Введение в языковедение - Александр Реформатский

14) В числе математических дисциплин, соприкасающихся с языком находится и техническая теория информации, которую ее основоположник, американский ученый К. Шеннон, определил так: «Теория информации изучает процесс передачи информации по каналам связи», где передача связи мыслится по схеме:

источник –> передатчик –> канал –> приемник –> получатель.

Для уяснения этого процесса вводятся понятия:

а) код – произвольная система заранее установленных условных знаков или символов; частота появления в сообщении называется вероятностью;

б) алфавит– набор знаков кода;

в) текст – последовательность знаков данного сообщения;

г) канал – среда, по которой передаются знаки кода, с учетом помех и «шумов»;

д) сама информация измеряется особой единицей, которая называется бит (или бинит из англ. binary unit – «двоичная единица измерения») и исчисляется по формуле «Логарифм по основанию 2», Log2 от числа условных сигналов;

е) избыточность – это разность между теоретически возможной передающей способностью какого–либо кода и средним количеством передаваемой информации. Избыточность выражается в процентах к общей передающей способности кода; например, передача каждого сигнала дважды создает избыточность в 50%;

ж) энтропия– мера недостающей информации и неопределенности; степень неопределенности зависит от числа возможных символов кода и их вероятностей.

В связи с достижениями математической логики и теории информации важную роль приобрело понятие алгоритма. Алгоритм – это совокупность точных правил описания, кодирования или перекодирования какой–либо информационной системы. Особо важную роль алгоритм играет в машинном переводе, где на входе должен быть алгоритм автоматического анализа, а на выходе – автоматического синтеза[ 77 ].

15) И наконец – кибернетика[ 78 ], «наука об управлении», новая научная дисциплина, подлинное детище XX в. Кибернетику нельзя мыслить себе как отдельную замкнутую науку. Это особое действенное устремление многих наук, развитие кибернетики неизбежно вовлекает и объединяет в одно целое различные отрасли знания. Конечно, технический прогресс и, в частности, успехи электронной техники оказались рычагом для успехов кибернетики. Но дело не в одной технике, а в широком понимании синтеза[ 79 ] наук и их взаимообогащении при осуществлении этого синтеза. Здесь источник возникновения таких наук, как физическая химия, биофизика, биохимия; с этой целью кибернетики применяется и математика для изучения экономики, биологии, психологии, лингвистики и исследования самого мышления.

Задача кибернетики – приспособить данные всевозможных наук так, чтобы можно было использовать машину, переложить на нее различные формы человеческого труда, в том числе и умственного. Отсюда возникли различные вычислительные машины, которые в условиях использования электронной техники позволяют в тысячи раз ускорять всевозможные человеческие операции. Кроме того, машины не ошибаются и даже способны обнаруживать человеческую ошибку, так как «человеку свойственно ошибаться», по латинской поговорке «Errare humanum est». Машине можно поручать контроль выполнения тех или иных процессов и само управление производством, машины могут распознавать информацию, ее перерабатывать в нужном направлении, в частности переводить с одного языка на другой, на чем основан «машинный перевод»; машины могут не только помогать обучать, но и сами обучать, что и применяется в современной нам педагогике.

Для того чтобы глубже вникнуть в закономерности функционирования и исторического развития языков, необходимо подробнее ознакомиться с отдельными элементами структуры языка, а затем уже перейти к решению исторических вопросов.

Порядок разделов описания структуры языка будет следующий: 1) «Лексикология», 2) «Фонетика», 3) «Грамматика», 4) «Письмо», а затем уже будет рассмотрен вопрос о языках мира, методах их классификации и о происхождении языка, об образовании языков и о закономерностях их исторического развития.

ОСНОВНАЯ ЛИТЕРАТУРА К МАТЕРИАЛУ, ИЗЛОЖЕННОМУ В ГЛАВЕ I (ВВЕДЕНИЕ)

Маркс К. Немецкая идеология //Маркс К., Энгельс Ф. Соч., 2–е изд. Т. 3.

Фортунатов Ф.Ф. Избранные труды. М.: Учпедгиз. Т. 1, 1956; Т. 2, 1957.

Бодуэн де Куртенэ И. А. Избранные труды по общему языкознанию. Изд. АН СССР. Т. 1,2, 1963.

Де Соссюр Ф. Курс общей лингвистики / Русский пер. М., 1933. [Новое издание см. в кн.: Де Соссюр Ф. Труды по языкознанию. М., 1977].

Сепир Э. Язык / Русский пер. М., 1934. [Новое издание см. в кн.: Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии. М., 1993.]

Вандриес Ж. Язык / Русский пер. М., 1935.

Пауль Г. Принципы истории языка / Русский пер. М., 1958.

