ПИРАМИДЫ АСТРАЛА - Виктор Кувшинов

- Ой, простите, Иван Васильевич! Еще раз за все спасибо!

Пока она говорила с профессором в коридоре, все разошлись кто куда, разменявшись вежливыми кивками на прощанье. Ярослав сразу же убежал куда-то, видимо, избегая излишних обсуждений. Оставшись одна, Наташа направилась в свою лабораторию, где ей был отведено аспирантское место. На ходу она вспоминала события последних дней. Вспоминала, как пустилась в авантюру, доставая наркотик через бывших одноклассниц - можно сказать незнакомых людей. Как уговаривала Веру на эту авантюру:

- В этом нет ничего страшного! Сколько людей по всему миру принимает наркотики. Мне же до зарезу нужно самой пережить это. Мне нужно пережить состояние расширенного сознания. Что толку пытаться понять Грофа, Хофмана, да и Кастанеду, если не перенести это состояние? Как я смогу интерпретировать интервью респондентов, если я не знаю, о чем речь? Пойми, без этого опыта - вся моя работа ничто!

- А не лучше бы было обсудить это со Славой и, официально, под присмотром, провести весь опыт? - возражала Вера. - Славка хороший мужик! Зря ты его так чураешься - он бы помог.

- Да как ты не понимаешь? Они, даже если "с какой-нибудь крыши упали бы", и разрешили использовать наркоту на студентах, все равно, дали бы "безопасную" дозу, как для кролика. С этой дозой только выспаться будет можно, а мне "улет" нужен!

- Ну понятно. Но как ты это себе представляешь и где ты собираешься "улетать"? - вздохнула Вера, соглашаясь на провокационные уговоры.

- Не волнуйся, я тебя забираю на день из лаборатории для "помощи аспирантке". Мы с утра начинаем у меня дома - мои родители сейчас в отпуске. Две дозы ЛСД на марках у меня есть. Ты мне нужна для контролирования ситуации - чтобы я не ушла случайно бродить по улицам или с балкона не прыгнула. Вообще, я, на всякий случай, привяжу себя к кровати. Короче, бери с собой книжку и читай себе на здоровье с утра до вечера. Все должно быть нормально.

Они начали через день после разговора. Наташа про себя еще сомневалась, одну или две дозы принять, но знакомая, у которой она раздобыла марки, говорила что с одной дозы она не "улетала", да и марки были старые. Кто его знает, подействуют ли вообще? А поскольку их было всего две, если одна не подействует, то сильнее дозу достать уже будет неоткуда. Поэтому, чтобы наверняка получить результат, нужно было принимать две дозы…

…сначала Наташа лежала, не чувствуя ничего особенного. Затем, внутри начали подниматься волны жара, затопляющие все тело. Сердце учащенно забилось, и она поплыла в безмятежном блаженстве. Тело как будто становилось все легче и больше, куда-то подымалось, и, наконец, она ощутила себя парящей в воздухе. Она оглянулась вокруг: Вера сидела, читая книгу, а ее саму уже несло к окну в блаженном полете. Она вылетела из окна и, казалось, пыталась обнять всю землю, переполненная счастьем и блаженством. Непонятно, сколько длилось это состояние блаженства, но вдруг она почувствовала, что на нее наползает какая-то тень. Тень все густела, а душу стал сковывать страх. Вдруг под ней разверзлась абсолютная пропасть и она, со страшным ускорением, стала в эту пропасть падать. Она кричала, зовя на помощь, но у нее не было голоса, и никто не приходил на выручку. Пропасть, тем временем, стала закручиваться, как воронка смерча. Через мгновение смерч изогнулся горизонтально и превратился в огромный каменный каток, накатывающийся на парализованную страхом Наташу. Её немой непрекращающийся крик так и стоял в парализованном теле, пока она окончательно не провалилась в абсолютную черноту беспамятства.

Очнулась она в больничной палате от страшной головной боли и тошноты.

- Ага! С прибытием на Землю! - отдаленным звоном разнесся в голове голос человека в белом халате. - Теперь все будет в порядке, хотя твоему состоянию не позавидуешь! Давай-ка, мы тебе снотворного добавим - тебе теперь лучше часик, другой поспать…

Следующий раз она проснулась в палате. Голова уже так не болела, но тело было как ватное, а глаза никак не могли сосредоточиться на предметах. Наташа так и лежала, бездумно уставившись в потолок, ощущая лишь сосущую пустоту внутри себя. Потом всплыла одна мысль и настойчиво стала стучаться в мозгу: "Как же я угодила в больницу? Я же теперь наркоманка! Никто не поверит, что это случайно!"

Спустя какое-то время в поле зрения появилась светло-русая голова высокого человека. Он взял ее за руку, и она с удивлением и внутренним облегчением узнала Славу. Он держал ее руку, что-то ласково ей выговаривая, а она вдруг почувствовала такое безмятежное спокойствие, какое было только в детстве, когда, сидя на коленях у отца, она чувствовала, что все всегда будет в порядке, что папа защитит ее от всех невзгод, и всегда можно будет спрятаться за его спиной или укрыться в его больших объятьях. Она пыталась что-то возражать Славе, но у нее просто не было сил, и она оставила все проблемы на его плечи.

Потом он ушел, а она еще долго предавалась ощущению внимательности и заботы, оставшемуся от разговора. "Он совсем другой, чем пытается выглядеть. Оказывается, в нем столько человечности!". Наташе припомнились свои многочисленные поклонники, из которых и выбрать то толком было нечего. Одни рвались только к ее телу, другие были некрасивы или противны чем-то, а третьи - элементарно тупы. Впервые, красивый мужчина отнесся к ней чисто по-человечески, почти по-отцовски… - с этими мыслями о Славе она и уснула.

А потом началось непонятное. На следующий день она напрасно прождала прихода Славы. К вечеру пришла Вера с "инструкциями" по разруливанию ситуации и просьбой больше не чудить. Выйдя из больницы, Наташа, первым делом, поспешила к Славе со словами благодарности, но натолкнулась на стену прежней холодной, официальной доброжелательности. Ей ничего не оставалось делать, как играть предложенную игру и ждать санкций "сверху". И только в кабинете директора до нее стало доходить, что Ярослав все вывернул наизнанку: будто бы он спланировал эксперимент и выдал ей наркотик, и он же не проследил за правильным выполнением эксперимента, чьей жертвой стала она - Наталия Березина. И подано это было так, что все ее возражения были бы восприняты, как детские капризы.

"Вот, оказывается, какая цена моей спасенной карьеры! Как он посмел так играть с ней! Нет, я не могу здесь больше оставаться - это какая-то подачка! Напишу заявление об уходе из аспирантуры - найдется, чем другим заняться!" - она уже бежала к себе. Взяла лист бумаги и стала писать: "Профессору… Прошу отчислить из… по семейным обстоятельствам…". Стандартные слова быстро ложились на бумагу. Наташа упрямо смахнула слезу и поставила подпись. Пробежка до кабинета Пустосельского окончилась у запертой двери. Наташа долго стояла, уставившись на ручку двери, и думала о Ярославе: "Нет, так это этому чурбану не пройдет! Все он просчитал! А меня он не просчитает! Мне надо высказать ему все в лицо и посмотреть в его холодные глаза!" Она метнулась разыскивать Ярослава. Вера сказала, что уже все уходят, а он, скорее всего, бухает у себя дома: "а адрес, если ты ему трепку тэт-а-тэт хочешь устроить, можно у Игорька узнать - он еще у себя был".

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});