Конец белого Приморья. Последний поход белоповстанческой армии - Борис Борисович Филимонов

уж была прелюдия самороспуска.

Внимательный читатель, наверное, заметил, что цифры общего числа членов этого собора в моем очерке на разных страницах даются разные. По данным книги П.С. Парфенова (Алтайский) выходит так, что на соборе было 370 членов. В тексте телеграммы собора императрице Марии Феодоров-не называется «до 300 членов», а данные голосования монархических тезисов на заседании 3 августа дают только 230 голосов. Возможно, конечно, что на заседании 3 августа присутствовали не все члены, таким образом разница в числе членов между телеграммой и голосовавшими объясняется. Объяснить разницу между цифрами Парфенова и телеграммой отказываюсь.

В заключение этой главы невольно хочется отметить, что столь быстрое умиротворение и украшение страстей различных представителей и руководителей последнего национального русского оплота нужно отнести всецело в заслугу Михаила Константиновича Дитерихса, который среди пыла страстей нашел верный путь, по которому и вывел белое Приморье к объединению.

IV

Программа правителя и структура новой власти

Речь правителя на заседании 8 августа. – Указ № 1. – Речь правителя на заседании 9 августа. – Указ № 2. – Закрытие собора

М.К. Дитерихс был человеком весьма глубоко религиозным. В 1919 г. он уже мыслил борьбу с большевизмом как борьбу религии с безбожием и безверием. Будучи главнокомандующим армиями Восточного фронта (конец лета и осень 1919 г.), генерал Дитерихс приступил к формированию «дружин святого креста и полумесяца». Генерал Дитерихс надеялся, нет, больше того – верил, что Россию можно поднять на большевиков лишь во имя церкви, царя и Отечества. Его программа была нова, оригинальна и продуманна. Она могла б увлечь массы, если в них, конечно, еще теплился огонек веры и преданности к трем приведенным выше основам. И вот теперь, в 1922 г., когда судьба поставила его во главе белого Приморья, генерал Дитерихс не колеблясь решил проводить свои принципы. Дабы не искажать этих принципов и планов нового вождя, лучше всего привести дословный текст его речей и основных указов.

Вернувшись из кафедрального собора, после короткого перерыва генерал Дитерихс взял слово:

«Господа члены Земского собора. Мне хочется прежде всего высказать вам то громадное духовное и моральное удовлетворение, которое я, М.К. Дитерихс, получил сейчас при своем избрании от тех решений идеологического и принципиального характера, которые вынесены собором. Как правитель, я считаю своей обязанностью высказать заключение о том, что сделал в истории строительства Русской земли здешний Приамурский Земский собор.

В несчастную ночь с 27 на 28 февраля под влиянием дурмана Россия встала на революционный путь. С одной стороны, возник революционным порядком временный Исполнительный комитет из состава членов Государственной думы, с другой стороны, параллельно с ним и одновременно, также революционным порядком создалась другая революционная организация верховной власти страны – Совет солдатских и рабочих депутатов Петроградского гарнизона. Две революционные силы, одновременно выброшенные волной на поверхность страны, встретились, столкнулись и оказались во взаимной вражде одна с другой.

Если после этого временный Революционный комитет Государственной думы не смог удержать власти в своих руках, то также и этот Совет солдатских и рабочих депутатов, который создался в ночь на 28 февраля, тоже не смог этой власти удержать, и оба уступили через семь месяцев советским пришельцам из-за границы.

В чем в этих событиях выражался удар, нанесенный идеологии русской государственности? Не только в том, что было намечено обеими сторонами, – отречение государя императора, не только в этом.

Удар был гораздо сильнее, гораздо глубже, и в течение 5 лет до созыва этого собора мы этого удара еще не отразили.

Еще в 1880 г. наш великий пророк и писатель Достоевский в своем письме к Грановскому писал: „Когда народ в стремлении своего государственного объединения теряет принципы религиозно-нравственные, он, в сущности, теряет способность и быть государством, так как у него остается единственный принцип объединиться во имя спасения животишек“.

Утратив эти принципы религиозно-нравственных основ, мы пытались объединиться только для спасения наших животишек. И скажу, что не только мы, но ныне и весь мир в своих попытках объединиться, в своих попытках прийти к какому-либо решению в Гааге, Генуе, Лондоне и т. д. стремится объединиться для спасения своих животишек.

И вот, господа, заслуга Земского собора, самая громадная, удовлетворившая меня в страшных размерах и дающая мне колоссальную веру в то, что это, безусловно, есть начало нашего возрождения сейчас, заключается в том, что начало нашей религиозной идеологии Земский собор решил смело, открыто, во всеуслышание.

Эта идеология зиждется не только в том, что сейчас мы должны снова вернуться к идее России монархической. Этого мало.

Но собор своими постановлениями еще подтвердил второй принцип идеологии этой. Первой нашей задачей стоит единственная, исключительная и определенная борьба с советской властью – свержение ее. Далее – это уже не мы. Далее это будущий Земский собор. Это чрезвычайно важно, потому что до сих пор этот принцип не был чистым и постоянно возникавшие русские власти, кроме приамурской, постоянно преследовали принцип верховенства всероссийского, так как они ставили не только принцип борьбы с советской властью, но и возглавление всей России. Это была страшная ошибка.

И то, что Земский собор отверг этот принцип, хотя бы в той форме, что он отверг звание Верховного правителя, он этим самым и подчеркнул нашу идею. Борьба сейчас должна быть не на жизнь, а на смерть с Советской Россией.

Мы можем нашу борьбу возглавлять династическим лицом, но все равно сейчас стоит перед нами одна задача – борьба с советской властью, низвержение ее.

После этого мы можем сказать Господу Богу: „Ныне Ты нас отпускаеши. Будут работать другие“.

Третий принцип – это идеология, установленная Земским собором, говорит то, что теперешние призванные правители для этой борьбы, кем бы они ни были, даже хотя бы из династии Романовых, не могут смотреть на себя в данную минуту как на верховных помазанников будущей России, ибо вопрос сей опять разрешается не нами. Династия Романовых могла быть помазанниками, но для нас, смертных, нельзя и мечтать о том, чтобы принять на себя звание правителей всей России.

Мы правители борьбы с советской властью и правители тех государственных объединений, которые для этого рождаются.

Когда я услышал эти три начала, я получил глубокое внутри себя моральное удовлетворение и ту колоссальную веру, которая дает мне смелость сказать: „На этих трех принципах мы пойдем к успеху и успеха достигнем“.

В истории будущей России работа теперешнего Земского собора будет отмечена, безусловно, ярким светом, ибо она для людей, боровшихся до сих пор в течение пяти лет и жаждущих этой борьбы, дает тот фундамент, прочный фундамент,