Сейчас и навсегда - Кара Колтер

– Хм, на четверых. Два ребенка, им еще нет и пяти лет, и двое взрослых.

Двое взрослых. Заказ еды для всех них – это уже окончательное и бесповоротное принятие на себя обязательств. Все равно что сказать: «Положитесь на меня».

Возможно, благодаря такому оригинальному решению проблем с уборкой и едой ему удастся выпутаться из затруднения, и не так много планов будет сорвано.

Дэниел справился с паникой. В конце концов, он может оставаться здесь и одновременно быть где угодно. Установит на стол свой ноутбук, телефон у него есть – связь с миром будет обеспечена прямо отсюда.

И кроме того, что немаловажно, уж здесь-то мать не найдет его никогда.

План! Вот что нужно составить без промедления.

– Грета, загляните в Интернет и пришлите мне несколько развивающих детских книжек. И с десяток лучших фильмов такого же сорта. – Он помедлил, но все же добавил: – И какую-нибудь романтическую комедию, если сможете найти, типа «Когда Гарри встретил Салли». Да, и еще попкорн в специальной упаковке.

Закончив разговор, Дэниел некоторое время созерцал потолок. Потом принялся составлять план действий для себя самого.

Трикси еще спала. Дети тоже. Похоже, было самое время спуститься к себе в квартиру, чтобы переодеться и сделать несколько звонков. Прежде всего надо позвонить мистеру Бентли лично и извиниться перед ним. Затем захватить свой ноутбук и бумаги, с которыми необходимо поработать.

Вот таков план действий на краткосрочную перспективу.

Однако вместо его реализации Дэниел сбросил туфли, улегся на диван, положив под голову подушку, и мгновенно уснул.

Трикси пробудилась в испуге.

Уже три часа дня. Как такое возможно? Она прислушалась – в квартире царила тишина. Оставалось надеяться на то, что Молли и Полин до сих пор спали, а не применяли свои выдающиеся способности в нанесении ущерба ее стенам, дивану, ковру или коту. Но если они до сих пор спят, то чем грозит обернуться следующая ночь? А Трикси очень не хотелось, чтобы Дэниел Ривертон снова был недоволен шумом в ее квартире. Должно быть, это он уложил ее в кровать? Трикси совершенно не помнила, как добралась сюда, до постели. Но вспомнила, как они сидели друг против друга за обеденным столом, занятые семантическим анализом слов и обсуждением косметического ремонта в ее квартире. Какой ужас! Она же еще рассказывала Дэниелу Ривертону и о событиях в своей личной жизни, включая крушение отношений с Майлсом и вязание шапочки для Фредди.

И о том, как она умоляла Майлса вернуться к ней. Трикси до сих пор было так стыдно за то, что она это сделала, а теперь еще и за то, что призналась в этом Дэниелу Ривертону.

– Ты никогда не увидишь его снова, – сказала она себе, решительно пресекая малейшее движение мыслей в этом направлении.

Несмотря на стыд и утрату выдержки, Трикси почувствовала, что очень проголодалась. И тут же представила себе, в каком затруднительном положении оказалась. Девочки, без сомнения, попросят есть, когда проснутся. Чем же она их накормит?

Так, хлопья с молоком. С этим она уж как-нибудь справится.

Послышался стук, и Трикси с удивлением поняла, что доносится он от входной двери.

Она с трудом поднялась и оглядела себя. В таком виде идти нельзя: испачканная чем-то домашняя ночная кофта, шорты тоже в каких-то коричневых пятнах. Наверное, от мороженого.

Халат оказался на полу. Трикси подняла его, неловко набросила на себя, запахнула и побрела к двери, поднимая за собой клубы пуха с пола.

И… остановилась на пороге гостиной.

На ее диване крепко спал Дэниел Ривертон. А она-то всего пару минут назад тешила себя надеждой, что больше никогда не увидит его, потому что ей было неловко за свою совершенно непростительную откровенность, хотя и спровоцированную обезболивающим. Сейчас же Трикси почувствовала едва ощутимое… что?

Она смотрела на Дэниела – одна рука закинута за голову, рубашка не заправлена и обнажает живот. Волосы взъерошены, слаксы помяты. Отросшая щетина очерчивает прекрасно вылепленные скулы. Смотрела и пыталась понять, что же она все-таки чувствует.

А чувствовала она в этот момент прилив трепетной нежности к человеку, спавшему на ее диване. Все, что происходило с ней прошедшей ночью – от беспомощного падения со стулом, к которому Трикси была примотана, до выбалтывания Дэниелу своих личных секретов, когда она покорно следовала велению сыворотки правды, – все это не поддавалось логическому объяснению.

Она просто почувствовала себя счастливой оттого, что он здесь.

