Ее монстр - Медведева Алёна

Медленно втянув воздух, на сей раз с нотками мускуса, дала себе мысленный пинок: нельзя дать понять Седьмому, что его тело вызывает у меня какую-то реакцию. Не хватало еще самой навести его на ненужные мысли!

«Мы словно на необитаемом острове, – вновь и вновь бормотала про себя. – В этих обстоятельствах нельзя быть излишне щепетильной».

Но справиться с собой, для начала хотя бы урезонив учащенно бьющееся сердце, получалось плохо. А ведь работа в мужском коллективе изрядно закалила мои нервы – видом впечатляющего мускулистого тела меня было не сразить. Мне доводилось видеть сослуживцев в разных ситуациях и видах – были в коллективе любители намеренно пощеголять перед коллегами-женщинами натурой, особенно в общих душевых на заданиях. И все равно сейчас я смутилась. Искусственно созданные тела амиотов даже в вопросе мужской анатомии отличались внушительностью, пробуждая любопытство.

Потупив взгляд, все же не удержалась. Из-под ресниц снова обежала глазами полянку у опушки зарослей кристаллов, подмечая детали. Очевидно, что амиотам не знакомо чувство стыда – они с абсолютной естественностью занимались делами, сортировали спасенную поклажу, помогали более слабым. А тот факт, что все без одежды, волновал лишь меня. Ну еще, пожалуй, Игеря – я видела, что он, стоя на коленях, ошеломленно озирается, больше приглядываясь к женским версиям амиотов, тела которых тоже отличались эталонным совершенством. Хотя, похоже, штурману было пока не до серьезных выводов.

– Черт, – тряся головой, отчетливо выругался он. – Мерзость какая. Это не болото, а отхожая яма. Или кто-то сдох и разложился, или нагадил. Я словно дерьма нахлебался…

Мужчина отвел взгляд от Риш и схватился за живот – его снова тошнило.

– Надо в аптечке адсорбент найти. Конечно, если она тут чудом окажется, – попыталась помочь, с усилием заставляя себя не думать о все так же наблюдавшем за мной Седьмым. Вслух в окружающей тишине говорили только мы.

– Думаешь, – Игерь с надеждой впился взглядом в стоявший рядом с нами контейнер, – можно туда заглянуть? Разрешат? – Нервно оглянулся. – Им-то что… Никакого понятия человечности. Никаких моральных принципов. Ни стыда ни совести. Даже разгуливать голышом для них в порядке вещей. И полное отсутствие состра…

Последними словами Игерь буквально подавился, в ужасе выпучив глаза и уставившись на что-то за моим плечом. Или на кого-то?

Дернувшись, обернулась. Седьмой, который секунду назад сидел на корточках шагах в пяти, сейчас нависал надо мной, распрямившись во весь свой немалый рост. Бедро мужчины прижалось к моему плечу, и это прикосновение даже сквозь ткань скафандра ощущалось реальным жаром. Глаза амиота казались жутковатыми – неудивительно, что механик подавился собственными словами.

Подняв взгляд, я по привычке искала на лице Седьмого ответ на вопрос, что случилось.

– Почему?

Выдав единственное слово, амиот выглядел невозмутимым. Однако вопреки его вниманию, сосредоточенному на моем соплеменнике, интуиция подсказывала: вопрос адресован мне.

– Ч-что почему?

Не понимая, чего ожидать от непредсказуемого во всех смыслах сверхсущества, я лихорадочно пыталась понять, что могло так взвинтить монстра.

– Почему говоришь с ним? И…

– И?..

Забыв о странностях окружающего мира, других амиотах, что привычно не обращали внимания на инцидент, даже о наготе находящегося так близко пугающего чужака, я сосредоточилась лишь на ожидании его ответа. Мне катастрофически не хватало понимания его поступков и мотивов.

– Его состояние не имеет значения, – завершил мысль амиот, совершенно меня озадачив.

К чему подчеркивать очевидное? Наши жизни для них ничтожны.

– Мы воспринимаем по-другому, – не иначе как от волнения принялась объяснять Седьмому вещи, чуждые ему и его соплеменникам. – Взаимопомощь, любовь и сострадание к ближнему – лучшие качества, которые мы знаем.

– Троя, – внезапно зашипел механик, – не говори ему ничего! Им не говори… Не пытайся объяснить. Обо мне!

