Галактика 1995 № 2 - Анатолий Фисенко

— До завтрака хочу узнать о сестре, — Предводительница пошевелила палкой угли и сноп искр взметнулся ввысь. Некоторые вожди зачихали, вытирая глаза.

— Шайка бродяг, — подумала охотница и, вздохнув, стала рассказывать о себе, найденной в удивительной пещере, о Льзе и последних днях в Арконе. Повествование получилось долгим, да она ничего и не скрывала, кроме поручения Командора. А цель экспедиции объяснила поиском родителей, которых, якобы, встречали в забытом городе. Возможно, это и ошибка, но, мол, пилигримы видели путников с похожими лицами.

— С твоим лицом трудно обознаться, — ухмыльнулась Ирга. — Будь ты женщиной, на тебя не польстился бы ни один воин… Значит, Хроц убил мою сестру, ты — его? Не напутала?

— Ну да, копытом в лоб… И сердце не билось, — Агния зябко поежилась, вспоминая недавние события, казавшиеся недавним прошлым.

— А когда у него билось, у бессмертного? Мы вольный народ и, хотя может, хе-хе, вроде как нечисть, ненавидим его за дань и высокомерие. Кстати, Льзе стащила у Хранителей какую-то бумажку, из-за которой начались наши гонения. Если ее вернуть, они расщедрятся? А, демон?

Вожди вдруг одобрительно закивали, оскалив клыки, разом сунули лапы в огонь и выхватили сочное жаркое. Ратмир подцепил кусок ножом и протянул девушке, но та, несмотря на голод, сердито отмахнулась:

— Почему дразнишься демоном, старуха? Я же не обзываюсь нечистью.

— А мы она и есть! — один из уродов с бронзовой цепью на худой длинной шее распахнул пасть чуть ли не до затылка и судорожно, со всхлипами, захохотал.

— Закройся, кишки простудишь, — буркнула Предводительница, — если ты не демон, то я горшок с кашей. Налюбуешься на подобных в забытом городе… Коли отпустим. А сейчас молчите, надо посовещаться.

Она что-то проверещала и вожди, отчаянно гримасничая и жестикулируя, принялись шумно обсуждать, судя по всему, участь пленников. Другие лары, набившиеся в пещеру, держались поодаль, но прислушивались, тоже наперебой бормотали, взвизгивали и красноречивыми жестами подсказывали виды казней пойманным чужакам. Те, кто приближался слишком близко, получали от главарей затрещины и пинки — и поспешно прятались за спины соплеменников.

— Вон тот громила мечтает нас удушить, а пузан содрать шкуру. Вот-вот лопнет от злости.

— Ты разве не боишься? — прошептала она.

— Зачем? Лучше не станет? Похоже, они договорились.

Действительно, совещающиеся закончили перебранку, немного поворчали и в чинной неподвижности уставились на Предводительницу. Та неторопливо и задумчиво помешивала угли в костре.

— Ну, — не выдержал весовит. — Съедите, или как?

— Или как, — ощерилась в улыбке Ирга, — голоса разделились поровну и последнее слово мое. Трудный вопрос. Если выдать вас вместе с рецептом взрывного порошка — вернем благосклонность Хранителей, но от них все равно ничего не дождешься, кроме неприятностей. Мы им слуги, но не рабы. Вдобавок один из вас мой приемный внучатый племянник, а другой — весовит. Ни с ними, ни с демонами ссориться не резон.

— Короче, — буркнул помрачневший сотник.

— Короче бывают на голову. Вы и сами сгинете в проклятом городе, где змеи, отравленные стрелы, колдовство. Брр… Жуткое место. Мы вас туда даже проводим. Почему бы и нет?

— Тогда немедленно отправляемся, — Ратмир поднялся. — Благодарим за еду, очаг и прочее.

— Прощайте и молитесь своим богам, — верховная ларка хлопнула в ладони. — Проводник! Покажи им тропу в страну мертвых — они выбрали сами.

7

Солнце уже сияло в зените, когда маленький отряд остановился возле огромной узкой трещины, пересекающей все плато. Над ней в пустоте раскачивался висячий мост — такой узкий и ненадежный, что вызывал головокружение одним видом.

— Жду до завтра, — угрюмо сказал проводник. — Сами не выберетесь, заблудитесь.

Агния кивнула — их путешествие в каменных лабиринтах вспоминалось путаницей однообразных поворотов, где можно плутать до смерти.

Сотник вступил на ненадежный переход, который угрожающе провис и закачался, и протянул руку спутнице. Та с удовольствием последовала бы за ним на четвереньках, но только не при мужчинах. Пришлось мелкими шажками семенить за весовитом, крепко ухватив его ладонь и смущенно краснея. Благополучно перебравшись на ту сторону, они почти сразу обнаружили древнюю, вымощенную щербатыми плитами дорогу, приведшую в ущелье, которое постепенно расширялось и, наконец, открыло им долину, окруженную причудливо вздыбленными скалами. А в ее центре громоздились руины города — словно гигантская палица размозжила его, развеяв брызги обломков. Приходилось двигаться осторожно, обходя завалы.

— В храме потайной ход в подземелье, — сказал Ратмир.

— А где он?

— Все дороги ведут в храм.

Действительно, в конце бывшей улицы на площади высилось относительно уцелевшее здание с колоннами, островерхой крышей, безмолвными окнами-бойницами, следящими десятками слепых глаз. Мрачный вход чернел разинутой пастью, готовой заглотнуть любого. Оттуда несло смутной угрозой и ненавистью, словно что-то подстерегающе затаилось.

Они поднялись по треснувшим стертым ступеням и вошли в гулкий сумрачный зал. На грязном полу валялись человеческие кости, глиняные черепки, неопределенный мусор. У противоположной стены бронзовел идол — то ли огромная рыба, то ли морское пучеглазое чудовище с длинными плавниками. В сероватой пыльной мгле таяли тени, ни малейший звук не нарушал тишину, но Агния ощущала неуловимое пугающее предупреждение об опасности, некое томительное гнетущее беспокойство, переходящее в желание немедленно действовать — и продолжала прислушиваться, опустив руки и высоко подняв голову. Наконец, ей показался легкий скребущий шорох, словно тихо затворилась дверь, крадущиеся шаги, вздох…

Сотник тоже насторожился и вытащил меч — скрип металла о ножны разорвал безмолвие. Со всех сторон теперь слышалось отчетливое нарастающее шипение.

Агния не успела опомниться, как оказалась снаружи. Ярко светило солнце, щебетала неведомая птица. Из дома вышел весовит, вытирая окровавленное лезвие о плащ.

— Змеи, сестренка. Не пройти.

— У меня в сумке бабушкина отпугивающая мазь. Вотри немного в кожу и одежду.

Скоро они благоухали, как цветочные клумбы после дождя. Юноша достал из своей сумки короткий факел, зажег кресалом и снова вошел в храм. Охотница боязливо держалась в тылу с обнаженным мечом в одной руке и взведенным арбалетом — в другой. На полу извивались змеиные клубки, из которых тянулись плоские треугольные головы. Дрожали раздвоенные языки, алели бусинки глаз.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});