Газета "Своими Именами" №25 от 21.06.2011 - Газета "Своими Именами" (запрещенная Дуэль)

Это направление можно было противопоставить теории трудовой ценности. Дороговизну вещи придает – Л. Вальрас блестяще выразил это одним словом – «РЕДКОСТЬ». Труд вообще ни при чем, не трудом, а редкостью предложения, точнее, степенью этой редкости, определяется у Вальраса стоимость.

Русских эта теория убивает не хуже трудовой теории стоимости. В 90-х годах выяснилось, что у русских очень мало редкого и что за тазик с болтами в виде иномарки нужно отдавать очень-очень много невосполнимых, но пока далеко не редких в мире нефти и газа. На всех не хватает. Так, миллионов на 15-30 от силы. А остальные русские – лишние…

Расчетное пространство

Одна из основ товарно-денежных отношений, напрямую, однако, не подменяющая сферу денежного оборота. Для того чтобы понять сущность расчетного пространства, давайте рассмотрим его действие в замкнутом, самодостаточном, натуральном хозяйстве.

Натуральный крестьянин торгует… с самим собой! Более того, некоторые вещи он у самого себя купить не может в связи с отсутствием эквивалента обмена. Например, натуральный крестьянин не может уговорить самого себя съесть посевной фонд даже в очень голодную зиму. Если бы крестьянин имел какие-нибудь средства по весне обрести новый посевной фонд (голод - не тетка!), он непременно «продал» бы самому себе семенное зерно. Но РАСЧЕТ крестьянина показывает, что поедание семенного фонда – гарантированная гибель. Этот расчет и есть те, условно говоря, «деньги», которые имеют хождение в натуральном, формально лишенном денежного оборота автономном от внешнего мира хозяйстве.

Расчетное пространство формируется ДО денег и действует СВЕРХ денег. Главные его движущие силы – чувства обязанности и целесообразности. То, что семьи выделяют своим детям или благотворители – бедным, не то чтобы не имеет никакой стоимости, но – ВАЖНЫЙ МОМЕНТ – не нуждается в одобрительной санкции никакого государства. А деньги как раз являются всего лишь одобрительным актом сделки со стороны государства (или иного мощного потенциатора насилия). Если мы что-то отдаем добровольно – с милостью или личным расчетом связанное – мы в акте дела минуем расчеты в государственных деньгах. Тут нам государственное похлопывание по плечу не нужно. Сами приняли решение и запустили стоимостный (имеющий стоимостное выражение) процесс. Это касается не только хрестоматийных примеров семьи, родни, милостыни нищим, дружеских услуг, но и такого явления, как так называемые «бизнес-ангелы» в инновационном процессе.

Расчетная среда – это механизм горизонтального взаимонаправления людей. Государство вторгается в эту среду, вносит вертикальный элемент санкционирования (одобрения) в сделки. Огромное количество расчетных операций не нуждаются в государственном санкционировании и не прибегают к нему, как к арбитру. Что государство вносит на рынок? Не золото (его вносят золотоискатели, которых четвертовали, если осмеливались сами тайно чеканить золотую монету) и уж тем более не бумагу.

Государство вносит на рынок самый универсальный, самый общеприменимый, способный быть эквивалентом любому другому товару продукт: свою монополию на насилие. Неважно, из чего государство делает деньги, потому что гораздо важнее государственная МОНОПОЛИЯ на изготовление денег.

Если процесс изготовления и оборота денег находится в руках врага (в нашем случае – ФРС США, частноакционерного общества, и её филиала – независимого от всех выборных народом властей РФ Центробанка РФ), то стоимость национального товара будет убывать, а рентабельность – сокращаться.

Почему? Да потому что и стоимость, и рентабельность – отнюдь не панацея экономики, не константа жизни и не первичное по природе своей явление. В отличие от либеральных всхлипов, скажем твердо: в нерентабельности нет ничего фатального, а стоимость предмета не определяется только трудозатратами или только редкостью (сложностью добычи) предмета.

Россия нерентабельна – говорит Паршев. Это полуправда, которая хуже лжи. Да, Россия нерентабельна. И весь мир нерентабелен. Если бы Творец имел рыночное мышление, то он давно бы уже ликвидировал человечество как свой самый убыточный проект. Исключенный политэкономией из расчетов Бог (для атеистов – Природа) как раз и осуществляет львиную долю платежей в расчетном пространстве. Вы оплачиваете глоток воздуха? Во сколько оценить находящуюся в реках массу пресной воды? Сколько стоит кубометр чернозема, формировавшийся 20-11 тыс. лет?! Живородящая сила земли? Генная сборка организмов? Сколько стоит формирование зародыша в утробе матери? Сколько стоит масса биоса, которая неизменна со времен динозавров и осуществляет свой кругооборот от вида к виду? Сколько мы платим за колоссальные поставки энергии Солнца? Или хотя бы за ночное лунное освещение, которое, конечно, дешевле солнечной АЭС?

