Защитник (ЛП) - Пир Элин

— Какие именно вещи?

— Убийства, пытки, террористические акты, избиение женщин и мужчин, избиение детей собственными родителями, — я опустила взгляд. — Но худшим было сексуальное насилие.

— Расскажи мне о сексуальном насилии.

— Это было ужасно. Тебе известно, что старый Интернет был переполнен отвратительным видео, на котором люди занимались сексом? Это называлось порнографией, и по большей части мужчины на них вели себя агрессивно по отношению к женщинам. Я видела ролик с женщиной, которая подчинялась трем мужчинам одновременно, они били ее и называли гнусными, вульгарными словами.

— Мне знакомо порно, у нас оно есть, — сказал он беззастенчиво. — А женщине на видео нравился сам процесс?

Ужаснувшись тому, что он мог настолько заблуждаться, полагая, что насилие в любом его проявлении могло быть приятным, я бросила на него порицающий взгляд.

— Что это за вопрос? Тебе бы понравилось, если бы тебя били и обзывали мерзкими словами?

— Я слышал, что некоторым женщинам это нравится, — возразил он.

— Ты сошел с ума. Я никогда не слышала о женщине, которой бы понравилось такое обращение. Это противоестественно.

— Ты уверена? Эта книга рассказывает другую историю, и она написана женщиной. Послушай, — он начал читать. Я знала, что должна была остановить его, но любопытство взяло верх.

«…Он прижал меня к полу и раздвинул коленями мои бедра.

— Я же просил тебя не надевать это короткое платье, и все же ты его надела. Ты хочешь, чтобы тебя наказали? — прошептал он мне на ухо охрипшим голосом.

— Нет, — солгала я, потому что на самом деле мне нравилось, когда он доминировал надо мной. От звука первого шлепка по заднице у меня мурашки побежали по спине. Мне было не очень больно, наоборот, меня возбуждал его контроль.

— Ты будешь хорошей девочкой и сделаешь все, что тебе скажут? — спросил он огрубевшим голосом.

— Да, — выдохнула я и ощутила влажное тепло между бедер. Я страстно желала почувствовать внутри себя его твердый член…»

С колотящимся сердцем и раскрасневшимися щеками я остановила Боулдера.

— Хватит!

— Ты уверена? Самое интересное впереди, — поддразнил Боулдер с легкой усмешкой.

— Уверена!

— Ну и что ты думаешь? — спросил он. — Женщинам нравится, когда над ними доминируют, или автор выдумал это?

— Этот отрывок — самая настоящая выдумка. Я женщина и могу заверить тебя, что знакома с немалым количеством мужчин, но никогда не испытывала возбуждения ни к одному из них. Могу сказать тебе с абсолютной уверенностью, что если бы у кого-то хватило наглости шлепнуть меня, я бы немедленно доложила о нем.

Боулдер с интересом склонил голову набок.

— Тебя никогда не возбуждал мужчина?

— Никогда. Думаю, это миф.

— Что именно?

— Мнение о том, что мужчины возбуждают женщин. Я знаю некоторых женщин, которые утверждают, что испытывали возбуждение, но со мной такого никогда не случалось.

— Хочешь сказать, что тебе будет неинтересно заняться со мной сексом, если я предложу? — спросил он с невинной улыбкой, которая моментально переросла в хохот.

— Что тут смешного?

— Только посмотри на себя. Выглядишь так, будто проглотила целый рой мух.

— Неправда, — защищалась я, чувствуя, что мои щеки пылали от тех образов, которые всплывали в моей голове от его вопросов.

— То есть ты мне отказываешь? — спросил он и подмигнул.

— Не могу поверить, что ты спросил меня об этом. Разумеется, я не хочу заниматься с тобой сексом.

— Потому что я мужчина Северных земель?

Подтвердить это было бы все равно что оскорбить его, а меня учили всегда выбирать тактичный ответ.

— Нет, не поэтому. Просто сама идея секса с человеком… Это негигиенично.

— Негигиенично? Это самая естественная вещь в мире. Раньше люди занимались сексом постоянно.