Перевела на него недоуменный взгляд. Разве не правильнее хотя бы попытаться установить взаимопонимание? Что еще остается? Здесь мы полностью в их власти.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Ты совсем глупая? – одними губами прошептал механик, продолжая пялиться на Седьмого, словно кролик на удава.

– Что еще не так? – зашипела, раздражаясь. Игерь-то чего злится?

– Не говори со мной! – нервно выкрикнул в ответ мужчина. – Умоляю! Даже не смотри в мою сторону!

С чего такая внезапная перемена? Что увидел один мужчина в глазах другого – дикого и в нашем понимании безумного? И что в этой короткой перепалке спровоцировало амиота?

О последнем я подумала, осознав, что жара близости между телами больше не ощущаю. Переместившись как по волшебству, Седьмой стоял уже рядом с землянином. Больше того, обхватив пятерней его глотку, поднял несчастного Игеря высоко над землей.

Другой пленник, чье имя я так и не выяснила, потрясенно охнул, напуганный этим зрелищем. Казалось, сейчас мы оба увидим уже известную картину: фиолетовый туман, обволакивающий тело, а следом его бездыханное падение. Сама не поняла, как вскочила на ноги: страх стать свидетелем очередной трагедии толкал вперед.

Игерь обеими руками вцепился в безжалостную ладонь-удавку в тщетной попытке оторвать ее от своей шеи, скованной ободом скафандра. Взгляд, устремленный на мучителя, полыхал ненавистью. Словно мужчина понимал: пощады не будет. И знал почему…

Спотыкаясь на дрожащих ногах, устремилась к этим двоим. В голове полное отсутствие мыслей, только глухое отчаяние. Никакого прогресса с амиотами! Едва начинает казаться, что хоть какой-то контакт устанавливается, как Седьмой все рушит проявлением откровенной жестокости и полным пренебрежением к чужим потребностям.

Подбежала и, не задумываясь о своих действиях, поднырнула под поднятую руку мужчины. Обхватила его поперек груди, силясь сомкнуть свои руки. А оказавшись с Седьмым лицом к лицу, уставилась на его глаза. Амиот на штурмана смотрел… испепеляюще. Однако голос остался бесстрастным, мимика неживой, и от этого становилось жутко.

– Я предупреждал.

Опешила от непонимания. Что он хотел этим сказать? Он же к Игерю обращался, не ко мне.

В тот же миг к землянину протянулась и вторая рука монстра, схватила за волосы и рванула вверх. Я еще только набирала в легкие воздух, а Седьмой уже надорвал ворот скафандра, сдирая его, словно шкуру освежеванного животного.

– Не надо! – взвизгнула, не думая о последствиях, в отчаянии стиснув тело амиота обеими руками.

Еще и головой в его грудь уперлась, соприкоснувшись щекой с измазанной грязью кожей. Собственное прерывистое дыхание, губы, бормочущие впритык к его коже, дико стучащее сердце, трепещущая от эмоций грудь, вжимающаяся в жесткое тело, – всего этого я не замечала в тщетных попытках оттолкнуть амиота от его жертвы.

– Ему просто плохо! Не хотел обидеть.

Так же внезапно, как накинулся, Седьмой разжал пальцы. Механик, хрипя и стеная, рухнул на песок. Вернее, на поросль из цветных кристаллов. Тут же шарахнулся в сторону, вскрикнув от страха, что их визуально острые грани его ранят, – без защиты скафандра мы уязвимы.

Пристальным взглядом проводила плюхнувшееся вниз тело, с напряжением ожидая последствий падения. С облегчением выдохнула – кристаллы как обычно сплющились, не принеся вреда. И не сразу обратила внимание на действия Седьмого – монстр переложил руки на меня! Но вопреки опасению не стиснул подобно горлу Игеря, а только придержал, сохраняя ровно ту степень тесноты между нами, что задала я, пытаясь сдвинуть его с места.

Опасность и неоднозначность ситуации обрушилась ворохом острейших ощущений. Столь сильных, что я прохрипела внезапно осипшим голосом:

– Не надо…

На большее меня не хватило. Слова закончились, а мысли испарились, растворившись в волне смущения. Тонкая броня скафандра словно вообще отсутствовала, и распластанной по мужскому телу грудью я отчетливо ощущала его рельеф. В сравнении с моим оно казалось таким твердым… И близким…