимся. Я иду по центру. Интервал десять-пятнадцать метров. Пошли.

В принципе, это была неправильная тактика, позволяющая китайцам обойти отряд с флангов. Однако Хромов хотел держать товарищей на виду, чтобы наблюдать за тем, как станут расправляться с ними Митя Вонг, Ян Чжоу или Лю Юй. Для этого игра и затевалась. Хотя, если признаться, тут был замешан и азарт. Обычный мальчишеский азарт, который присущ даже вполне зрелым мужчинам.

Пробираясь по пустынным улочкам с маркером на изготовку, Хромов испытывал то странное возбуждение, которое знакомо всем, кто участвовал в бою. Зрение обострилось, слух улучшился, движения сделались точными и легкими. Поглядывая влево и вправо, Хромов отметил про себя, что его товарищи тоже на подъеме. Даже грузный Щеглов умудрялся двигаться с тяжелой грацией медведя, подкрадывающегося к пасеке.

А потом Хромов допустил ту досадную оплошность, которую еще долго не мог себе простить. Поглощенный игрой, он совсем позабыл о том, что приехал на базу загримированным. Поначалу парик на голове мешал, да и наклеенные усы раздражали верхнюю губу, но постепенно Хромов к ним притерпелся. И уж вовсе не подумал о том, что его приметную бритую голову прикрывает парик, когда, наткнувшись на фигуру с желтой нарукавной повязкой, отпрянул назад.

Китаец метнулся за кусты, облепившие фундамент недостроенного дома. Дистанция для выстрелов была слишком большая, но из своего укрытия он вполне мог видеть, как Хромов, зацепившись головой за ветку дерева, остался без парика. Более того, запутавшиеся волосы не удалось оторвать с первой попытки. Когда Хромов присел и нацепил распроклятый парик, ему было уже совершенно ясно, что его инкогнито раскрыто. Вряд ли на базу отдыха наведывалось так уж много сорокалетних мужчин, имеющих обыкновение обривать голову наголо.

Но кто заметил конфуз, происшедший с Хромовым? Вонг? Чжоу? Юй? Он осторожно вытянул шею, пытаясь определить местонахождение своего визави.

Щеглов и Соловушкин тоже прекратили движение, выжидательно глядя на Хромова. Он сделал успокаивающий жест и показал двумя пальцами на свои глаза: мол, смотрите в оба.

Противники тоже согласовывали свои действия, но вслух, пользуясь тем, что команда «белых» не понимает китайского языка. Прозвучало несколько отрывистых фраз явно повелительного наклонения, последовала короткая пауза, а дальнейшее происходило стремительно и вопреки сценарию Хромова.

Неожиданно, как чертики из табакерки, выскочили три фигурки с желтыми повязками и, стреляя на бегу, устремились вперед. В нарушение договоренности, все трое вновь напялили свои шлемы, став не только неузнаваемыми, но и неуязвимыми.

Боковым зрением Хромов видел, как расстреливают Щеглова, прикрывающего лицо ладонью. Соловушкин тоже попал под хлесткие удары шариков, по-детски вопя: «Нечестно, нечестно!»