— И они заражались всеми видами жутких заболеваний, передающихся половым путем, — заметила я. — Секс-боты — гораздо более безопасное и гигиеничное решение, если у тебя есть физическая потребность.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Боулдер пожал плечами.

— Даже не знаю. Мне бы очень хотелось узнать, каково это — быть с настоящей женщиной. Я слышал, что разница колоссальная.

Я не могла смотреть ему в глаза, взволнованная тем направлением, что принял наш разговор, и тем, как он вальяжно восседал на диване, слегка раздвинув бедра и положив руку на свою промежность, держа книгу.

В памяти всплыли те образы, что я видела в запретной секции библиотеки, и мне стало интересно, был ли он анатомически таким же большим внизу, каким был его рост и ширина плеч.

— Мне не любопытно, — заявила я.

— Какая жалость, — только и ответил он, после чего снова погрузился в чтение.

Глава 8

Игры

Боулдер

В наших землях уже три года не было ни одной брачной церемонии. В прошлом году на восточном побережье состоялась одна грандиозная церемония, которая привлекла тысячи мужчин, когда Лаура и ее близняшка выбирали себе пару.

Волнение, вызванное тем, что женщина с Родины приехала в Северные земли, чтобы выйти замуж за одного из нас, попало на первые полосы новостных лент, и вся страна забурлила от слухов. Некоторые новостные сайты предположили, что женщины наконец-то образумились и вскоре последуют новые невесты.

Другие выдвигали более радикальные теории, предполагая, что женщины скоро снова подчинятся мужчинам и что каждому Северянину будет позволено иметь по четыре жены сразу.

Я беспокоился лишь о том, что произойдет, когда Кристина поймет, что мужчины будут убивать друг друга, чтобы проявить себя, и что ей придется выйти замуж за одного из пяти победителей.

Следуя приказу Хана, я не отходил от неё целых два дня и сменялся охранниками только, когда мне нужно было принять душ или воспользоваться уборной.

По ночам я придвигал диван к двери и спал на нем.

Днем мы с Кристиной читали, ходили из угла в угол и много разговаривали. Мне было так же любопытно узнать ее мир, как ей — мой.

То, что она слышала о нас, казалось невероятным. В последний вечер перед Играми у нас состоялся долгий разговор, который начался прекрасно, а закончился полной катастрофой.

— Кто-то всерьёз считает, что мы гребаные каннибалы?

— Да, а ещё убийцы и насильники, — сказала она.

— Ого, тогда понятно, почему вы считаете людей насквозь порочными. В конечном итоге, вы порабощаете их и запрещаете им свободу мысли.

— Не свободу мысли, а свободу слова.

— Но свобода слова очень важна, разве нет? — настаивал я.

— Нет, если слова ранят. Наши правила призваны защищать чувства людей. Лучше всего, если все будут добрыми и заботливыми.

Я громко рассмеялся над этим утверждением и спросил:

— Значит, ты предпочитаешь, чтобы люди были добры к тебе, а не честны?

— Да, наверное, — нахмурилась она.

— Это глупо. Иногда полезно ставить человека на место.

— Ты можешь установить рамки, не прибегая к оскорблениям, — возразила она.

— Нет, как раз наоборот. Мои друзья могут назвать меня ослом, и я не обижусь на это. Мы так взаимодействуем. Я обзываю их, а они обзывают меня, это почти что знак привязанности.

— Невероятно! Как можно оскорбление принимать за привязанность? — спросила она.

— Не знаю, я никогда об этом не задумывался. Просто здесь так принято. Например, мы все время называем Магни мудилой, и то, в основном потому, что завидуем ему.

— Почему завидуете?

— Не важно. Суть в том, что мы называем его мудилой, а он в ответ как-то называет нас.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Хочешь сказать ни один из вас не оскорбляет другого? — спросила она.

— Конечно, мы можем друг друга оскорбить, — улыбнулся я. — Если ты спросишь меня, некоторые мужчины — это нытики, которых легко обидеть. Поверь мне, существует много способов вывести мужчину из себя.