Глава 9

– Иду, иду, – отозвалась Трикси, когда настойчивый стук в дверь заставил ее отвлечься от мыслей о своей неожиданной эмоциональной реакции на Дэниела.

Она подошла к входной двери и распахнула ее.

За дверью стояли две женщины в черных платьях и белых фартуках. Одна из них держала в крепких руках вакуумный пылесос, а у другой на плече висела довольно большая сумка, до отказа набитая принадлежностями для уборки помещений.

Трикси широко раскрыла глаза.

– Вы, наверное, ошиблись адресом, – сказала она.

Одна из женщин отступила на шаг и посмотрела на номер квартиры. Потом отрицательно покачала головой.

Но прежде чем Трикси успела закрыть перед ними дверь, вспомнив о Фредди, из лифта вышел разносчик службы доставки.

– Подождите! Это квартира шестьсот два?

Она молча кивнула, и он протянул ей пакет с тисненым названием: «Шампанское». Так назывался единственный ресторан в Калгари, внесенный в список десяти лучших заведений Канады. Трикси, естественно, в нем никогда не бывала.

Пакет был еще теплым, и из него так восхитительно пахло едой!

В квартире взревел пылесос, и Трикси с удивлением обернулась, прижав к себе здоровой рукой доставленный пакет. В дверном проеме кухни она увидела Дэниела Ривертона, который стоял, прислонившись к косяку, и улыбался ей. Ревущий пылесос разбудил близнецов, и они вырвались из комнаты, в которой спали. Молли и Полин проснулись готовыми к активной деятельности. И когда девочки увидели, как много белого пуха собралось за пределами их комнаты, они принялись радостно бегать по квартире – гостиная, столовая, кухня, прихожая и снова гостиная. Вся эта беготня сопровождалась пронзительными воплями восторга, а поднятый с пола пух походил на метель.

Не выключая пылесоса, обе уборщицы прервали работу и с неодобрением смотрели на проказниц, которые своей игрой явно мешали уборке.

– Давайте уйдем отсюда, пока эти леди не решили нас немедленно покинуть, – сказал Дэниел, перекрикивая звук гудящего пылесоса и визжащих монстров. Он взял пакет из рук Трикси. – Мы заберем это с собой в парк и позволим им беспрепятственно делать свою работу.

Трикси пристально посмотрела на Дэниела. Получается, он взял на себя заботу о ней. Кто бы сомневался, что и эти уборщицы, и еда из лучшего ресторана – дело его рук!

Нет! Настал момент положить конец этой истории, вежливо поблагодарив этого мужчину за все, что он сделал для нее и племянниц.

И все же ей хотелось, пусть напоследок, проявить себя как-то по-особенному, а не остаться в памяти Дэниела самой скучной из женщин. Его предложение пойти в парк подходило для этого как нельзя лучше!

Но Трикси не могла «уйти отсюда» в таком неприглядном наряде.

Дэниел, казалось, понял, в каком затруднительном положении она оказалась.

– Тебе помочь одеться? Я могу попросить одну из этих дам…

– Нет, – гордо отказалась Трикси.

В парке Дэниел наблюдал за тем, как она тщательно рассматривает еду, доставленную из ресторана, и серьезно изучает каллиграфически написанное от руки меню, которое прилагалось к ней. Все вчетвером они сидели на большом плотном пледе, который расстелили на мягком ковре зеленой травы.

Монстры были переодеты в чистые шорты и футболки – не одинаковые, по просьбе Дэниела, поскольку чернильное опознавательное пятнышко исчезло при умывании с носа Молли, и выглядели вполне прилично и даже очаровательно.

Трикси справилась с одеванием, и теперь на ней были брюки-капри и блузка жизнерадостного ярко-желтого цвета, которую она застегнула почти на все пуговицы. Как назло, их было много, и для Трикси это оказалось проблемой. Поэтому не каждая пуговица попала в свою петельку. Дэниел сделал вид, что не заметил этих издержек самостоятельного одевания.

Близнецы по совершенно необъяснимой причине устроились на пледе рядом с ним с обеих сторон, стараясь сесть как можно ближе.

Трикси сидела скрестив ноги по-турецки. Ее, казалось, ничуть не волновало отсутствие атрибутов цивилизации. Она только хмурилась, осуждающе глядя в меню.

– Фуа-гра, паштет из печени мускусной утки, – читала она. Покопавшись в пакете из ресторана, Трикси извлекла из него четыре крошечные прозрачные пластиковые коробочки и подозрительно уставилась на них. – Что это такое?

– Подожди минутку. – Дэниел достал свой деловой телефон. – Это переводится буквально как «жирная гусиная или утиная печенка, полученная в результате принудительного кормления».