Глисон Г. Введение в дескриптивную лингвистику / Русский пер. М., 1959.

Новое в лингвистике. М.: Вып. I. 1961; Вып. II. 1962; Вып. III. 1963; Вып. IV. 1965.

Основные направления структурализма. М.: Наука, 1964.

Смирницкий А. И. Объективность существования языка. Изд. МГУ, 1954.

О соотношении синхронного анализа и исторического изучения языка. М.: Изд. АН СССР, 1961.

Ахманова О. С., Мельчук И. А., Падучева Е. В., Фрумкина Р.М. О точных методах исследования языка. М.: Изд. АН СССР, 1961. [Общее языкознание. Формы существования, функции, история языка. М., 1970].

ГЛАВА II ЛЕКСИКОЛОГИЯ

§ 7. Слово как предмет лексигологии

Лексикология– термин, составленный из двух греческих элементов: lexis (лексис) и logos (логос), и то и другое значили в древнегреческом языке «слово»; таким образом, лексикология – это «слово о слове», или наука о словах.

Слово – наиболее конкретная единица языка. Язык как орудие общения – это прежде всего «словесное орудие», это «язык слов».

Конечно, нет слов вне грамматического строя языка и без «природной материи», т. е. без звукового оформления, так же как нет «голой» грамматики и «голых» звуков вне слов, но и в грамматике, и в фонетике мы рассматриваем именно грамматические формы и звуковой состав слов.

Поэтому–то язык – это, прежде всего, не язык форм или язык звуков, а язык слов. Развитие языка ребенка – это появление, развитие и расширение запаса слов; изучение иностранного языка начинается с усвоения известного круга слов. Звуковые свойства слова, звуковые изменения слова следует, естественно, рассматривать в фонетике; грамматическое строение слова, грамматические изменения слов – в грамматике.

Однако дать точное определение слова очень трудно. Многие лингвисты готовы были отказаться от этого понятия.

Так, Ф. де Соссюр писал: «Понятие слова несовместимо с нашим представлением о конкретной единице языка… Не в слове следует искать конкретную единицу языка»[ 80 ]. Его ученик, Ш. Балли, еще решительнее высказывался против слова: «Понятие слова считается ясным; на деле же это одно из наиболее двусмысленных понятий, которые встречаются в языкознании»[ 81 ] и далее даже: «Необходимо освободиться от неопределенного понятия слова»[ 82 ]. Скептически о слове писал и американский лингвист Э. Сепир: «Первое наше побуждение – определить слово как языковой символ соответствующий отдельному понятию. Но… подобное определение немыслимо»[ 83 ].

И в современной американской лингвистике слово не в чести. В очень обстоятельной книге Г. Глисона «Введение в дескриптивную лингвистику» из 24 глав нет ни одной, посвященной слову. Автор исходит из понятия морфемы, которая покрывает и часть слова, и целое слово, и далее по этому поводу говорит: «…дать точное определение морфемы невозможно»[ 84 ]. Правда, слово упоминается у Глисона, но лишь как «фиксированный порядок морфем в определенных конструкциях»[ 85 ]. «Например, обычным словом английского языка является re–con–vene»[ 86 ]. Глисон отмечает, что «Лексика наименее устойчива и даже наименее характерна из всех трех компонентов языка» (а под «тремя компонентами языка» разумеется: «…структура выражения, структура содержания и словарь. Последний охватывает все конкретные связи между выражением и содержанием, или, по обычной терминологии, между словами и их значениями»[ 87 ]). Тем самым лексика не входит ни в «план выражения», ни в «план содержания». Логически рассуждая, ее тогда нет в языке…

В советской лингвистике вопрос о слове также решался по–разному. Л. В. Щерба в одной из последних своих статей писал: «В самом деле, что такое «слово»? Мне думается, что в разных языках это будет по–разному. Из этого, собственно, следует, что понятия «слово» вообще «не существует»[ 88 ].

Иначе освещает этот вопрос А. И. Смирницкий в известной статье «К вопросу о слове (Проблема «отдельности слова»)»: «Слово выступает не только как основная единица словарного состава, но и как центральная, узловая единица вообще языка»[ 89 ]. О слове в разных языках А. И. Смирницкий в этой же статье писал: «В одних языках… слова выделяются более или менее четкими фонетическими признаками (ударение, сингармонизм, законы конца слова и пр.); в других, напротив, фонетические признаки слова совпадают с тем, что мы находим у других образований (например, у морфем или, напротив, у целых словосочетаний). Все многообразие особенностей отдельных языков может, однако, нисколько не препятствовать определению «слова вообще», поскольку в этом многообразии выделяются и общие черты, выступающие как наиболее существенные признаки слова, при всех возможных отклонениях от типичных случаев»[ 90 ].