Совершенно очевидно, что ВСЯКОЕ производство убыточно, а факторы, создающие его прибыльность, – ВСЕГДА ИСКУСТВЕННЫ. И потому не стоит бояться создавать своим предприятиям ИСКУСТВЕННЫЕ (рукотворные, плановые) условия для их прибыльности, потому что одними естественными условиями прибыли никогда не получить в принципе. И это прекрасно понимает враг русских, навязывая русским модель ИСКЛЮЧЕНИЯ ИСКУСТВЕННОЙ ПОДДЕРЖКИ их национальных гигантов индустрии.

Стоимость – как человек – имеет тело и душу. Тело стоимости – это, действительно, редкость по Вальрасу. Однако далеко не всякая редкость имеет высокую стоимость за счет своей редкости. Если я выучу эфиопский язык, то, наверное, стану редчайшим для Уфы специалистом. Но это не значит, что ко мне прибегут работодатели и наперебой станут предлагать выгодные подряды. Не всякая редкость нужна – тут уже обратимся к наследию Риккардо. Но не станем на нем останавливаться. Кроме тела стоимости есть и её душа: идеологическая подоплека экономики. Да, да, именно так! Люди делают экономику, а не экономика людей. И люди делают экономику в зависимости от поставленных перед собой целей. Никакого линейного прогресса производительных сил не существует. Вполне могут быть две и более технически равно развитые экономики с совершенно разными и непохожими экономическими укладами.

Идеология определяет цели, и через цели – общий контур, конфигурацию техносферы и соотношение выгодных и убыточных продуктов деятельности. При одной цели одна и та же деятельность будет обеспечивать добавочную стоимость, при другой же – покажет невозвращение первоначальных вложений.

Теперь главное! Если монетарные власти, обеспечивающие оборот денежной массы, имеют заданной целью (идеологией) смену народа на просторах РФ и ликвидацию русских, то – как следствие – концепция стоимости обеспечит автоматическое и по виду естественное угасание рентабельности всех русских дел и производств. Если будет иная идеология, которая определит иную конфигурацию рентабельности, то и результат окажется иным!

Вот Вам и Риккардо, и Маркс, и Вальрас в одном флаконе! Будьте с ними поосторожнее. Стоимость определяют не труд и не редкость. Не предельная полезность и не маржа. Стоимость определяет мнение и желание большинства людей общества.

Поэтому сейчас для спасения русских необходимо формирование альтернативых, горизонтальных механизмов расчетного пространства (среды), которая игнорировала бы одобрение сделок (в виде денег) со стороны государства и стоящей за государством ФРС США. Это внутренние расчеты малых социумов, в которых носители продуктов обмениваются непосредственно поддержкой и услугами, не ожидая, пока ФРС США в виде денег РФ одобрит их обмены.

Вазген АВАГЯН

P.S. Я не получаю гонорары за свои статьи, в частности, за эту. Но я не прекращаю их писать. Почему? Потому что мне наплевать на одобрение или неодобрение моей деятельности ФРС США и её монетарного колониального придатка – «независимого от России» Центробанка РФ. Если бы я писал другое в другие издания – мне платили бы гонорары и немалые. Но тогда я вынужден был бы смириться с тем, что монетарные власти планеты через свои кредитные билеты направляют и цензурируют мою писанину. А мне это надо?!

ПОЕДИНОК

УЗАКОНЕНО ЛИ НАСИЛИЕ В РОССИИ?

ДА - М. ХОДОРКОВСКИЙ «УЗАКОНЕННОЕ» НАСИЛИЕ

Сегодня в стране репрессивный конвейер порождает антисистемное меньшинство.

Мой взгляд на работу нашей правоохранительной Системы и на ощущения человека, попавшего в её жернова, был бы слишком нетипичным, если бы основывался только на моём личном опыте.

Все-таки я – немножко другой заключенный.

Мои приключения проходят под двойным грифом «особый контроль» – это случайно обнаружил мой адвокат Юрий Шмидт в ходе заседания Верховного суда РФ.